Гезат
Шрифт:
Ночью меня разбудили сигналы тревоги. Доносились они с берега бухты. Я догадался, что это флот уходит из Бриндизиума и увозит Гнея Помпея с его двадцатью когортами. Не выходя из палатки, крикнул, чтобы не обращали внимания на эти сигналы и не мешали мне спать. Это был один из немногих моих приказов, который выполнили быстро и с удовольствием.
Мне показалось, что Гай Юлий Цезарь даже рад, что Гней Помпей удрал в Грецию. Иначе гражданская война закончилась бы — и что дальше делать, где найти такое же увлекательное занятие?! Разве что отправиться воевать с парфянами, но там был шанс получить по рогам, как случилось с Крассами,
Заметив меня, продиктовал рабу длинное предложение, после чего повернулся ко мне:
— Ты давно был в Гадесе?
— Давненько, — ответил я. — У меня там никого не осталось, все умерли во время мора.
— Жаль! — искренне посочувствовал проконсул. — Собираюсь наведаться в те края, — сообщил он и поинтересовался шутливо: — Составишь мне компанию?
— Конечно! Вдруг без меня не справишься?! — в тон ему произнес я.
— Я так и подумал! — весело воскликнул Гай Юлий Цезарь, после чего продиктовал рабу еще одно длинное предложение.
Дождавшись, когда проконсул закончит, я грубо и сурово лизнул:
— Мне без разницы, кого и где побеждать под твоим командованием.
— Это хорошо! — самодовольно молвил он и приказал: — Утром отправляйся в Аква Секстий. Знаешь, где он?
— Бывал, — коротко ответил я.
— Станешь там лагерем и подождешь, когда я подойду с легионами. У тебя будет мой приказ, чтобы твой отряд обеспечивали пропитанием, — продолжил Гай Юлий Цезарь и закончил пожеланием: — Надеюсь, и дальше не будет жалоб от населения.
Как понимаю, ему надо побыстрее убрать германцев из центральных районов Республики. Жалоб на них по большому счету нет, но не трудно догадаться, что появятся, как только уйдем отсюда. Из Провинции жалобы будут добираться долго и казаться не такими печальными.
Покидали мы Апеннинский полуостров по той же дороге, по которой сюда прибыла армия Гая Юлия Цезаря. Все равно германцы в этих местах уже набедокурили, так что одной сотней жалоб на них больше, одной меньше… Чем дальше мы удалялись от Рима, тем бесцеремоннее с мирным населением становились мои подчиненные. Я не принимал участие в грабежах, но свою долю получал. Каждый отряд считал своим долгом поделиться с командиром. Это ведь мне придется отвечать за всех.
Аква Секстий немного разросся со времен Гая Мария. Построили новую крепостную стену вокруг предместий, которые теперь стали частью города. Рядом появилось много вилл богатых чиновников и крестьянских хозяйств, хозяевами которых были ветераны римской армии. Здесь теперь крупная тыловая база римской армии на случай войны с кельтами.
Кстати, последние пока что ведут себя тихо. Скорее всего, ждут, как события будут развиваться дальше, кто победит и чего это будет стоить римлянам, насколько ослабнут. Если бы кельты подождали несколько лет и выступили сейчас, во время гражданской войны в Республике, то легко бы освободились от римского владычества. И через несколько лет стали бы рабами германцев. Иногда получается так, что твой сегодняшний проигрыш — это завтрашний выигрыш и наоборот.
Сказать, что аборигены не обрадовались нам — ничего не сказать. Все население округи заперлось в городе, оставив дома и угодья под присмотром рабов. Когда я в сопровождении Гленна и Бойда подъехал к городским воротам,
на стенах стояли воины, готовые к бою. Мост был поднят. Ров недавно подновили.— С кем вы собрались воевать?! — вместо приветствия крикнул я. Не дождавшись ответа, просветил их: — Мы передовой отряд проконсула Гая Юлия Цезаря. Идем усмирять легионы в Испании. Вот его приказ, — показал я манускрипт, — по которому вы обязаны содержать нас до прихода основных сил. Если откажетесь, будете считаться примкнувшими к Помпею. Такие города после захвата Цезарь отдает на разграбление легионерам, и всё уцелевшее население продается в рабство. Вы хотите стать рабами?
Ответил с левой от ворот башни краснолицый пухлощекий мужчина в кольчуге, но без шлема:
— Мы не собираемся ни к кому примыкать. Кого сенат и народ Рима выберут, тому и будем подчиняться.
То есть, мой город с краю, ничего не знаю!
— Ты префект Аппий Манлий? — поинтересовался я.
— Да, — подтвердил он.
— Разве ты не знаешь, что сенат сбежал в Грецию?! — спросил я с насмешкой. — Тебе придется долго ждать его распоряжений. Почему-то мне кажется, что сенаторы забыли о твоем существовании, у них проблемы поважнее, а народу плевать, кто будет править, лишь бы был мир и порядок. Или ты против мира?
— Конечно, я за то, чтобы война закончилось! — торопливо заверил префект.
— Вот и выполняй приказы нового правителя Римской республики Гая Юлия Цезаря, не навлекай беду на себя и на жителей города, — посоветовал я. — Или хочешь, чтобы они погибли из-за твоего упрямства?!
Моя манера задавать в конце монолога каверзный вопрос явно сбивала с толку Аппия Манлия. Судя по туповатому лицу, у него и без моей помощи были проблемы с логикой и дедукцией.
— Я не упрямлюсь, я просто хочу узнать, с какой целью вы прибыли сюда, — быстро ответил префект.
— Я тебе уже сказал, что мы направляемся в Испанию, а здесь подождем легионы. Со мной тысяча германцев, нанятых на службу. Их надо кормить и поить каждый день, причем хорошо, иначе они сами о себе позаботятся, — рассказал я и спросил: — Догадываешься, что это значит?
— Имел с ними дело… — хмуро молвил он.
— Вот и сделай так, чтобы у них не было повода уходить из лагеря, — посоветовал я.
— Хорошо, вы все получите. Через час я пришлю обоз с провиантом на неделю, — заверил Аппий Манлий. — Только у меня условие: германцы не должны заходить в город. Располагайтесь на дальнем лугу, вон там, по той дороге примерно в миле, — показал он на северо-восток.
— Если не хочешь, чтобы городские купцы заработали на торговле с нами, пусть так и будет, — согласился я.
— Пусть купцы сами к вам ездят, — принял решение префект. — Так нам будет спокойнее.
Что ж, тоже верно. Меня-то, надеюсь, в город пускать будут, а германцы перебьются.
— Александр, это ты? — послышался знакомый голос с правой башни.
— Да, Кайден, ты не ошибся! — крикнул я в ответ, опознав в спрашивавшем купца Кайдена Туллия.
— Я был уверен, что ты сделаешь в нашей армии карьеру! — польстил он.
— Я теперь гражданин Республики и префект конницы, — не удержался я от хвастовства.
— Теперь буду говорить всем, что у меня есть друг-префект! — продолжил он вылизывать.
Не припомню, чтобы мы были друзьями, но и врагами ведь не были.
— Да, можешь говорить, если тебя вдруг остановят германцы, — разрешил я.
— Сегодня приеду к тебе в гости, — пообещал купец.
— Буду рад! — искренне произнес я, потому что был уверен, что обязательно привезет хорошее вино.