Гильотина для госпитальера

Док Сэм нагнулся над телом Утконоса, лежащим на кровати в одиннадцатой палате.

— Он перевёл Его Преосвященство Обезьяну в одиннадцатую палату, дезактивировал контрольсистемы и открыл доступ к амфибии на пятом причале, — сказал начальник охраны.

— Я всегда считал Утконоса легкомысленным человеком, — неожиданно спокойно произнёс Док Сэм.

— Перед тем, как уйти, негр выпил его кровь, — начальник охраны, бывалый вояка, прошедший не через один военный конфликт на планетах второй линии, был поражён увиденным. Горло несчастного Утконоса будто рвали зубами. — Он что, вампир?

— Он Чёрный шаман, майор. Ему нужны поклонение и Сила.

— Сила?

— Чужая кровь, — Док Сэм похлопал труп по плечу. — Ты разочаровал меня, Утконос! — он обернулся к начальнику охраны. — Какие шансы у Его Преосвященства Обезьяны скрыться от нас на планете?

— Никаких, — бодро воскликнул начальник охраны. — Человеку с такой внешностью долго не пробыть на планете. Мы вычислим его быстрее, чем…

— Чем он напьётся ещё крови?.. Учтите, что выйти из блока высокой защиты у него тоже не было никаких шансов…

* * *

Глайдер приземлился на посадочной площадке управления «Н» Министерства внешней информации. Управление занимало кусок суши в тридцати километрах от Санкт-Петербурга.

Филатов прошёл в выполненное в викторианском стиле здание. В приёмной начальника управления он поздоровался с майором в армейской форме — бессменным адъютантом Шутихина. На лице адъютанта выражались только такие чувства, которые были необходимы. Сейчас он нацепил сдержанно-приветливую улыбку.

— Генерал ждёт вас, — произнёс он.

Филатов шагнул в переливающуюся зелёным, красным и синим цветами дверь, которая при прикосновении к ней рассыпалась, распалась на красивые, вспыхнувшие всеми цветами радуги осколки, но тут же восстановилась за спиной. При попытке проникновения нежелательного посетителя она могла бы стать преградой, которую не возьмёшь и из плазмопробойника.

Филатов очутился на лунной поверхности. Раз в месяц Шутихин менял интерьер. Сегодня это была луна старой Земли. Вокруг возвышались стены кратера, в полусотне метрах в грунт вросла «Луна-9» — первая русская станция, коснувшаяся поверхности спутника Земли. Мебель вырастала прямо из камней.

— Товарищ генерал, — произнёс Филатов.

— Садись, Сергей. Без церемоний.

Филатов сел на каменный куб, оказавшийся мягким пневмокреслом.

— Что узнал у капитана «Парящей лисы»?

— Он нёс полную околесицу. Вот запись, — Филатов протянул информпакет.

— Изложи в двух словах, — потребовал Шутихин.

Филатов поведал о разговоре. Генерал слушал внимательно. Услышав о том, что перед смертью пилот говорил о госте, Шутихин произнёс:

— Очень интересно.

Филатов закончил рассказ и пожал плечами:

— Какое это имеет отношение к нам?

— Прямое, подполковник. Самое прямое… В Галактике творится что-то странное. И у нас, и у аризонцев. «Фокусники» — так их прозвали.

— Кого?

— Людей, поступающих в спецотделение клиники Форбса.

— Центр аризонцев по исследованию аномальных явлений в психологии и психиатрии?

— Точно.

— И кто такие эти «фокусники»?

— Долгий разговор… В клинике Фобса чрезвычайное происшествие.

— Док Сэм окончательно свихнулся? — усмехнулся Филатов.

— Нет. Сбежал главный экспонат. Ты его хорошо знаешь.

— Кто?

— Чёрный шаман. Он находился там.

— Господи, — покачал головой Филатов. — Он опять на воле!

— Да… Агентурные донесения скупые, Проблема мне неясна. Но нужно разбираться. Речь о реальной угрозе.

— То есть?

— Мне кажется, тут тень Чужаков.

Филатов внимательно посмотрел на начальника.

— Вот, — генерал вытащил полоску информпакета. — Ознакомься. Доложи свои соображения и примерный расчёт сил. Ты — старший по направлению.

