Герои чужой войны

На шум вбежал Чирок. Он от удивления раскрыл рот, но быстро его захлопнул.

— Может, хватит? — выплюнул я сгусток крови из разбитой губы. — Забьете до смерти — хрен по всей харе получите, а не знания амулета. Он на меня завязан, понял, бугор?

— Для понятливого достаточно, а для дерзкого — еще бы добавить, — широко раскрыв рот, отдышался молодой. — У тебя должок, понял? Отдавать будешь по капле.

— Остынь, Трескун, — недовольно сказал Клык, — еще успеем шкуру спустить. Надо дружков его выловить, вот потом и повеселимся.

— Да где их найдешь? — удивился парень. — Разбежались по лесам как крысы….

— Закрой пасть! — рявкнул Клык, нешуточно рассердившись. Видимо, разглядел мою ухмылку на разбитых губах. — Помоги лучше Сурику. Кажется, наш прыткий должник лишил потомства этого идиота.

А мои товарищи-то, оказывается, живы! Живы, и совсем не собираются уходить обратно без меня! На душе потеплело. На моем лице, кажется, хорошо были видны эмоции, поэтому Клык наклонился надо мной и, покачивая амулетом перед носом, произнес сквозь зубы:

— Сильно не радуйся, гнедой, все равно достанем твоих дружков. Сейчас за ними такая охота идет, что ни капли времени у них не будет на передышку. А когда они будут с тобой рядом валяться — вот тогда ты обо всем расскажешь, выложишь все тайны амулета. И только после этого станцуете джагу.

Глава вторая

Ночь накрыла своим бархатным одеялом замершую древнюю Видмарицу, а я до сих пор не мог уснуть, разглядывая звезды на небе. Моей камерой оказалась небольшая комната, чудом сохранившая все четыре стены. Крыша обвалилась, засыпав пол крупными обломками штукатурки, а деревянные балки, точнее, их обломки, подобно гнилым зубам орка, торчали надо мной, почерневшие от времени. В одной из стен зиял пролом на месте дверного проема, и в глубине соседней комнаты ярко горел костер. Несколько фигур, освещенные огнем, неподвижно сидели вокруг него и о чем-то тихо переговаривались. Там были Сурик с Трескуном, да еще пара наемников, пришедших вечером в эту импровизированную штаб-квартиру «Волков». Другие стены были почти целые, если не считать выбитую кладку на уровне окна как раз напротив.

Меня посадили на цепь, один конец которой зацепили за железную скобу, намертво сидевшую в стене. Какую роль она играла в жизни хозяев разрушенного дома? А вот для меня нашлось применение. Я со вздохом пошевелился на своем ложе из свежей травы, которую сам и нарвал во внутреннем дворе под присмотром волчат, чтобы не застудить себе внутренности. Пусть камень и был теплый, но я знал его коварное влияние на организм. Посидишь — гемморой заработаешь, полежишь — почки отвалятся. Спасибо, я еще Кели нужен для важного дела…кхм!

Где-то вдалеке печально прокричала ночная птица, со вздохом пронесся теплый поток воздуха, взбаламутив листву деревьев. А потом резкий стон, похожий на скрежет железа, заставил моих стражников тревожно вскочить на ноги. Один из них заглянул в мою комнату, убедился, что я лежу на своем месте, отошел к костру. Что за звуки? Меня, признаться, тоже взбодрила такая музыка. Спать не хотелось, а теперь и подавно не усну. Снова резкий скрежет, но уже где-то в стороне, возле лагеря орков.

— Что это было? — я узнал голос Сурика. Дрожит парнишка, как бы в штаны не наделал от страха. Вояка!

— Зло, — коротко ответил один из наемников, судя по голосу, пожилой дядька, умудренный жизнью и привычный к любым проявлениям потустороннего. — Это тени Атриды ищут покоя, но не находят его. Сидите на жопе ровно, и ничего не будет.

— Это какой-нибудь зверь? — все никак не успокаивался Сурик.

— Никто не знает, — равнодушно ответил тот же наемник. — И тебе не советую проявлять любопытство. Серьезно.

