Глаза Сатаны

Появился тёмный силуэт с мушкетом и мачете. Он придирчиво осмотрел путников, приближая своё лицо к их лицам.

– Что тут происходит? – спросил Хуан недовольно.

– Сеньор Лало сам всё скажет. Трогайтесь!

– Должен сказать, что ты достаточно хитёр, парень, – молвил Хуан. – Это Лало придумал такой порядок?

Страж не ответил, лишь слегка подтолкнул Хуана стволом мушкета.

Больше часа они медленно пробирались по узкой тропе в полном молчании. Наконец впереди засветились огни костров. Компания приближалась к лагерю.

– Что это за люди, Чико? – послышался голос Лало. Хуану показалось, что он звучал как-то властно, жёстко.

– Лало! Здорово ты тут устроил охрану! – воскликнул Хуан, выступил вперёд и протянул руки. – Может, прикажешь развязать нас?

– Дон Хуан? Господи! Неужели это вы? Развязать их! Простите, сеньор! Я никак не ожидал вас, да ещё с той стороны! Пройдите, садитесь! Пахо? Это ты? Привет, дружище!

Хуан удивился словоохотливости Лало. Он его не узнавал. Казалось, что этого метиса подменили. Но он спросил деловито:

– Что за строгости тут у тебя?

– Сюда бегут негры с плантаций, сеньор. Пришлось проверять их. Да и в связи с этим сюда могут заявиться искатели беглых. Нужны ли они нам? – Лало многозначительно смотрел на Хуана.

– Это дело достаточно опасное, Лало, – заметил Хуан.

– Вот потому и строгости, хозяин, я вынужден так поступать.

– Жаль, что темно, Лало. Хотелось бы поглядеть, как ты устроился тут.

– Завтра посмотрите, дон Хуан. Поужинайте, прошу вас. Вы наверняка голодны, хозяин.

Они ещё долго сидели у костра, неторопливо беседовали, пока усталость не заставила их отправиться спать.

– Да, Лало! Я не ошибся, предложив тебе эту долину! Здорово ты тут всё устраиваешь! Откуда столько скота? Где взял деньги на его закупку?

– Вы же дали мне их, сеньор!

Хуан посмотрел на метиса. Его ответ показался не очень убедительным. Уточнять не захотел.

– Сколько же у тебя тут народа собралось?

– Больше тридцати человек, сеньор, – ответил Лало с некоторой гордостью.

– Я решил, что скот разводить выгоднее. Дороги нет, а скот можно своим ходом гнать до места продажи.

– Значит, можно ожидать первой прибыли, когда стадо созреет?

– Надеюсь, хозяин, – довольно гордо отозвался Лало.

– То-то ты настаивал на собственных усилиях по выкупу из зависимости, – с улыбкой проговорил Хуан.

– А теперь это и вовсе стало возможным, дон Хуан.

– Возможным, но бесполезным, Лало.

– Как это? Почему, сеньор?

– Я уже выкупил тебя. Вот бумага об этом, – и Хуан протянул лист. – Тебе надо лишь поехать в город к нотариусу и заверить печатью и подписью.

Метис с интересом и удивлением уставился на лист. Читать он не умел, и понять, что написано в бумаге, он не мог. Посмотрел на Хуана пристально, немного недовольно, даже со страхом.

– Зачем вы беспокоились, хозяин? Это лишнее, сеньор! Я бы и сам мог.

– Просто я ехал мимо, Лало. Что стоило мне заехать к дону Рохелио? Мы с ним быстро оформили эту бумагу. Я завтра еду в город, можешь отправиться со мной. Вместе нам легче будет закончить дело.

– Спасибо, дон Хуан! Вы очень добры! Я этого никогда не забуду. Вы столько для меня сделали! Как мне отплатить вам за всё это?

– Посмотрим, что можно сделать, Лало. Но это будет не скоро. Пока работай, налаживай хозяйство и богатей. Потом рассчитаемся.

В городе Хуан отпустил Лало, вручив ему оформленную бумагу. Он спешил к хижине доньи Корнелии, к балаболке Мире. Вспоминая об этой девчонке, Хуан не мог сдержать улыбки на губах.

Но сначала он зашёл к цирюльнику. Хотел предстать перед девчонкой выбритым, вычищенным и благоухающим, как того требовала Мира.

С довольной улыбкой, Хуан быстро шёл по улицам, углублялся в грязные и людные переулки бедноты. Его провожали алчные завистливые глаза.

Но что это? Он ещё издали увидел груду обгоревших останков хижины. Кругом теснились хижины соседей и люди с интересом наблюдали за ним, следя, как поведёт этот богатый сеньор.

К нему подошёл местный дурачок, сгорбленный, грязный и кривляющийся.

– Любуетесь, сеньор? Жарко горела чёртова хижина, ха-ха! Наконец-то Бог покарал это гнездо дьявола, ха-ха!

– Что ты гогочешь, падаль? Говори, что тут произошло? – Хуан побледнел, сердце гулко забилось у самого горла. – Они мертвы?

– Хи-хи! Мертвы? Только старая дьяволица, сеньор! Хи-хи! Я всё слышал!

– Даю золотой, если всё расскажешь, юродивый безумец! – Хуан показал в пальцах сверкающую монету.

– Дай! Дай! Мне, сеньор! Я никогда не держал в руках такой монетки! Дай мне, дай!

– Угомонись, урод! Ты сможешь всё рассказать? Где Мира? Что с доньей Корнелией? Говори!

Юродивый вдруг посерьёзнел, перестал кривляться. Схватил за руку собеседника и потащил к обгоревшим грудам.

– Вот, сеньор! Я тут сидел и всё слышал. Пришли трое. Один белый и два мулата. Вначале говорили тихо, потом начали грозить. Требовали денег и Миру. Дьяволица ничего не хотела отвечать, а Миру ещё с утра отвела в дальний домик улицы к своей приятельнице.

– Погоди! Кто такой этот белый? Ты его видел раньше? Опиши его.

Юродивый оглянулся по сторонам. Издали за ними следили много глаз и он опять стал кривляться. А между ужимками, поведал о том белом.

Хуан несколько раз просил повторять описание, долго думал и вдруг понял, кто это мог быть. Он сильно походил на Амбросио, что заведовал охраной асиенды дона Рожерио и его псами. Желваки на скулах вздулись, глаза хищно сузились. Он побледней.

– Говори дальше, дурак!

– Её пытали, сеньор. Всё требовали Миру. Жгли огнём, били, ломали пальцы! Я с трудом сдерживал вопль ужаса, сеньор! Было так страшно! Вы дадите мне монетку, а?

– На, бери! Что было дальше? Говори!

– Сеньор, дальше было ещё страшнее! Я заглядывал в щель и всё видел! Они привязали её к лавке, заткнули рот, выбив последние зубы, а потом подожгли хижину, сеньор. Но ещё стояли и требовали признания. Дьяволица молчала. Видно, дьявол был силён в ней, сеньор! Так и сгорела в дьявольском пламени. И Бог её не принял. Никто не пришёл ей помочь! Дай ещё монетку, сеньор!

– Куда они пошли потом? – глухо спросил Хуан.

Юродивый махнул рукой, подкрепив жест коротко: