Гильотина для госпитальера

До входа в галереи оставалось совсем немного. Эти места были освещены как раз электричеством и теперь потонули в кромешной тьме.

Филатов прекрасно ориентировался в темноте. Он заметил рядом силуэт, скорее всего, охранника, рванулся вперёд, сделал точное и резкое движение, поддержал завалившееся на землю тело.

Московитяне кинулись вперёд, оставив майора скучать и приходить в себя. До цели — рукой подать.

И они дошли. Филатов оставил ещё двоих охранников из личного окружения Святых Материалистов валяться без сознания.

— Вот главная галерея, — сказал госпитальер.

Коридор переходил в галерею.

Святые Материалисты понадеялись на свою охрану. И на то, что ни один обитатель Снежной Крепости просто не додумается лезть на запретную территорию. Не они создавали эти залы, а те, кто был раньше. И не им было его перестраивать из своих соображений.

— Все собрались! — удовлетворённо хмыкнул Филатов, скрываясь в тени.

Галереи шли на высоте пяти метров. Внизу, в освещённом чадящими искрящимися факелами зале, горела пентаграмма. В её центре стояли Магистр и Чёрный шаман. В углу стоял стеклянный загон, в котором томились аризонцы и один гасконец. На тронах сидело трое человек.

А вокруг пентаграммы закручивался тёмный вихрь. И «раковину» приоров тянуло к нему, как магнит.

Сомов зажмурился и прошептал:

— К нам стучится большая беда.

* * *

— Знаешь, для кого четвёртый трон Повелителя? — спросил Христан.

— Знаю, — кивнул Домен.

— Правильно. Он для тебя. Так займи своё место. Орден, распавшийся по воле злых сил на две части, воссоединяется. И сегодня произойдёт чудо — цель его будет достигнута. Тысячелетия мы стремились к ней. И сегодня нам, счастливым, избранным, надлежит увидеть краткий и сладостный миг Открытия. А потом — века власти, — речь старика текла, как вода в реке — уверенно, мощно и плавно. Он говорил очень убедительно, но Магистра в этой ситуации что-то смущало всё больше и больше.

— Это великий миг, Магистр Домен, — произнёс Рыцарь Рыжего Пламени.

— Почему в эти камни въелась кровь? — спросил Магистр, кивая на пол.

— Это кровь еретиков, — пояснил равнодушно курчавый.

— Вы казнили в этом зале людей?

— Нет. Мы приносили жертвы, — сказал Христан.

— Мы искали тех, кто больше нравится тангаилам. Мы заручались их помощью, — сказал старик.

— Но человеческие жертвоприношения противоречат правилам Ордена! — воскликнул Магистр.

— Да? — улыбнулся курчавый. — То-то ты скормил нескольких ни в чём не повинных крестьян Чёрному шаману.

— Верно, верно, верно, — затараторил Чёрный шаман. — Они сильны. Они поступают верно!

— А эти? — Магистр показал на томящихся в клетке Динозавра и Пенелопу.

— Они сегодня послужат той же цели, — махнул рукой старик.

— Э, дедуля, ты серьёзно? — заорала Пенелопа, врезав ногой по бронестеклу.

На неё не обратили никакого внимания.

— Отсюда тангаилы прорываются в наш мир и уходят в Галактику, являются людям, — задумчиво произнёс Домен.

— Они не ведают, что такое расстояние, — сказал Христан. — Они приходят к людям в виде таинственных гостей.

— Для чего? — спросил Магистр.

— Для нашей цели! — возбуждённо воскликнул кучерявый.

— Какой цели? — Магистр чувствовал, как на лбу выступает пот. Ему стало зябко. Ему стало жутко. Так жутко бывает тогда, когда человек видит перед собой вещи куда худшие, чем приход смерти.

— Они служат нам! — воскликнул старик. — Мы имеем цель. Переустройство!

— Какое переустройство?

— Переустройство, — как заведённый повторил старик. — Переустройство…

— Тангаилы служат вам? — вопросил громко Магистр.

— Они служат нам, — кивнул аббат Христан.

— И будут служить тебе, когда ты займёшь трон, — произнёс торжественно кучерявый.

— Давай соединим Талисманы Пта, — Христан выкинул вперёд руку, и на ладони воссияла одиннадцатиконечная звезда.

— И цель ордена будет выполнена, — сказал старик, сжав кулаки до белизны.

— Нет, — воскликнул Магистр.

— Нет?! — как-то утробно воскликнул старик.

— Нет? — прошептал Христан.

— Нет? — улыбнулся кучерявый.

Магистр в этот момент понял всё. Он закричал:

— Цель Ордена совсем иная! Подчинить тангаилов! А они подчинили вас!

Святые Материалисты удивлённо воззрились на Магистра. Потом по их лицам прошла какая-то волна. И из глаз будто выплеснулась чернота. И послышались раскатистые голоса, из глоток вылетали далёкие звуки:

— Власть. Власть… Мы — единство власти… Мы вышли наружу… Мы…

Они захлебнулись хохотом. И вокруг них заметались чёрные тени, исходившие из тёмного столба вокруг алтаря…

* * *

— Чертовщина, — прошептал разведчик. Сомов скорчился за колонной, сжимая «раковину» приоров.

— Всё верно, — произнёс он сдавленно, ощущая, как в «раковине» мечется и рвётся наружу огромная мощь. — Они хотят выпустить Тёмных Демонов.

— Что?

— Во всех мирах есть легенды о существах, которые приходят к нам из других пространств.

— Приоры. Ушедшие и вернувшиеся.

— И Чёрные Демоны. Они с той стороны. Орден мечтал открыть проход, чтобы подчинить их своей воле. И адепты просчитались.

— Кто эти трое?

— Не знаю, — покачал головой Сомов, сжимая всё крепче «раковину» приоров. — Но уже не люди.

— Матерь Божья. Смотри, — воскликнул Филатов, стискивая автомат.

* * *

— Я не отдам вам Талисман Пта! — воскликнул Магистр Домен. — Попробуйте забрать!

Он вытянул руку. Талисман расплывался, пульсировал на ладони, терял свою форму. Из вершин звезды били лучи, скручивались в узоры, распадались, осыпались фейерверком.

Старцы молча воззрились на Магистра. Молчание длилось с минуту, и никто не решался нарушить его.

А потом…

Потом старцы завизжали. Хором. Во весь голос. При этом ничто не дрогнуло на их лицах. Их визг жил будто отдельно от них, и он был преисполнен невероятной, сокрушающей ярости. Так визжать не могло ни одно живое существо. Этот визг наждаком прошёлся по нервам, воздействуя на сознание. Он возникал не из глоток, а из недоступных глубин. Спасения от него не было!

Не переставая визжать, Святые Материалисты поднялись со своих мест и, нелепо, неловко, будто заведённые механические игрушки, подошли к пентаграмме, встали по вершинам звезды.