Гибель Марса

Мною овладел журналистский азарт. Такой же азарт я испытывал на Земле, в Питере во время восстания хлыстов. Но тогда все приключения закончились благополучно, хотя Мирон Павличко превратился в куколку черных ангелов и погиб (не проходило и дня, чтобы я не думал о нем), а мы с Лукой побывали в плену у хлыстов и совершили дерзновенный побег, который организовал Леха. Одних приключений на Земле с лихвой хватило бы на всю жизнь и толстенную книгу.

И еще -- я не очень-то верил в способность военных держать черных ангелов в узде, то есть в тюрьме -- слишком могущественны были астросы. Потом - этот сумасшедший Понтегера. Для очистки совести я направил объектив в темноту и нажал на затвор. Серия вспышек вырвала из темноты оскаленные, изможденные лица. Это были черные ангелы! На матрице фотоаппарата они выглядели зловещими тенями, и было такое впечатление, что они готовы броситься на меня.

Их было много -- сотни, тысячи. Черных, бурых, с рубиновым отливом. Копошащихся, ползающих, мычащих, стонущих.

Я отпрянул. Фотоаппарат продолжал снимать.

Рем Понтегера обрадовался. Он скакал вдоль клеток, как заяц, и кричал:

– - Видел? Видел?! Видел!!!

Да, я видел, что кое-кто из черных ангелов был в звании полковника, и даже трех метатронов, которые были в особых доспехах, а на лбу у них красовался рубиновый икосаэдр.

– - Черт!
– выругался я.
– Да это действительно тюрьма!

Черные ангелы бросились к решетке.

– - Выпустите нас отсюда! Выпустите!

Первым моим порывом было открыть клетки. Я даже поискал глазами, чтобы такое засунуть под душку замка, чтобы сломать его.

– - Викентий!
– позвал кто-то.

Рем Понтегера сделал знак, чтобы я не отвечал. Как по команде замолчали и черные ангелы.

– - Это комиссар, -- зашептал я.

– - Это не комиссар, -- горячо возразил он.

– - А кто?

– - Черный ангел.

– - Послушайте...
– - начал я.

– - Он убьет тебя и твоего друга!..

Потом я услышал звук перезаряжаемого винчестера и упал на то место, где посапывал Леха. Но его уже там не было. Пистолет выскользнул из-за брючного ремня и со стуком отлетел в сторону. Эхо отозвалось через секунду.

– - На вашем месте я бы не дергался, -- ехидно крикнул комиссар Ё-моё.

– - Вы за нами следили?
– спросил я, перекатываясь на спину.

Тотчас же грохнул выстрел. Сноп пламени озарил бесконечные решетки, низкий потолок и колонны, подпирающие его. Картечь ударила в стены, и в воздухе повисла пыль. Я услышал, как на пол упала гильза и как Сорок пятый перезарядил винчестер. В ушах стоял грохот от выстрела, но было такое ощущение, что я различаю каждый звук в отдельности. Эхо гуляло в лабиринтах подземелья.

– - Эй!..
– крикнул Ё-мое.
– Ты еще ничего не понял?

Я лихорадочно искал пистолет. Он не мог далеко отлететь. Потом я спрятался за колонну. Сердце готово было выскочить из груди. Леха и Понтегера куда-то пропали. Мне очень не хотелось оставаться в этом времени навсегда.

– - Что я должен понять?
– крикнул я.

"Понять... понять... понять" -- зашуршало эхо.

Я сделал два глубоких вдоха и высунулся. Единственного я не учел, что Сорок пятый, в отличие от меня, прекрасно видит в темноте. Правда, он не мог стрелять с того места, где стоял, иначе рисковал попал в черных ангелов. Я услышал, как он перебегает - бесшумно и легко. Но мой слух уже был обострен тишиной подземелья.

– - Сынок!
– крикнул комиссар Ё-моё через мгновение.
– Ничего личного. Мы просто тебя убьем!

В его голосе прозвучали торжественные нотки.

– - Почему?

– - Потому что твоя способность перемещаться во времени на этот раз сыграла против тебя.

