Герои чужой войны

— Миродар! — прошептал в благоговении Мавар и вдруг опустился на одно колено.

К моему удивлению Кели последовала его примеру. Гном тихо сопел и топтался на месте. Томак ткнул меня локтем в бок.

— Узнаешь? — кивком головы он показал на животное.

Я пригляделся. Видно плохо, но кое-какие детали разглядеть можно. Не может быть такого….

— Это же глэйв! — тихо воскликнул я.

— Вот именно! — выдохнул Томак. — Выходит, эльфийские волкодавы — ровесники богов.

А Хват присмирел и сидит возле моих ног. Его бока ходят как кузнечные меха, язык, словно лопата, вывалился из пасти. Я положил свою руку на его загривок. Глэйв посмотрел на меня, и в его глазах промелькнуло что-то неузнаваемое, древнее и присущее только мудрым старцам. Древний бог и его помощник….

— Кажется, у нас появилась проблема, — почесал затылок Грэм. — Я рассчитывал завести сюда лошадей, чтобы они не привлекли внимания, но теперь надо искать новое место. Негоже осквернять святое место для каждого эльфа.

— Anna maia oiale men Anar, — благоговейно произнесли в унисон наши эльфы и поднялись с колен.

— Это что было? — шепотом спросил я у Томака.

— Точно не скажу, — так же шепотом ответил парень, — но что-то вроде «дар богов — бесконечный путь Солнца».

— Заводите лошадей, — уверенно произнес Мавар, — боги благоволят идущим на правое дело, и храм не будет считать оскорблением присутствие животных возле алтаря.

— Вот это другое дело, — засуетился Фарин и позвал меня с Томаком, — пошли, парни, уведем с глаз долой лошадок. А то орки уже рядом, чую своей печенкой.

Пока размещались, Грэм поставил Мавара в первую стражу. Эльф согласно кивнул, накинул на себя плащ и выскользнул наружу под начавшее тускнеть солнце. Небо заволокло тяжелыми дождевыми тучами. Остро запахло свежестью, с улицы донесся шум листвы под порывами ветра.

— Отдыхайте, — приказал Грэм, — Кос, твоя стража после Мавара.

— Не вопрос, — я сбросил с себя лишний груз, расправил затекшие плечи и решил исследовать каменную зверушку под дланью бога.

Кели тут же оказалась рядом. Она молчаливо взирала на Миродара, а я похлопал по загривку скульптуру глэйва.

— Как все это объяснить, Кели? — спросил я. — Эльфы привели с собой волкодавов? А говорили совсем другое.

— Нам говорили одно, думали — о другом, делали — совершенно противоположное, — туманно изрекла она. — Какая теперь разница, что сотворили наши предки? Живем-то мы настоящим, оглядываемся лишь для подведения итогов, — девушка помолчала, — а я лично давно потеряла веру в чудеса. Вот скажи, какая связь между каменным волкодавом и Хватом? Спутник Миродара — всего лишь сведение о былом, а наша собачка защищает нас, и у неё не возникает ни малейшего сомнения в своем предназначении.

— Плюс пять, — улыбнулся я, обхватывая плечи эльфийки. Потом пальцем отодвинул прядь волос и внимательно посмотрел на острый кончик ушка. Ничего особенного, слегка видоизмененная форма, мочка чуть тяжеловата, верх слегка вытянут, что создает эффект остроухости.

— Что ты делаешь? — засмеялась Кели, повернув ко мне голову.

— Изучаю, — серьезно ответил я, — и понимаю, что ничего не знал об эльфах. В своих играх эльфийскими ушами можно было проткнуть человека. Настолько они были острыми.

— Ну, чужемирцу свойственно заблуждаться, — Кели мягко освободилась от моих рук и пошла устраиваться на ночевку.

Все наши вещи были сложены таким образом, чтобы в случае дождя они не были залиты сверху. Лошади топтались в дальнем углу храма, а Хват уже беззастенчиво дрых на куче старой листвы, занесенной сюда за долгие годы разрушения.

