Герцогиня Хардин

— Ты что через балконную дверь пришел? — удивилась этим словам.

— Ну не через гостиную же было заходить, — заметил капитан. — Вот это уже точно неправильно поймут.

— Ну да скрыто — можно, по-твоему, — фыркнула я. — Ты смеешься так, что тебя услышат остальные! Может о себе ты не сильно переживаешь, но о своей репутации я все же беспокоюсь.

Корин вздохнул и посерьезнел:

— Не переживай, я поставил звуконепроницаемый полог. О твоей репутации я тоже беспокоюсь. Мне не хотелось, чтобы у тебя были плохие мысли на ночь обо мне.

— У меня будут плохие мысли о тебе, если ты не отдашь мне свой артефакт на переделку, — стала манипулировать я, гордо вскинув подбородок и ожидая реакцию Тенебрея.

Некромант хищно улыбнулся:

— Отдам. Тебе не жалко, даже если ничего не получится… Но у меня тоже есть условия.

Я надулась:

— Какие?

— Во-первых, я и Тирел присутствуем, и это обязательно!

Я поджала недовольно губы, но на такую уступку можно было пойти. Переделывать артефакт самой мне предстояло первый раз, и я действительно могу его испортить, или, если неверно составила схему, он может неправильно работать или совсем сломаться. Создать подобный, конечно, смогу, но на это потребуется время. Поэтому можно было и пойти на это.

— Во-вторых, — продолжил выдвигать свои условия Тенебрей, — я хочу, чтобы ты разрешила мне вечером появляться здесь, чтоб пожелать спокойной ночи.

Я подняла голову, чтоб посмотреть в наглые и бессовестные глаза моего номинального жениха и отыскать там остатки совести. Ни совести, ни ее остатков, там не было.

— Вообще-то, это мне за работу должны отплатить, — заметила я.

— Так одно другое не исключает. Свой подарок ты получишь, — пообещал он.

— Подарок — какой попрошу, — выдвинула я встречные условия.

Тенебрей задумчиво сощурился и его глаза хитро засверкали. А я отступила, скрестив руки на груди и нетерпеливо постукивая носком домашней туфли.

— Еще секунда, и я передумаю! — пригрозила ему.

— Ладно, согласен, — притворно сделал он вид, что вынужден согласиться.

А у меня возникло ощущение, что меня все же надурили. Торговаться я не умела. Фиолетовые глаза светились довольно. А я взвесила все еще раз.

На одной чаше моих условных весов было то, что мне позволяли провести эксперимент по улучшению высшего артефакта, если моя затея удастся, и пообещали подарок, какой захочу. На другой: некромант получал улучшенный артефакт, за который любой артефактор затребовал просто баснословную сумму, пожелания спокойной ночи в моей спальне, что выходило за рамки приличия, и уступка в виде присутствия во время создания артефакта. Однозначно, меня просто «развели». Выгод Тенебрей получал больше, чем я в этой ситуации.

— Не надейся, что подарок будет простым! — зашипела я, направив палец в сторону Тенебрея, разозленная своей наивностью. Но слов обратно уже было не вернуть.

На что некромант снова весело рассмеялся, ничуть не смущенный моей угрозой.

— А утром, оставлять цветы не разрешишь? — видимо наглости у некоторых было не занимать.

— Нет!

— Ладно, буду их дарить в гостиной.

А я представила, как каждое утро при всех Корин будет вручать мне букеты. И уши снова стали пунцовыми, я не хотела такой публичности.

— Нет, лучше здесь! — резко передумав сообщила ему.

Улыбка некроманта расцвела, как на личине демона. И столько в ней было превосходства и самодовольства, что я поняла, что снова сыграли на моих предрассудках и воспитании.

— Вообще не надо дарить цветы! И утром приходить не надо!

— Ладно, — все же Тенебрей видимо почувствовал, что в некотором плане перегибает, — согласен пока и на это.

