Глубокий контакт
Шрифт:
– Вы действительно ничего не знаете. Особенность «UZ» в том, что он как бы совмещает в себе элементы химического и биологического оружия. Молекула гербицида не просто воздействует на живой организм – она взаимодействует с ним, воспроизводя из веществ зараженного организма новые токсичные соединения. Я не знаю, какой сумасшедший гений придумал такую чудовищную штуку, но это якобы было нужно для того, чтобы уничтожать чуждую флору на всех стадиях ее развития. А получился настоящий кошмар. Попросту говоря, если вы съедите яблоко, выращенное на Аваллоне и зараженное производным «UZ», вы сами превратитесь в источник смертоносной опасности для множества людей. Все ваши ткани, ваша кровь, ваши выделения станут ядовитыми. Причем это будет уже не сам «UZ», а какие-то новые соединения,
– Это действительно страшно. Теперь понятно, почему планета гибнет.
– К счастью, концентрация отравы неодинакова в разных районах планеты. У нас в Ураниум-Сити она почти нулевая. Роза ветров тут благоприятная. Но вот дальше к северу идут зараженные территории. Это хуже радиации, Николай, – от радиации, по крайней мере, можно защититься, ее можно уловить детекторами излучений. А с этой гадостью масса проблем. Собственно гербицид определяется довольно легко, но страшен не он сам, а его производные, продукты его взаимодействия с окружающей средой. От производных «UZ» нет защиты. Они убивают наверняка, медленно и жестоко.
– М-да, веселая картина получается. Зря я оказывается сюда приехал, – произнес Северянин и улыбнулся.
– Я не сказала вам самого главного, Николай. Об этом знают немногие, Вадим – один из них. Он и мне сказал. На Территории Хаоса находится настоящая бомба замедленного действия. Во время Войны за Панацею над Территорией Хаоса был сбит штурмовой планетолет «Нимрод». В его бомболюках было двадцать пятитонных контейнеров с «UZ». Сейчас они там, за Линией Смерти.
– Понимаю. Кажется, я все понимаю. Начнется война, и это значит…
– И это значит, что любой удар по Территории Хаоса может привести к непроизвольному взрыву контейнеров с гербицидом. Тогда ядовитое облако неминуемо накроет площадь в миллионы квадратных километров. И благоприятная роза ветров уже не спасет.
«Ах, Зебровски, Зебровски, – подумал Северянин, глядя на девушку, рассеянно ковырявшую вилкой бифштекс, – сукин ты сын! Вот почему вы боитесь начать против Везалия военную операцию. Много болтаете о международных соглашениях, о конкуренции сторон. А все, оказывается, просто. Одна шальная ракета – и все население Аваллона станет покойниками. Рухнет к чертям собачьим вся аваритовая индустрия, прекратится добыча других полезных ископаемых. Космическая индустрия Земли не переживет такого удара. На карте Галактики появится еще одна уничтоженная людьми планета. Чтоб вас, сволочей!»
– Поразительно, – пробормотал он. – Я ничего этого не знал.
– И это очень странно, – сказала Анна. – Конечно, власти пытаются сделать вид, что история с гербицидом – секрет. Но это самообман. Формально спецслужбы МГКС следят, чтобы информация о «UZ» не просочилась на Землю. Только, похоже, на Земле на нас давно махнули рукой, и никого не интересует, что будет с Аваллоном дальше. Работающие на планете компании соблюдают технику безопасности и предписания служб контроля – и на том спасибо. Их интересует только одно – сумеют ли они окупить вложенные средства до того, как планета окончательно превратится в мертвую пустыню. Аваллон обречен, и все об этом знают, но предпочитают делать вид, что ничего не происходит. Фирменный аваллонский характер – смесь пофигизма и самообмана. Жить на пороховой бочке и делать вид, что это нормально, вполне укладывается в местный менталитет.
– Зачем вы все это мне рассказали?
– Я подумала, вам будет это интересно. Вы же должны понимать, куда вы прибыли.
– В самом деле…. И что же ваш брат, он этим всем занимается?
