Героинщики
Шрифт:
– Нет ... Нет ... Мы хотим помочь ему ...
– Вы убиваете его, ему надо пройти ебаную реабилитацию! ОН НАСТОЛЬКО БОЛЬНОЙ, ЧТО ПРОСТО СПРЫГНЕТ ВНИЗ!
– кричу я ей в лицо, и она вдруг успокаивается и ослабляет хватку.
Ебаная Каррен тоже забегает в дом. Я слышу, как она кричит мне вслед:- А ты куда карабкаешься? Стой на месте! Тебя сюда не пускали! Сука, вали в свой дом вниз по реке, который по праву принадлежит нам!
– Мы там больше не живем ... Переехали уже, - огрызаюсь я и насмешливо смотрю на ее тупую рожу, которая вытягивается от невыразимого шока.
Есть, я справился с одним запором. Я слышу стоны Кизбо по другую сторону двери.
–
– Окна выходят на реку ... Отдельный балкон, солнечная сторона … Чудесное место.
Она аж на дыбы становится от ярости:
– Балкон ... Река ... Как, какого черта ... Как вы это делаете?
– задыхается она, но вдруг в ее глазах появляется надежда: - А ваш старый дом ... Он сейчас пустует?
Я открываю еще один засов. Краем глаза замечаю, что у Мойры кофта сползла в сторону, обнажив ее маленькую сиську. Господи, бля ...
Ангорская кофта снова расстегивается, между ее сиськами находится несколько малых птенцов, которые широко раскрывают клювики, просят, чтобы их покормили. Что за на хуй ... Я смотрю на нее, а она мне таким же взглядом отвечает: «Ну и что?»
Я проворачиваю последний засов ... Смотреть на это больше не могу ...
– Ваш дом!
– настаивает Маргарет Каррен.
– Он должен стоять пустым теперь!
– Нет ... На прошлой неделе туда заехала семья пакистанцев.
Я получаю победу над последним запором, Джимми говорит Мойре успокоиться.
– Как они ... Именем Господа, как они могли? ..
– плачет Каррен и выбегает из квартиры - пожалуй, несется в жилищную ассоциацию.
Я открываю дверь. Кизбо, одетый в длинный плащ, он напоминает мне сейчас огромную розовую сосиску в черном пудинге.
– Они хотели убить меня! Вы, - указывает он на Джимми и Мойру, - ЭТО ВСЕ ВЫ!
Большой попугай вылетает из кофты Мойры; она испуганно таращится на Кизбо, поправляя одежду и пытаясь прикрыть птичье гнездо у себя на груди.
Она понимает, что пришло время расплаты за то, что они заперли сына на балконе.
– НЕ ВЫПУСКАЙ ТУДА ЭТОГО МАЛОГО! ДИКИЕ ПТИЦЫ УБЬЮТ ЕГО!
– НА ХУЙ ВАШИХ ПОПУГАЕВ! ОНИ МЕНЯ ЧУТЬ НЕ УБИЛИ!
– МЫ ХОТЕЛИ, БЛЯ, ТЕБЕ ПОМОЧЬ, СПАСТИ ТЕБЯ!
– ревет Мойра ему в лицо, я замечаю, что у нее не хватает нескольких зубов, но она уже повернулась к Джимми: - СКАЖИ ЕМУ, ДЖИММИ!
– Я там замерз!
– опустошенно сообщает ей Кизбо.
– Замерз и проголодался!
– Проголодался ... Своими ебаными наркотиками ты проголодался, - визжит Мойра, - СКАЖИ ЕМУ, ДЖИММИ! БУДЬ МУЖИКОМ, ХОТЬ РАЗ В ЖИЗНИ, СКАЖИ ЕМУ, ЧТО ОН ДОЛЖЕН ОСТАТЬСЯ ЗДЕСЬ!
– Мойра ... да ладно тебе ...
– Есть деньги, - говорю я Кизбо, потрясая копилкой.
– Надо ее открыть, сможем ширнуться.
– Я знаю, как открываются такие штуки, мистер Марк, - говорит он с сияющими от счастья глазами, пока Мойра продолжает пилить Джимми и хлопает дверью, пряча в своих фальшивых буферах малого попугайчика.- Сейчас нам всем надо успокоиться, Мойра, - призывает Джимми.
– УСПОКОИТЬСЯ, БЛЯДЬ? СЕЙЧАС Я ТЕБЯ, СУКА, УСПОКОЮ ЭТО ЖЕ ТВОЙ ЕБАНЫЙ СЫН ТОЖЕ!
– Нет времени, - намекаю я Кизбо и иду на балкон, чтобы позвать Мэтти, который ошивается внизу, в переднем дворике.