— Ясно, — с замиранием сердца Филатов взял информпакет. Загадочные Чужаки — представители неизвестной цивилизации. Подобное могло взбудоражить кого угодно…

* * *

Законопослушный гражданин Объединения планет Аризоны мистер Форст совершал привычный вечерний моцион, прогуливаясь вдоль охранного периметра небольшого посёлка Олимп (аризонцы испокон веков любят громкие названия) на юге курортной планеты Монтана. Это вошло у него в привычку. Но не сразу. Сначала подобные прогулки были скорее необходимостью, определённой работой. Многие годы, проведённые на службе в Управлении перспективных линий ЦРУ, длинная череда специальных акций, диверсии, в которых участвовал офицер по кличке Динозавр, приучили его не доверять никому и ничему. Именно поэтому каждый вечер он отправлялся проверять, как функционирует система электронных сторожей и различных ловушек, установленных для пресечения любой попытки проникновения на территорию посёлка чужаков. А их немало бродило в здешних окрестностях.

В Олимпе жили приличные люди, которым осточертели сумасшедшая архитектура и буйные страсти Нью-Тауна и других крупных городов, которые устали от мира нейростимуляторов, сенсорнаркотиков, массовых наркозрелищ и прочих красот давно и окончательно сошедшей с ума Аризоны. Отставные чиновники, бывшие научники, пенсионеры — они не хотели видеть никого, ну разве изредка перекинуться парой словечек со своими соседями и похвастаться каким-нибудь творением своих рук. Бывший полковник космических сил Дженингс, чей дом раскинулся за лесополосой, вырезал из дерева буддийские скульптуры — к ним он прикипел душой во время карательных акций на жёлтых планетах второй линии. Профессор Мортиметр, бывший сотрудник института нестандартной физики, уже третий год почти не выходил из дома, доказывая с помощью математических выкладок, что человечество само формирует законы природы, а не наоборот. Его коллеги объявили его психом, он удостоился почётного звания «Шизик года» на СТ-видении за прошлый год, майки с его СТ-портретом, а также говорящие наклейки с его голосом пользовались огромной популярностью у обывателей целых три недели. Содержательница известного в Нью-Тауне борделя «Мечта садиста» мисс Паркинсон тоже отошла от дел. Она теперь выращивала экзотические бананы и втянула в это занятие Динозавра. Тот за два года достиг в этом деле определённых успехов. Действительно, трудно поверить в то, что двухметровый оранжевый горький шланг является не чем иным, как бананом. Но таких новинок в оранжерее у Динозавра было полно. Благо созревали некоторые сорта на микропальмах быстро — за пару недель.

Динозавр возложил на себя ответственность за системы безопасности Олимпа, обговорив это в договоре с общиной посёлка, за что получал небольшую плату. Он действительно знал толк в охранной аппаратуре. До его появления время от времени за периметр прорывались незваные гости. Развлекающиеся плоскуны учинили погром в оранжерее мисс Паркинсон. Сенсорнаркоман умудрился залезть на двадцатиметровую вершину дерева и впасть там в наркокому, его снимали при помощи глайдера. Голонудисты вели себя смирно, просто демонстрировали не только свои обнажённые тела, но и голограммы своих внутренних органов. А бандиты похитили дрессированную ядовитую ящерицу у отставного полковника. Динозавр навёл порядок с охранной аппаратурой. А однажды разделался с бандой почитателей стеклянного «Кретинрока», впавших неделю назад после очередного концерта Райана Вонючей Кучки в активный психопровал — они были полностью во власти одолевших душу ритмов, вместе с тем действовали, не понимая: как, зачем, но внешне вполне осмысленно. Они украли полицейский транспортёр-пробойник, предназначенный для преодоления таких вот систем безопасности. Разделался с ними Динозавр голыми руками, без применения оружия, хотя это и казалось невероятным — во-первых, «кретинрокеров» было девять, а человек в активном психопровале после концерта или действия наркотиков нередко приобретает огромную силу. Но Динозавр одолел их без особого труда, чем заслужил благодарность соседей и неприязнь местного полицейского совета, высказавшегося против применения излишнего насилия к представителям молодёжи, пусть даже те грозились сжечь весь город.

Впрочем, системы безопасности посёлка Динозавру было мало. Его дом тоже превратился в некую крепость. Так что желающему добраться до отставного майора нужно было сначала преодолеть большое кольцо — пробраться в Олимп, а потом и малое — войти в дом. Динозавр надеялся, что держит ситуацию под контролем. Но понимал, насколько этот контроль может оказаться зыбким против его врага.

В сердце старого вояки, который не боялся никогда и ничего, который прославился такими акциями, которые до сих пор вызывают восхищение, прочно поселился страх.