– Он эколог, специалист по токсическому загрязнению. Он и его единомышленники создали небольшую группу, которая пытается найти путь на Территорию Хаоса, чтобы найти «Нимрод» и обезвредить его груз. Вадим недавно представил в Комиссию по реабилитации Аваллона свой доклад по изучению загрязнения гербицидом «UZ» и его производными
этой планеты. Он жаловался, что его работа ни у кого не находит понимания. Проникнуть на Территорию Хаоса, или, как здесь говорят, за Линию Смерти, очень сложно. Вадим пытался получить у военных карту этого района, но те отказали. Теперь экспедиция откладывается на неопределенное время.– Ваш брат сказал вам про контейнеры с отравой. Значит ли это, что он сам их видел?
– Не знаю точно. Но он о них знает. Он даже примерно догадывается, где может быть «Нимрод».
– А Панацея?
– Вадим считает, что если удастся найти Везалия и Панацею, у Аваллона появится шанс. Гибнущую планету удастся спасти. Вадим в это верит. Он говорит, это единственная надежда. В этом, кстати, и правительство заинтересовано. Бросить Аваллон земляне не могут – слишком богаты у планеты недра. Один аварит чего стоит!
– А где сейчас группа Вадима?
– Я действительно не знаю. – Анна уткнулась взглядом в тарелку, точно стыдясь собственной лжи. – Он все время переезжает с места на место, работает на частные компании и…. Вобщем, я не знаю. Очень жаль, но это правда. Я ничем не могу вам помочь, Николай.
– А связаться с ним вы можете? По телефону, по омнифону, через Старнет, как-нибудь по-другому?
– Вадим пользуется закрытыми каналами связи. Мне очень жаль.
– Словом, вы отказываетесь мне помочь. – Северянин улыбнулся. – Однако я все-таки попрошу вас об одной услуге. Я как раз думал, чем я могу быть полезен вашему брату, а вы сами подали мне хорошую идею. У меня есть очень высокопоставленные друзья в Управлении по освоению Внеземелья. Слышали о таком? Думаю, если я их попрошу, они не откажут дать мне карту того района, который называют Территорией Хаоса. Если Вадима это заинтересует, пусть передаст через вас условия встречи. Мне бы очень хотелось с ним познакомиться. Тем более что с вами я уже знаком и это знакомство доставило мне огромное удовольствие. Когда сегодняшний вечер закончится, я буду усиленно искать повода еще куда-нибудь вас пригласить.
– Вот как? – Анна сделала попытку улыбнуться. – Вы что, пытаетесь ухаживать за мной?
– Рад бы, да не могу. Я женат. Но стать вашим другом очень хочу. Значит, договорились?
– Я ничего не могу обещать, – сказала, помолчав, Анна. – Но если брат свяжется со мной, я расскажу ему о вас.
– Вот это деловой разговор. Рад, что вы меня поняли.
– Вы русский, – внезапно сказала Анна. – И я вам доверяю. Но не ждите слишком многого. Вадим очень серьезно относится к проблеме. И я очень боюсь его подвести. Я его очень люблю. Он у меня один, понимаете? Единственный родной мне человек. А дело у него очень опасное. Он… он очень рискует.
«Я тоже, – подумал Северянин, глядя на девушку. – Вполне возможно, что как раз сейчас Контактер нашел твоего брата, милая. Очень хочу ошибиться. Давай вместе решать задачку, в которой пока одни только иксы и игреки. Может быть, чего-нибудь и надумаем».
– Вы меня не слушаете? – Голос Анны заставил его вздрогнуть. – Вы что, задумались?
– Задумался, – признался Северянин. – Давайте оставим деловые разговоры. Мы уже полчаса болтаем, а про обед забыли. Пора подкрепиться и выпить по бокалу вина. За вас!
– За Вадима, – ответила Анна, подняв бокал. – За его успех.
VIІ. День седьмой
Аварит (аваллонит, луч-камень) – минерал, встречающийся на нескольких планетах в звездных системах 2G2-С22001, 3В6-С22044 и 3С1-С22080. Кристаллы А. имеют голубой, золотистый либо зеленоватый цвет. Плотность 4,11—4,3. Особым образом обработанный кристалл А. является идеальной интерферирующей призмой для так называемого Т-перехода, т. е. перехода люксонов в тахионы (эффект Максимова – Ло Яна). Незаменимое сырье для Т-технологий. Используется в биоэлектронике, фотонной оптике, производстве тахионных двигателей звездолетов, медицине, термоядерном синтезе. Пользуется спросом также как ювелирный камень. Наибольшие разведанные запасы А. находятся на Аваллоне (годовая добыча около 3,5 т.).