– МЭТТИ!
– кричу я, но на улице сильный ветер, мой голос относит в другую сторону.
– МЕ-Е-ЭТТИ!
В конце концов, тупой мудак запрокидывает голову и смотрит наверх.
– Что у вас там происходит?
– спрашивает Джимми, тоже выходя на балкон, оставляя
Но женщина вдруг прибегает к угрозам:
– Я сейчас вызову ебаный полицию, вас обоих заметут! Посмотрим, как вам это понравится!
– Это ты правильно говоришь, Мойра, - присоединяется Маргарет Каррен.
– Если ты ... Только попробуй, - задыхается от ненависти Кизбо, - я позвоню в Королевское общество защиты животных от жестокости и пожалуюсь, что ты держишь птиц в своих сиськи! На это у тебя нет ни одного права!
– Я не держу их в сиськах! У меня вообще нет сисек! А теперь и сына нет!
Опять разгорается скандал, но я трясу копилкой, и Мэтти салютует мне в ответ. Я бросаю ее вниз, смотрю, как она падает и ударяется об асфальт с громким треском. Проклятая штука разлетается на куски, монеты катятся по всему переднему дворику. Блядь, я и не думал, что их так разбросает! Мэтти там, но сразу набегает толпа малых говнюков, которые соревнуются с Мэтти в сборе наших драгоценных деньжат!
– БЛЯДЬ! СУКА, ТВАРИ МАЛЫЕ ... НЕ ДАВАЙ ИМ! БЛЯ!
Мы с Кизбо летим через кухню, несемся мимо мамы, папы, Полины и ебаной Каррен, выбегаем через переднюю дверь и несемся со всех ног по лестнице.
– НЕ ВЫПУСКАЙТЕ МАЛОГО!
– кричит Мойра.
Мы оказываемся на улице, где Мэтти вступил в жалкие переговоры с двумя малыми отбросами: - Отдай их мне ...
Мы подбираем как можно больше монет, эти малые говнюки их изрядно потоптали, но потом из-за угла выходит миссис Райлэнс, которая сразу узнает желтые обломки копилки и кричит:
– ЭТО МОИ ДЕНЬГИ! ЭТО ЖЕ ДЕНЕЖКИ ИЗ МОЕГО КОТЕНКА!
На сцене появляется миссис Каррен, она кричит нам с балкона:
– ВОРЫ! ЗЛОДЕИ! РЕНТОН И КОННЕЛЛИ ... ГРЯЗНЫЕ ЦЫГАНСКИЕ ОТБРОСЫ! ВСЕ ПИЗДЯТ, ЧТО ПЛОХО ЛЕЖИТ!
Мы быстренько собираем остатки монет, но - как назло - к нам подъезжает полицейская машина, из которой выходят двое ментов, и нам приходится сматываться. Наши карманы набиты деньгами, мы слышим, как полицейские вызывают помощь, и поэтому бежим вниз по Мадейра-стрит, потом добираемся до Ферри Роуд, а затем - Ларго-плейс, где спускаемся к реке под дружный перезвон монет. Один мусор, пожалуй, вернулся к машине, но другой, весь такой коренастый, несется за нами до самой Уотер оф Лейт. Но, блядь, когда я случайно оглядываюсь, оказывается, что он нас почти догнал; его узенькие белесые глаза на опухшем бледном лице злобно сощурены, он переводит дух, на мгновение надувая щеки, и этот толстяк, похожий на хомяка, вдруг кажется мне таким смешным, что у меня снова начинает колоть в боку. Зачем они послали этого чмошного жирдяя на охоту за тремя шустрыми местными парнями? За парнями, которые воспитывались специально для того, чтобы убегать от полиции? Там что, совсем отупели в их диспетчерской?
Когда я снова оглядываюсь, то вижу, что он остановился, стоит, задыхаясь и опираясь ладонями на колени. Мы же оказываемся в безопасности на мосту на Джанкшн-стрит. А мент все стоит, как некомпетентный футбольный игрок, хорошо накосячил, но сам в это не верит, поэтому и ждет свисток рефери, который остановит игру и отправит его на скамейку запасных красной карточкой. Ни единого шанса, толстяк! Этот зеленый берег любит нас, эти ряды составов, брусчатка и многоквартирные дома обожают своих сыновей и ненавидят этого старого полицейского, который принесет сюда печаль. Даже Кизбо насмехается над этим неудачником, потому что дышит он довольно легко, хотя его лицо немного покраснело, а сам весь вспотел. Мэтти оказался впереди и теперь, оглядываясь, ждет нас.