– - И вы пустили за мной хвост! Это подло!

– - Это хорошая уловка, -- засмеялся комиссар Ё-моё.
– Ты еще не оценил Сорок пятого.

Эхо издевательски молчало.

Я сделал два выстрела в сторону комиссара Ё-моё и перекатился ближе к клеткам. Судя по всему, комиссар Ё-моё стоял на эстакаде и руководил оттуда действиями Сорок пятого.

Я услышал, как черные ангелы перешептываются в темноте. Слова шелестели, как бумага. Они мечтали о свободе и новых непокоренных мирах. Глупо было держать их здесь, если время менялось непредсказуемо.

– - Ау! Где вы?!
– вопросил комиссар Ё-моё.

"Ау, ау, ау..." -- донеслось из коридоров.

Он заговаривал мне зубы, пока Сорок пятый подбирался на расстояние верного выстрела. Для этого ему пришлось сделать порядочный круг и зайти с дальнего края клеток. Он был так уверен в себе, что последние несколько метров даже не осторожничал, хотя и предпочел сделать перебежку до ближайшей колонны. Это была его ошибка, потому что я знал, где находится колонна по отношению ко мне. После колонны он должен был перебежать к решетке и только тогда стрелять.

Два шага к решеткам были последними в его жизни: я разрядил обойму в темноту и в отблесках выстрелов увидел, как Сорок пятый упал на пол. Надеюсь, я его убил. Хотя убить юмона сложно. Юмоны живучи, как кошки.

После этого я побежал в том направлении, куда по моим расчетам Рем Понтегера утащил пьяного Леху. И когда я уже вообразил, что мне ничего не угрожает, сзади ударил выстрел и я упал.

Глава 2. Столица мира

Первое, что я увидел, когда открыл глаза, был огромный черный пистолет с вычурной скобой, лежащий на краю тумбочки. С минуту я рассматривал его. Телефон выводил трели: "Трум-м... трум-м... трум-м..." Так и не вспомнив, откуда у меня оружие, я сполз с кровати и нашел трубу под ворохом одежды в кресле с высокой спинкой. В ухо ударил баритон Алфена:

– - Ты еще спишь, сукин сын?!

По утрам он всегда был раздражительным, пока не выпивал чашку кофе со сливками в обществе новой секретарши - полчаса благоденствия для всей редакции. Большей роскоши Алфен себе позволить не мог. Потом выгонял слегка помятую Верочку Матюшину и принимался за нас. Здесь на Марсе он стал грубее и жестче, словно муки старости овладевали им.

– - Уже проснулся, -- бодро ответил я, почесывая левое плечо, на котором откуда-то появился болезненный бугорок.

– - Лучше бы не просыпался!

– - Нас разгоняют?
– осведомился я, потому что подобные слухи постоянно муссировались в редакции.

– - Если бы!
– саркастически воскликнул Алфен.

Должно быть, он сам мечтал об этом, чтобы по воле судьбы освободиться от того ярма, которое на старости лет тянул в виде редакции.

– - На что вы намекаете?
– спросил я, с удивлением прислушиваясь к звукам в квартире: кажется, в ванной кто-то брился.

– - На твой отчет!

Я покосился на часы. Девять утра. Что-то рановато. Неужели, Алфен из-за меня отказал себе в маленьких радостях? Это значило, что дело серьезное. А я-то старался: накануне отослал краткое сообщение, из которого еще не значило, что я обнаружил черных ангелов. Надо быть полным идиотом, чтобы раструбить об этом всему свету. К тому же общеизвестно, что все события, происходящие во временном сдвиге, не имеют юридической силы. Ты даже можешь заявиться к своему начальнику и дать ему по рогам - это не будет преступлением. Хотя, во-первых, тебе это не удастся по многим причинам, не считая моральных - и главная из них квадрупольность временного сдвига, то есть приближение к искусственности (на общем фоне скалярного поля всегда оставался след), что исключало вольного обращения - в этом-то и вся сложность для злоумышленников, а во-вторых, для чего же тогда существует метаполиция? Как известно, с ней-то как раз шутки плохи.