Герой моих грез и кошмаров

Это было понятно и так: с вещью, которая призвана вызвать интерес мужчин, нужно обращаться предельно аккуратно.

– Что ж, нам пора.

– Минуту! – Ари скрылась между стоек с одеждами и оттуда прокричала: – Маски, вы забыли их выбрать!

Вскоре нежно-фиолетовая, усыпанная блестками полумаска закрыла верхнюю часть моего лица. Простая белая полностью спрятала шрамы герцога. Затем он активировал артефакт в виде перстня, и его волосы посветлели. Вместо брюнета рядом стоял пепельный блондин.

– Пожелайте нам удачи. Если верить информатору, на аукционе будет артефакт исцеления, выкраденный из дома моего несостоявшегося тестя.

Ого… Вот какая главная цель операции! Не просто прекратить незаконные торги, а найти необходимое Алистеру. Понятно теперь, почему представил меня как будущую жену! Он уверен, что скоро сможет разорвать помолвку и свести шрамы.

– Удачи вам, Джемма, ваше чародейство, – от души, искренне пожелала Ари.

Прежде чем покинуть гостеприимную обитель гримера, я поблагодарила за ее работу и в конце поинтересовалась с улыбкой:

– Вижу, что мой крем от веснушек вам подошел, Дарина.

Рыжая вспыхнула румянцем удовольствия.

– Вы меня узнали, значит, я выиграла! – Ари победоносно посмотрела на мужа.

Тот слегка скривился и закатил глаза.

Аламейский вскинул бровь.

– Что за спор?

Мне бы тоже хотелось это узнать.

– Так получилось, что, когда по вашему приказу ходила к госпоже Рутшер, чтобы незаметно снять мерки для будущих платьев, я попалась. Торопилась и нанесла не совсем тот грим, что нужен. Госпожа Рутшер догадалась, что я маскирую внешность. Муж начал подкалывать, что я потеряла сноровку. Я же уверена, что госпожа Рутшер просто очень наблюдательна.

– И сегодня я предложил Ари предстать пред госпожой Рутшер в своем настоящем виде, – продолжил объяснения Бенджи. – Я был уверен, что узнать «мышь Дарину» в ярком «огоньке Ари» невозможно.

– И ты проиграл, дорогой, – торжествовала Ари. – Отпуск мы проводим у моей мамы!

Ее муж наигранно застонал.

Повеселившись с азартными супругами, мы покинули особняк.

Глава шестнадцатая, в которой ночь насыщеннее дня

Карета остановилась у кованой ограды.

– А здесь точно состоится незаконный аукцион? – с сомнением спросила я, глядя на темные окна старинного особняка.

Следы недавнего ремонта присутствовали, и все же чувствовалось некое запустение в саду: разросшиеся кусты, сухая листва на дорожках, паутинка, растянутая наглым пауком прямо на кованой лозе ворот.

– Точно здесь. По словам информатора, барон Жустер ушел в загул и в поисках особого артефакта придумал аукционы, на которых можно обменять или продать запрещенные предметы.

– Серьезно он ушел в загул, – хмыкнула я.

– Три месяца назад экипаж с его женой и маленькой дочерью перевернулся на мосту.

– Боги… – Я вспомнила трагедию, о которой писали все газеты. Мы еще с Айоной тогда ревели, а Снулая Рыба обозвала нас дурами.

– В прессе не писали, но тел не нашли, что и подкосило барона окончательно.

– Это ужасно! – Я прикусила губу.

Мое сочувствие к барону усилилось. Я знаю, каково это, когда нет могилы, к которой можно сходить. Рутшер утонул, Велдон погиб во время нападения демонов. Если с первым я хотела бы нормально проститься, то второго – оплакать.

– Барон словно обезумел, нарушает законы в поисках артефакта, который поможет вернуться в прошлое и изменить его ход.

– Но ведь это невозможно! – Я от души возмутилась, услышав подобную чушь. – Его обманули, не существует таких артефактов. Можно забыться, приглушить боль, но нельзя изменить случившееся.

Я не жестока, просто реалистка, которая прожила свою боль, научилась ее принимать. Велдон – моя незаживающая рана, но я ни за что не отдам воспоминания о нем. Наша короткая шальная любовь нашла продолжение в Оливере.

– Барон Жустер живет надеждой.

– Надежда в его случае только мешает – он застрял в прошлом.

– А ты цинична, – заметил Алистер. – Иная посчитала бы горе барона романтичным.

Замечание в цель: среди аристократок сейчас в моде любовные романы с героем, пережившим личную трагедию и оттого ставшего магом-отступником, разбойником или пиратом. В общем, тем, кто решил причинять боль другим, мстить целому миру. Но героиня-умничка своей любовью возвращает страдальца на путь света. Дичь, а не книги, но юным барышням почему-то нравилось.

– Целители против саморазрушения и причинения намеренной боли, поэтому да, я цинична. Мертвым – память, живым – жизнь.

– Хорошее правило. Только следуешь ли ему сама?

Хочется верить, что да. Говорить о себе не хотелось, и я трусливо проигнорировала вопрос.

– Барон Жустер мог окунуться в работу с головой, а дальше свою роль сыграло бы время – пусть звучит банально, но оно действительно лечит.

– Работа – вот твой рецепт от боли?

Алистер нежно обхватил мое лицо ладонями, заставляя посмотреть ему в глаза.

– Я рад, что выдернул тебя из Подгорска. Еще немного – и ты загнала бы себя, как лошадь.

– Может, я просто люблю свою работу?

Чародей покачал головой.

– Нет, ты от чего-то бежишь, Джемма. Дурные воспоминания?

Скорее, печальные.

В этот миг я осознала, что должна рассказать Алистеру о своей первой любви. О настоящем отце Оливера, его трагичной смерти. Не хочу, чтобы между нами стояли тайны.

Но время для подобных откровений еще не настало.

Не дождавшись ответа, Алистер продолжил:

– У тебя есть сын, Джемма, твой главный маяк в жизни. У барона Жустера никого не осталось, и он начал творить безумства. Ладно, отложим на потом беседу по душам… Джемма, слушай меня беспрекословно, не отходи ни на шаг.

– Да, мой лорд, – вздохнула я, сердясь, что он тратит время на прописные истины.

– Я не шучу. Это незаконный аукцион, Джемма. Я обвешал тебя щитами, но предосторожность не помешает.

– Кстати, а почему бы просто не окружить особняк? Устроить облаву?

– А если мы не найдем ничего противозаконного? – спросил Алистер и с иронией добавил: – Безобидные клубы по интересам не запрещены.