И если сердце в позднем внукеПочует пращура в себе,Мою судьбу — в своей судьбе, —Пусть позовет…И в беглом звуке,Как эхо горное в тиши,Ответит радости и мукеБессмертный клич моей души.
Ноябрь-Декабрь, 1929 года
«Скворцы щебечут над скворешней…»
Скворцы щебечут над скворешней;Осинник почки развернул;Земли ожившей смутный гулСмешался с песней ласки вешнейИ с дальним благовестом сёл;И мир, созвучный с
Мой строгий темный кабинетНаполнен свежестью сирени,И разогнал сомненья тениБлагоухающий букет:В ожившем сердце праздник света!Без слов, любви твоей приветЗвучит в дыхании букета.
Эллада
Душа Эллады — красота.Там тел прекрасных совершенствомИ страсти радостным блаженствомСияет юная мечта.С ней жизнь, как счастье, восприята:Без вожделенья наготаИ наслажденья — без разврата.
«Опять, по-детски, я приник…»
Опять, по-детски, я приникК земле, родной в былые годы,И смотрит в душу мне природыЖивой и просветленный лик:В нем таинств вечных откровеньяИ нескудеющий родникПокоя, грез и вдохновенья.
Тост
Вот — кубок! Искр огонь задорныйИ легкой пены светлый вздох:Хвала судьбе, что не иссохИсточник Вакха животворный,Что зажигает, чародей,Огнем любви и рифм, как горны,Сердца холодные людей.
«У дня призывы жизни громки…»
У дня призывы жизни громки,На крыльях ночи — смерти знак;Но бодрый свет и грустный мракЕдиной вечности обломки,И та ж молитва у меняПод вечер в синие потемки,Как поутру в преддверьи дня.
Упадок
Он — царь… Но дремлет страх в сатрапах:Владык могучих слабый сын,Он любит роскошь, пену вин,Средь нег курений пряный запах,И в сфинксах странных обольщенНе мощью льва в когтистых лапах,А грудью сладостною жен.
В осоке
Стрекозы млеют на припеке,Молчат лениво тростники,В истоме дремлет гладь рекиИ челн наш чуть шуршит в осоке…Не сон ли жизнь? Но предо мнойВ твоих глазах, как зов в намеке,Под томной ленью — страстный зной.
«Пусть говорят, что жить нельзя…»
Пусть говорят, что жить нельзяОдних цветов благоуханьем;Пусть жизнь знобит своим дыханьемЗарю надежд, цветам грозяИ издеваясь над мечтами, —Поэта чистая стезяЦветет бессмертными цветами.
«В лобзаньях трепетно-стыдливых…»
В лобзаньях трепетно-стыдливых,Как ароматное виноДыханье
уст твоих: оно —Как сладкий яд для губ счастливых.Пьянит… волнует… И хмельныВ их первых вспышках торопливыхТомленья сладостного сны.
«Сходя с любовью неизбытной…»
Сходя с любовью неизбытнойК земле, в зеленый мир долин,Я, как сказителю былин,Внимаю жизни первобытнойИ верю шепоту лесов,Дыханью трав и песне слитнойТысячезвучных голосов.
«Не передать того пером…»
Не передать того пером,Ни звуком слов, ни звоном струнным,Что ночь нам пела светом луннымПод синим бархатным шатром;И сны, навеянные тишью,Я чистым лунным серебромВ твоем дрожащем сердце вышью.
«Любя, таился я сначала…»
Любя, таился я сначала,Но стыдно сердцу счастье красть.Я волю дал мечтам… И страсть,Особожденная, умчалаМеня в свой огненный поток,Как вихрем сорванный с причалаИ в бурю брошенный челнок.
Слава
Пусть победитель печенег,Торжествовать победу вправе,Пил вражьим черепом в оправеВино, пируя свой набег,Где слух о нем?.. Но данью славеХранит поднесь столетий бегБессмертный сказ о Святославе.
«Гамак в тени, а вкруг повсюду…»
Гамак в тени, а вкруг повсюдуИ свет, и блеск, и полдня хмель;Кружась, жужжит тяжелый шмель…И, усыпляющему гудуБез дум внемля, дремлю слегка,Как дремлет, выйдя на запруду;В разливе леностном река.
«Храм бедный с ветхой колокольней…»
Храм бедный с ветхой колокольней.Чуть свечи теплятся. Но тутДуше-скиталице приют;Здесь сердце проще, богомольней,И думы в сумерках минутВластнее прочь от жизни дольнейК Завету Горнему зовут.
«Ты — чистота в венце алмазном…»
Ты — чистота в венце алмазном,И дар ее я свято чту…Но жизнь вливает яд в мечту,Желанья мучат в сне бессвязном,Томят греховные стихиИ дразнят вкрадчивым соблазномЛюбимой женщины духи.
«Мы светлый путь забыли к небу…»
Мы светлый путь забыли к небу,Мы заглушили зов высот,Отдав весь круг мирских заботСлезами добытому хлебу,И угасили, торгаши,Сон о едином на потребуДля изнывающей души.
Пасха
Великой радостью ликуя,Гудят в ночи колокола…Ты в платье белом; ты светла:— «Христос воскрес!» — входя, скажу я;В ответ: — «Воистину воскрес!» —И три безгрешных поцелуяУносят сердце до небес!..
«Завечерело. Гасла тихо…»
Завечерело. Гасла тихоОпалов ласковая дрожь;Волною ветер тронул рожь,Медвяной веяло гречихой,И чья-то песня на рекеТо удальством звенела лихо,То словно маялась в тоске.