Дождь хлынул мутной и плотной стеной с такой силой, что уже через несколько минут в нашем прибежище натекло большое озеро. Вертикальные струи небесной воды лились на голову Миродара и его спутника-глэйва, затапливая вокруг него остатки каменного пола. Раскат грома прошелся над Видмарицей и затих где-то вдали. Потом еще раз сухо треснуло, яркая вспышка молнии осветила помещение. Я сидел рядом с дремлющей эльфийкой и с тревогой смотрел на улицу. Вот не повезло Мавару оказаться в этот час под струями дождя.

— Может, зря мы лошадей завели в храм? — сонно пробурчал Фарин, подтягивая к себе «слонобой». — Эльфийские боги такие обидчивые.

— Здесь часты такие дожди? — поинтересовался я у Грэма, сосредоточенно правящего нож.

— Весна, — пожал он плечами, — льет каждый день да через день. Ближе к травеню [24] успокоится, наступит жара.

Внезапно сквозь потоки воды, заливающей вход в храм, просочилась высокая фигура, закутанная в плащ. Несомненно, она сразу была взята на прицел моего лука и пушки гнома. Мавар откинул капюшон, оглядел нас и обратился к Грэму:

24

Травень — май

— Надо проследить за орками, куда они направились. Я видел, что они свернули на другую улицу, не доходя до нашего убежища.

— Самое время? — Грэм внимательно осмотрел лезвие.

— Мне не хочется все время оглядываться, — ответил эльф, — зная, что погоня дышит в затылок. У меня подозрение, что орки с кем-то хотят встретиться.

— Кос, не хочешь прогуляться? — командир посмотрел на меня.

— Стремно выходить, — хмыкнул я, — но пойду. Лук брать? Или только пистолет?

— Огнестрел бери, только хорошенько спрячь его под одеждой, — кивнул Мавар и повернувшись к выходу, бросил через плечо. — Давай, пошевеливайся, пока орки не ушли далеко.

Глава восьмая

— Орк — в мифологии нашего мира бог смерти в пантеоне римских богов, — тихо прошептал я лежащему рядом Мавару. — Может быть, он был одним из демонов или мелких божеств, но потом перекочевал в загробный мир. Чем-то он ему приглянулся. Теперь я понимаю, что среди людей ему не было места. Рожей не вышел.

Мы уже целый час наблюдали за нашими преследователями, расположившимися в заброшенном доме, судя по каменным останкам бывшим жилищем какого-то богатого эльфа или человека. Сквозь нависшие над входом с широкой парадной лестницей ветви деревьев виднелись анфилады коридоров, уводящие куда-то вглубь здания. Потерявшие свою девственную белизну мраморные колонны поддерживали остатки огромного балкона, на котором маячила одинокая фигура воина-орка. Парню было тоскливо в самом эпицентре дождя. Ливень прекратился, но перешел в моросящую тягомотину. Нет ничего хуже постоянно пребывать под мелким и беспрерывным потоком, ощущая, как последнее тепло уходит из-под мокрой одежды. Нам-то было получше в своих плащах-балахонах.

Мы прятались среди груды камней, оставшихся от чего-то жилого, как раз напротив особняка, где остановились орки. Отсюда было хорошо видно, как они расположились вокруг костра и греются, протягивая к огню свои лапы. Помимо охранника на балконе, в просветах между окон мелькали еще две приземистые фигуры. Охрана была вооружена алебардами.

— Удивительно, как много схожего у наших миров, — хмыкнул Мавар, выслушав меня. — Ученые головы из Лазурии утверждают, что миры соприкасаются друг с другом в самых тонких эфирных прослойках, и порталы — суть механизмы перевода формы жизни из одной реальности в другую. Орки — пришлые, они гости, как и все мы здесь под лучами Анара.

— Слушай, Мавар, а ведь этот отряд из другого клана, — почему-то показалось мне. — Верно?

— Верно. Эти вояки тоже из светлых орков, но клан другой. Они используют алебарды с короткими древками. Повезло нам не наткнуться на кровников. Но я бы не обольщался. Эти могут быть родственниками.

— Полагаешь, что известия о гибели того отряда уже достигли ушей отцов-командиров?

— Вернее — жрецов, — ухмыльнулся эльф. — У них есть определенная группа жрецов, следящих за каждым боевым отрядом. Спрячь мы тела орков глубоко под землю — об их смерти стало бы известно сразу в любом случае. Увы, о нас не забыли. Светлые орки независимо от принадлежности клану будут преследовать нас до самого конца.