Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка(Романы)
Шрифт:
— Вы потому и разошлись с женой, что каждый раз перед поцелуем произносили такие длинные речи? — насмешливо спросила Бенита.
— Нет, — нисколько не обидевшись, ответил мужчина. — Да вы спросили бы у нее самой.
— Подглядывали? — удивилась Бенита и тихонько пошла дальше. Молларт последовал за ней.
— На окнах не было занавесок.
— Йосся, моего мужа, тоже видели? — настойчиво спросила Бенита. От стыда у нее зашумело в ушах. Бенита ускорила шаг, чтобы Молларт отстал.
— Не спешите, — попросил Молларт. — Подумайте, сколько я прошел пешком.
— Ладно, — сконфуженно
— Вероятно, я не заметил его, — успокоил Бениту Молларт.
Женщина подавила вздох.
— Надо же было и Леа оказаться здесь! — после долгого молчания произнес Молларт.
— Все дороги ведут в Рихву, — бросила Бенита.
— Верните свою руку, — попросил Молларт.
Бенита вяло протянула ему холодную ладонь.
— Виновата жена? — спросила Бенита и подумала о Йоссе.
— Нет, я, — признался Молларт. — Ведь это я когда-то просил ее руки.
— А еще кто виноват?
— В какой-то степени друзья и знакомые, — ответил Молларт. — Им был не по душе этот неравный брак. Красивая и умная жена, а муж всего-навсего коновал, к тому же еще неприметный и хромой.
Бенита молчала.
— Они часто говорили мне, как хорошо танцует моя жена. Хвалили ее за умение ловко маневрировать в спорах и быстро загонять противника в угол. Знакомые подчеркивали, что у моей жены исключительная память, что всех поражает ее эрудиция в истории искусства. Я знал лишь, да и то посредственно, чем болеют лошади. Смотрите, озабоченно предостерегали меня знакомые, когда разводился кто-нибудь из наших общих приятелей, смотрите, чтобы и у вас не кончилось тем же.
Молларт отпустил холодную руку Бениты и стал шарить в карманах.
— Надоело. К чему мне было держать около себя такую очаровательную женщину? В конце концов, когда в прошлом году ликвидировали институт сыворотки и я переехал в деревню участковым ветеринаром, развод оказался единственным выходом из создавшегося положения. Она все равно не поехала бы со мной.
— Такая гордая? — пробормотала Бенита.
— Вы довольны? — спросил Молларт.
— Все встало на свои места, — ответила Бенита. — Я бы не сумела с такой точностью проанализировать человеческие отношения. Так коротко и ясно.
— Отсутствует дистанция, — заметил Молларт.
— Да, — бросила Бенита. — Голова Купидона еще лежит на куче торфа.
Бенита открыла лаз. Они пошли по росистой траве. На востоке, сквозь неплотные облака, пробивался желтоватый свет близкого утра. Словно черные свечи, стояли в предрассветной тишине ели на пастбище. Их острые верхушки казались фитилями, тянущимися к огню.
Близость утра заставила Бениту очнуться и сбросить с себя оцепенение, словно она уже торопилась в хлев, где ее ждали привычные дела.
Молларт смущенно поднял брови, он, кажется, пожалел, что так много рассказал о себе.
— Вам холодно, накиньте мой пиджак, — заботливо предложил он.
Бенита покачала головой и подошла к елям. Хвоя, лежавшая на земле, заглушала шаги.
— Куда вы меня ведете?
— Туда, куда обещала, — ответила Бенита и рассмеялась.
— Понимаю, — сказал Молларт и ускорил шаг.
От елей тропка, перескакивая с кочки на кочку, вела к ольшанику, что тянулся между пастбищем и поймой. Бенита раздвинула проволоку
и придержала ее, пока Молларт перелезал. Они вышли на луг, где росли лишь старые одинокие березы.Дойдя до середины зеленой равнины, Бенита остановилась и выдохнула:
— Ну?
Молларт кивнул.
Над руслом реки вилась молочная лента тумана. Легкий порыв ветра срывал клубы реющей влаги и гнал их сквозь окаймлявшие берег ольхи; светлые язычки белесой дымки простирались к середине поймы до самых берез.
Медное зарево постепенно затопляло влажный воздух. Лошади, стоявшие в излучине реки, заржали.
Молларт тихо свистнул.
Лошади подняли головы и вытянули шеи. Внезапно их темные и светлые ноги перемешались, лошади рассыпались, а затем встали в ряд под ольхами.
Новый порыв ветра сорвал с речной поверхности клубы тумана, отнес их на пойму и укутал ими лошадиные ноги. Казалось, будто огромные туловища животных плывут над землей.
«Мир взлетел», — снова подумала Бенита и на какое-то мгновение почувствовала, что теряет равновесие. Молларт заметил, что женщина, стоявшая рядом с ним, вздрогнула. Это едва уловимое беспомощное движение придало ему смелости.
Молларт схватил молодую хозяйку Рихвы, притянул к себе и поцеловал.
Бенита не вырывалась. Однако Молларт сам выпустил ее из объятий и внимательно взглянул на нее. Руки Бениты упали. Она подняла голову и прищурилась. Солнце взошло.
Молларт свистнул. Кружившие у реки лошади всем табуном направились к людям. Впереди шел тот самый красавец в белых чулках. Однако чалый, который вчера первым перемахнул через колючую проволоку, не мог примириться с такой несправедливостью и протиснулся вперед. Лошади, покачивая головами, осторожно подходили все ближе и ближе.
— Ну как, оседлаем лошадей и помчимся на край света? — засмеялся Молларт.
— В Рихве только одно седло, — мрачно ответила Бенита.
Молларт протянул руку, привлек к себе Бениту и, обняв за плечи, прижал к себе.
Лошади фыркали.
Вороной раздул ноздри и заржал. Это прозвучало как призыв. Весь табун помчался за ним; комья дерна из-под копыт взлетали в воздух. Животные описывали по лугу круги, проносились сквозь сверкавшие на солнце клочья тумана, их гривы вздымались, словно невидимая рука пыталась схватить и остановить их. Бенита и Молларт не могли оторвать взгляда от лошадей.
— Возьмите меня в свои владения лекарем, буду лечить ваших животных, — с радостным вздохом сказал Молларт.
— Пусть этот лекарь возьмет меня в служанки, — усмехнулась Бенита. Однако эта фраза тут же показалась ей неуместной, и она выскользнула из объятий Молларта. Отойдя на несколько шагов, Бенита сказала:
— Священный миг природы миновал. Рай утратил краски. Настало обычное утро. Мне пора доить коров.
На обратном пути Бенита дрожала от холода и усталости. Сегодня она не поплавала в реке, возможно, вчера она купалась последний раз в этом году. Настала осень.
Осень действительно настала. Оглянувшись, Бенита увидела, что березы роняют листья.
Молларт молча снял с себя пиджак и бережно накинул его Бените на плечи. Найдя в кармане смятую папиросу, он чиркнул спичкой. Крепкий запах табака ударил Бените в ноздри.