Я немного успокоилась. Находить цветы по утрам мне понравились, но все же Корин был слишком напорист и слишком быстро все происходило.

— Спокойной ночи, Лея, — пожелал мне Тенебрей.

— И тебе, спокойной ночи, — ответила я, ожидая, что он подойдет и поцелует в своей наглой манере.

Но мои предположения не оправдались. Коварно взглянув на меня, капитан открыл балконную дверь и вышел, тихо ее закрыв. И я вдруг ощутила разочарование и досаду. Поцелуя не последовало, а ведь мне понравилось…

И тут я вдруг поняла, что чтоб попасть в свою комнату, некроманту нужно перепрыгнуть через балконы. Несмотря на то, что наши балконы находились рядом, расстояние между ними было довольно большим. Внутри всколыхнулось беспокойство. И я открыла дверь, чтоб удостовериться в своей теории. Корин уже стоял на своем балконе и улыбался мне, прислонившись плечом к стене. Ну конечно, с его уровнем левитации, переместиться было не проблемой, и я снова себя отругала за наивность. Нашла о ком беспокоиться! И почему я об этом не подумала, перед тем как выбегать на улицу?

— Простудишься, — заметил некромант довольно улыбаясь.

Видимо он ожидал от меня этого, раз остался стоять, поджидая. Я совсем по-детски показала язык и ушла обратно в комнату. Надо же было так досадно проколоться.

Раздосадованная я все же легла спать, и утомленная событиями этого дня быстро заснула.

Глава 5

Утреннее занятие по артефакторике у нас проходило на улице. Перед занятием метр Фархт приказал нам взять заготовки, магические чаши и идти на улицу. Я не торопилась и не стала толкаться у стеллажей, пока остальные адепты судорожно искали все необходимое. Академия не скупилась на учебные пособия и поводов нервничать и толкаться не было. Но тем не менее, каждый раз адепты пихались и пытались схватить материалы раньше остальных.

Когда все разошлись, я подошла к шкафу одной из последних, выбирая все, что мне сегодня понадобиться для занятия. Неприятной неожиданностью стало то, что магических чаш уже на положенном месте не оказалось. Нерадивые адепты не всегда заботились, чтоб вернуть оборудование на свое место, поэтому просто следовало поискать ее, в другом месте. Она обнаружилась в другом шкафу, одиноко стоящая среди мотков проволоки.

Рядом со мной, такой же проблемой была озадачена моя сокурсница, тихая неприметная адептка.

— Не могу найти еще одной свободной чаши, — посетовала она мне.

Девушка училась не особо хорошо, и ей постоянно делали замечания об этом. Одногруппницу мне стало жалко, если опоздает — получит отработку, а меня ругать не станут, у меня проблем с успеваемостью не было и ко мне преподаватели всегда относились с благосклонностью и снисходительностью. И я отдала ей ту чашу, которую нашла. Пока все выходили на улицу, я продолжила поиски. Еще одну чашу я обнаружила в одном из лабораторных столов, после чего пошла догонять остальных.

Адепты моего курса пытались сделать артефакты с использованием воздушных потоков и холода. Погода как нельзя подходила для этого. На улице моросил дождь, а температура была для конца октября весьма низкой. Метр Фархт поучительно сновал между нами, подсказывая и сетуя на неумение некоторых обучающихся входить в транс и освобождать сознание от посторонних помех.

Свое задание я закончила быстро. Магический воздушный поток послушно влился в ритуальную чашу, а тело легко приняло холод. Но что-то в этом было неправильным, эмоции отступили, уступив место безразличию и не вернулись, когда работа была завершена. Я даже не порадовалась созданному без единой ошибки артефакту. Обычно все, что я создавала вызывало приятный отклик и гордость в моей душе, но не сегодня… Однако мелькнувшая в подсознании мысль тут же пропала, сметаемая равнодушием, а холод не покинул мое тело, как полагалось. Отдав свою работу на проверку и получив высший бал, меня отпустили в общежитие.