Я тоже был согласен с мнением этого человека. Нечего гулять по выморочным улицам, когда силы зла властвуют безраздельно…. О чем это я? Уже цитатами из «Собаки Баскервилей» заговорил! Сердце у меня чуть не оборвалось от страха, когда огромная тень легко перемахнула через оконный пролом и тихо приземлилась на свои конечности, едва потревожив камни. Темно-багровые зрачки уставились на меня. Я резко отпрянул к стене, почему-то не заорав что-то вроде «на помощь!», «спасите, убивают»! Неведомое животное, мягко ступая по земле, подошло ко мне и неожиданно лизнуло меня, обслюнявив нос и подбородок.

— Хват! — охнул я. — Чертяка эльфийская! Как ты меня нашел? Хватушка!

Я в порыве радости обхватил глэйва за шею, как только мог, и проклятая цепь звякнула. Замерев, я прислушался к разговору стражников. Никто не обратил на шум из соседней комнаты внимания. Нашим легче. А как на душе легко стало! Не бросили меня, вон, волкодава приспособили для поиска. Не иначе Кели приказала глэйву искать пропавшего Коса.

— Где наши, Хват? Что молчишь? От радости язык проглотил? — я еще что-то шептал на ухо собаке, пока Хват не мотнул головой, подавая знак: хватит блажить!

Обнюхав меня еще раз, глэйв медленно подошел к проему и очень внимательно вгляделся в маячившие возле костра фигуры. На мгновение даже показалось, что волкодав бросится на них и удавит, давая мне тем самым шанс на спасение. Умное животное не стало делать глупостей, повернуло свою голову, и я снова заметил разгорающиеся багровые огоньки в зрачках Хвата.

Глэйв сделал большой скачок и перемахнул через проем. Я снова остался один и глубоко задумался. Что сейчас это было? Нет, я понимаю, что даже для такого уникума как Хват, перегрызть железную цепь зубами совершенно невозможно, это из области настоящей фантастики. С трудом откинув роящийся в голове хаос мыслей, я не придумал ничего лучшего, как уснуть. И открыл глаза только тогда, когда до меня донеслись возбужденные голоса из соседней комнаты.

Увиденное меня не обрадовало. Три орка стояли напротив набычившегося Клыка, за сминой которого, напряженно сжимая в руках рукояти мечей, стояли Чирок с незнакомым мне наемником, и Сурик с Трескуном. Разговор шел на повышенных тонах, и что самое стремное — обо мне.

— Мы уже знаем, что у вас в плену находится один из эльфийского отряда, который уничтожил наших братьев в Шелестящем Лесу, — прорычал тот самый орк, которого звали Бахтар. Надо же, запомнил! — Он наш кровник!

— Давай-ка, умерь пыл, Бахтар, — проскрежетал зубами Клык, — мы его первыми перехватили, и нечего теперь предъявлять на него права! Парень — наш!

— Это кровник, и за его голову мы должны отчитаться! Иначе клан Блестящих Секир нам не поверит! — Бахтар еще больше насупился, даже сделал шаг вперед, чуть ли не вплотную, приблизив свою мерзкую рожу к головану «Волков». Клык даже не моргнул глазом. — Мы же знаем, что вы его держите рядом с собой! Где он?

— Еще раз говорю: я не отдам вам пленника, — спокойно ответил Клык. — Посмотреть хочешь? Ладно, разрешу. Пошли.

Оба командира, чуть ли не толкаясь плечами, ввалились в мою узницу и остановились. Бахтар осклабился и стал сверлить взглядом своих неприятных глаз дырку в моей переносице. «Высверлив» приличный канал в лобной кости, орк проревел:

— А почему он вчера спокойно разгуливал с твоим человеком по городу? Ты мне лжешь, Клык! Он не твой пленник! Вы о чем-то договорились!

— О чем мне с ним договариваться? — удивленно пожал плечами голован. — Этот гаденыш служит только приманкой для остальных! Я уверен, что его группа ходит кругами и ищет возможность спасти своего человека.

— Я видел вчера глэйва в лесу! — Бахтар, гремя железом, подошел ко мне и нагло наступил на правую ногу в своем сапожище. — Клык, обещай мне, что отдашь эльфов в мои руки, и тогда я не буду требовать от тебя голову этого pushdug glob [29] !

29

(вонючий отброс — орк.)