Герцогиня с Османского берега

– Но раб остался жив, я устал вам это повторять, Ваше Величество, - парировал Норфолк, - если бы дело кончилось его смертью, тогда, быть может, я бы согласился с частью ваших доводов.

– Эй, Томас, там какой-то хмырь на нас смотрит. – прошептал сэр Брайан, положив руку на плечо Говарду.

Только сейчас Роксолана заметила своего слугу. Жестом она приказала Рустему подойти ближе. Тот повиновался, и за эти несколько секунд успел обменяться враждебными взглядами с Томасом и Френсисом.

– Я вас слушаю, госпожа.

– Рустем, тебе известно, где сейчас находятся Повелитель и король?

– В хамаме, госпожа. Правда, насколько я знаю, они уже заканчивают процедуры. А в чём дело?

Хюррем наклонила голову Рустема поближе к себе нашептала ему на ухо, вкратце объяснив, что случилось этим вечером. Говард и Брайан стояли рядом, один мрачней другого.

– Государь ни в коем случае не должен узнать об этом. – взволнованно сказал Рустем.

– Вот поэтому я тебя и позвала. – ответила Роксолана. – Как угодно, чем угодно, но непременно задержи и султана, и короля до тех пор, пока я не утрясу это дело. Делай, что хочешь, но отвлеки их! И никому ни слова! Ты всё понял?

– Да, султанша, всё.

Не дожидаясь, пока хозяйка отправит его, Рустем сам быстро вышел из кальянной комнаты и направился в сторону хамама. На его пути так некстати появился граф Кэмберленд. Он услышал какой-то шум в коридоре, который отвлёк его от переписки. К тому же, странные звуки и крик напугали принцессу Марию, и она поручила сэру Френсису разузнать, что произошло.

– Эфенди, - обратился Френсис к Рустему, - Не потрудитесь ли вы объяснить, что случилось?

– Мужик, шёл бы ты, куда шёл. – ответил тот.

– Но Её Высочество была разбужена странным шумом. Она желает знать…

– Я что, не понятно сказал?

Посмотрев на лицо Рустема, Френсис понял, что никакой информации он не получит, даже, возможно, нарвётся на неприятности. Не найдя слов, которые можно сказать в ответ, он решил пропустить несостоявшегося собеседника и вернуться к себе.

– Вам удалось что – нибудь выяснить, граф? – спросила у него принцесса Мария.

– Ничего, миледи, - ответил тот.

– Это место пугает меня с каждой минутой всё больше, - промолвила девушка, - не удивлюсь, если завтра скажут, что кого-то убили.

Между тем Рустем быстрыми шагами продвигался к хамаму. Грубо оборвав стражника, пытавшегося его остановить, он прорвался в заветный коридор. Двери распахнулись и навстречу Рустему вышли султан Сулейман и король Генрих.

– Ваши Величества. – учтиво поклонившись, обратился к ним бывший конюх.

– Что-то случилось, Рустем Паша? – спросил Сулейман. – У тебя какой-то важное поручение от Хюррем Султан?

«Да, не пустить вас и англичанина в коридор в южном крыле», - подумал тот и ответил: - Нет, вовсе нет. Я лишь хотел предложить вам попробовать чудесный напиток, привезённый флорентийскими и венецианскими купцами из Нового Света. Тем более, когда вы после хамама, эта амброзия покажется вам настоящим чудом.

– Я, пожалуй, попробую вашей амброзии, сэр, - согласился Генрих, - только учтите, я не пью из мелкой посуды.

– Давно ты полюбил кофе, Паша? – недоверчиво спросил Сулейман.

– Повелитель, вы ведь знаете, первое впечатление не всегда бывает верным. – выкрутился тот. – Покорно прошу вас составить мне компанию.

– Ну хорошо, - согласился султан, - только ненадолго. Вы идёте с нами, Генрих?

– Разумеется.

Добрых минут сорок Рустем угощал султана и короля кофе, хотя вот уже три месяца даже не думал пить его. Попутно кандидат в визири демонстрировал свою коллекцию кинжалов. Генрих проявлял искренний интерес к кинжалам, подробно расспрашивал, где произведён тот или иной клинок, и кем. Что касается Сулеймана, то кинжалы Рустема его мало волновали. Почувствовав сильную усталость, султан встал и направился к выходу.

– Спасибо тебе за приятный вечер, Рустем, но я предпочёл бы вернуться в свои покои. – сказал он. – Прикажи Сюмбюлю Аге, чтобы готовил мою комнату ко сну.

Внезапно Рустем изменился в лице. Хюррем Султан ещё не дала знака того, что дело сделано. Но кто отважится преградить путь султану, даже если ситуация располагает к тому, чтобы встать в дверях и не выпускать великого Падишаха из комнаты?

– Повелитель, вы покидаете нас так быстро? – спросил бывший конюх, изобразив изумление.

– Да. Время уже позднее.

– Не такое уж и позднее, полуночи ещё нет. – возразил Генрих. – Лично я досмотрю коллекцию до конца. Может, вы соизволите остаться, Сулейман?

– Я не против того, чтобы вы осмотрели все лучшие образцы османского холодного оружия, имеющиеся у Рустема Паши, дорогой Генрих, вас в любом случае проводят в ваши покои. Но мне будет лучше удалиться. – султан снова обратился к Рустему. – Зови Сюмбюля, не теряй времени.

Положение было безвыходным. Сказать Повелителю правду означало спровоцировать конфликт. Задерживать его дальше не имело смысла, а от Роксоланы так и не было вестей. Бывший конюх решил деликатно отойти от темы, так, чтобы это выглядело правдоподобно.

– Мне сказали, что Сюмбюль Ага заболел, Повелитель. – уверенно произнёс Рустем, чтобы не выдать своего волнения.

– Что? – Сулейман был удивлён услышанным. – Что значит заболел?

– Не знаю. Мне слуги так сказали.

– Какие слуги? – правитель востока почувствовал, что его держат за идиота. – Чем мог внезапно заболеть один из начальников моего гарема, да ещё и так, чтобы не мочь выполнить простое поручение? Или ты что-то скрываешь от меня, не так ли?

– Повелитель, я клянусь Аллахом, что мне неизвестны подробности. – выкручивался Рустем. – Евнухи говорили, что он упал с лестницы, но сейчас всё хорошо и с ним работает лекарь.

Глаза султана пылали и метали молнии. Что-то внутри него подсказывало, что пришла пора серьёзно поговорить с Генрихом Тюдором. Тем более, что не далее, как день назад, английский монарх позволил себе и своим сановникам вдоволь поиздеваться над его личным рабом, продемонстрировав, тем самым, неуважение к османским традициям, правящей семье и лично к султану. Генрих почувствовал то же самое. Взаимное недоверие в одночасье поселилось в сердцах великих монархов.

– А зачем вы так на меня смотрите, Сулейман? – спросил Тюдор, поднимаясь на ноги. – Вы думаете, я приказал кому-то покалечить вашего слугу?

– В связи с последними событиями, Генрих, я склонен думать о вашей делегации всё, что угодно. – последовало в ответ.

– И даже если выясниться, что причина происшествию – несчастный случай, вы всё равно будете обвинять меня в наведении порчи и ворожбе против какого-то евнуха?!

– На востоке подобные слова, исходящие от гостей, считаются оскорблением хозяина, а я – не просто хозяин, и вы – не просто гость!

– Государи, нет поводов для ссоры. – вмешался в зарождающийся конфликт Рустем. – Говорю же вам, всё хорошо.