Гибель Марса

Я вспомнил девиз своей молодости: "Не доверяй никому старше тридцати!". Теперь мне тридцать семь, и я бы переиначил: "Не доверяй никому старше пятидесяти!", потому что я чувствовал себя молодым, а все пятидесятилетние казались слишком правильными и скучными. Жоре Мамырину было пятьдесят пять. Но он не казался мне скучным. Может быть, потому что у него был нетипичный для пятидесятилетнего вид: длинные волосы и горящие таинственным светом глаза. Правда, у Жоры Мамырина во рту не осталось ни единого зуба, за исключением большого переднего, который торчал, как у зайца. Впрочем, годы брали свое - его лицо вот-вот грозило превратиться в печеное яблоко. Я представил, что доживу до такого возраста, но ничего не получилось. Не стоило даже пытаться.

– - Пить будете?

– - Будем!
– - с готовностью согласился Леха.
– А...

– - Только не надо спрашивать, за что! Просто пить!

– - Хорошо, -- согласились мы.

Федор Березин подмигнул мне. Казалось, он был удивлен нашим появлением. Выглядел он каким-то притихшим, что на него мало походило. Я отнес это на счет ранения.

Жора налил по полному стакану. Закуски не было и в помине. Мы выпили без тоста и не чокаясь. Леха по привычке занюхал рукавом, который, разумеется, пах мусоропроводом. Я же ограничился тем, что вытер слезу из глаза. Жора налил еще. Мы снова выпили. Федор поморщился и горестно вздохнул. Похоже, он страдал давно.

Леха озвучил ситуацию:

– - Как на похоронах...

Жора Мамырин как-то странно посмотрел на него и сказал, обращаясь ко мне:

– - Я нашел его в гараже...

Мы помолчали, ожидая продолжения, но его не было: Жора молча сопел, уставившись куда-то поверх наших голов. Глаза его налились влагой.

– - Кого?
– осторожно спросил я.

– - У него сын умер, -- сдержано пояснил Федор Березин.

– - Сына...
– - подтвердил Жора Мамырин.
– У меня один сын... Был... Последнюю неделю ходил какой-то смурной. А в тот день я почувствовал, что в доме чего-то не хватает...
– - Жора вздохнул, -- нашел его... в гараже... А когда снял, то решил, что он еще жив. Даже обрадовался. А это просто воздух из легких вышел.

– - Но тогда мы не ко времени, -- сказал Леха, поднимаясь.

Ему, как и мне, было не по себе и не терпелось под любым предлогом оказаться где-нибудь подальше, где все было ясно и понятно, где не было этого странного сада, резонирующих павлинов, кричащих, как сто тысяч кошки, а главное - странных комнат, полных мертвых и умирающих людей.

– - Сидите!
– приказал Жора Мамырин.

Федор Березин развел руками. Спорить не стоило, словно мы все играли в какую-то странную игру, а ведущим был Жора Мамырин.

В этот момент откуда-то появилась Соня Бергамаско. Она дышала так, словно поднялась на пятый этаж. Лавка под ее весом тягостно заскрипела.

– - У нас гости, -- сказал Жора.

– - Я сама привела их сюда, -- сказала она, коварно улыбаясь.

Жора Мамырин понимающе кивнул. Меня передернуло. Чудеса какие-то. Нет, все было настоящим: травка, небо, даже Федор Березин. Я осторожно потрогал его.

– - А меня сбили, -- объяснил он, улыбаясь, как утреннее солнце.

– - Так это ты в реку упал?!
– догадался Леха.

– - Я!
– радостно кивнул Березин.

– - Мы пришли по делу, -- заявил я, в надежде, что все быстро выяснится и мы уйдем.

– - Знаем мы ваши дела, -- отозвался Жора Мамырин.
– Небось, хотите понять, что происходит?

– - Война...
– - важно произнес Леха.

– - Война, -- согласился Жора Мамырин.
– Только с кем?

– - С каменами, естественно и еще... Мы пришли посоветоваться, -- сказал я и злорадно посмотрел на Соню Бергамаско.
– Ты же все знаешь.

– - Правильно сделали, -- сказал Жора Мамырин.
– Но вначале давайте выпьем. Дорогая, -- обратился он к жене, -- на этот раз ты ошиблась. Это мои друзья.

Мы выпили. Соня Бергамаско только пригубила -- во рту у нее блеснули огромные клыки, а под ногтями чернела свежая, незапекшаяся кровь. Я пихнул ногой Леху. Он понимающе кивнул - мол, все вижу, все замечаю, в курсе дела - она, как и я, хлыст.

Мы выпили еще. Потом еще. И еще. Наконец столько, что стали способны логически рассуждать.

Закуски нам не дали, и мы с Федором Березиным решили сорвать по банану. Я едва отклеился от лавки, и вообще, после пребывания в мусоропроводе вся моя одежда стала картонной. Федор зашептал, брезгливо принюхиваясь ко мне:

– - У него сын еще год назад повесился.

– - Год назад?..
– удивился я и вопросительно посмотрел на него.

Неужели Жора Мамырин не тот, за которого себя выдает?

– - Во-во... и я о том же...
– - многозначительно произнес Федор.
– А вспоминает, как вчера.

– - Херня какая-то, -- не поверил я, оглядываясь на Жору Мамырина и улыбаясь, как родственнику.
– Обыкновенный дачник...

– - Резидент астросов...

– - Да брось ты!

– - Я когда в плен попал, -- снова зашептал Федор, с жадностью поглощая банан, -- меня сразу притащили сюда.

– - Кто притащил?

– - Черные ангелы и камены.

– - И ты нарисовал красные звезды?
– спросил я.

Костюмчик у летчика тоже был не первозданной чистоты, и от него тоже попахивало. Спасибо, хоть Федор путь указал правильно.

– - Я. А эта его мымра -- настоящая садистка. При мне мужику кишки выпустила.

– - А сад и номера?
– спросил я, все еще не веря Федору, хотя не верить было глупо.

– - Знаменитый бабон Троя. Ты что не слушал?

– - Ни сном, ни духом, -- признался я.

– - Ну да, откуда тебе знать, -- согласился Федор Березин.
– Они его надежно спрятали. Я еще удивился, когда вас увидел.

Я хотел спросить, кто "они". Но вопрос, похоже, был чисто риторическим - конечно, камены. Кто еще? И их хозяева - черные ангелы, то есть, в конечном итоге - астросы!

– - Держись ко мне поближе, -- сказал я, -- а лучше, если что, вцепись в руку.

Конечно, я не успел рассказать Федору, что умею перемещаться из бабона в бабон, что цекул и владею чоппером, что мы с Лехой по доброй воле пришли сюда и что Жора Мамырин наш приятель. Но за время нашей дружбы мы выпили так много водки, что Федор научился понимать меня с полуслова.

Пришлось вернуться за стол, потому что дальнейшее перешептывание выглядело подозрительным.

– - Слушайте, я, рассказываю, что видел Луку, -- сообщил Леха, когда мы уселись.