Год 1985. Ваше слово, товарищ Романов
Шрифт:
— Ну что же, Сергей Сергеевич, — сказал Александр Покрышкин, — теперь я вас понял. Можете быть уверены: когда мой брат выйдет из ванны, я сам проведу с ним соответствующую беседу, разумеется, если это потребуется.
Часть 95
Часть 95
24 марта 1985 года, местное время 10:05, США, штат Мэн, округ Кеннебек, город Манчестер, Уортинг роуд, дом 75
Саманта Смит
В этот мартовский воскресный день, когда за стенами дома холодный секущий ветер нес секущую лицо смесь из дождевых капель
Примечание авторов:* по многочисленным свидетельствам знакомых, Саманта Смит очень любила читать.
Впрочем, в космическую угрозу она верила не больше, чем в желание СССР завоевать весь мир. Побывав два года назад вместе с отцом в Советском Союзе, она убедилась, что образ Империи Зла, создаваемый западной пропагандой, не имеет с действительностью ничего общего. И примерно такие же сказки американское телевидение и газеты начали рассказывать о галактической империи мистера Сергия, чей линкор посетил Землю неожиданно для всех. Саманта была готова написать письмо и галактическому императору, чтобы спросить, зачем он хочет завоевать Землю, только не знала, куда отсылать свое послание.
Однако, едва девочка погрузилась в чтение, за окнами раздался тихий свист, ненавязчиво вплетающийся в шум дождя, а потом Саманта услышала звук «у-ффф», как будто что-то массивное улеглось на лужайку внутреннего двора между домом и лесом. Подбежав к окну, девочка увидела, что на их лужайке стоит странный летательный аппарат, складывая крылья на спине «шалашиком». Папа Саманты по имени Артур Смит тоже увидел это потенциально опасное явление, и потянулся к телефону, чтобы вызвать полицию.
Но Саманта его остановила.
— Постой, папочка, я думаю, что это совсем не то, что кажется на первый взгляд. Смотри…
И тут в корме аппарата, там, где у нормального самолета находятся двигатели, раскрылся люк, и оттуда один за другим вышли: мужчина в форме неизвестного Смитам образца (но явно не в советской), элегантно одетая рыжеволосая женщина и трое подростков, возрастом примерно на два-три года старше Саманты. Тут даже университетскому преподавателю английского языка и литературы будет ясно, что таким составом нападения не производят. Было видно, что всех пятерых мокрый снег с дождем как бы обходит на некотором расстоянии, что лишний раз доказывало их нездешнее происхождение.
Потрясенный Артур Смит идет открывать заднюю дверь на лужайку, которую семья использует только летом, так как в холодное время года за ней нет ничего интересного.
И вот нежданные гости стоят уже в гостиной, так что Саманта может рассмотреть их вблизи без особой спешки. В ней крепнет убеждение, что единственный мужчина среди гостей — это сам император Сергий.
— Я знаю, — с детской непосредственностью сказала она, — что вы император Сергий из рода Сергиев, которым нам прожужжали все уши, а это ваши жена и дети.
— Вы правы только отчасти, юная леди, — ответил Серегин, — я действительно император Сергий из рода Сергиев, по происхождению офицер русского спецназа из двадцать первого века, но вот мисс Мэри Смитсон мне
совсем не жена, а главный государственный казначей. Воротилы Уолл-стрит, встретив ее на дороге, должны падать в обморок, потому что она способна раздеть их до трусов. Но вам, простым людям, которые не играют на бирже, спуская и наживая состояния, незачем бояться этой милой леди. Ее основной смысл нахождения здесь и сейчас — в том, что она тоже происходит из двадцать первого века и является вашей соотечественницей. И те молодые люди мне совсем не дети, а воспитанники и пажи-адъютанты, и тоже происходят из двадцать первого века. Когда мы доберемся до родного мира, мальчики вернутся к своим папам и мамам, а вот девочка навсегда останется моей приемной дочерью, потому что в сиротский приют я не верну даже бродячую кошку.— Так, значит, вы из будущего? — улыбнулась Саманта. — И как там, в двадцать первом веке?
— Там плохо, — вместо Серегина ответила Мэри Смитсон. — У нас в Америке безумец сидит на безумце и безумцем погоняет. Повсюду терроризм, наркомания, нищета, бездомные армейские ветераны, ночующие в коробках под мостами. Питтсбург, Детройт и Чикаго выглядят как после войны или стихийного бедствия. Америка в двадцать первом веке ведет множество войн по всему миру, но они не уничтожают зло, а только увеличивают его. Исламистские борцы за веру, которых ЦРУ натаскивало на базах в Пакистане против Советов, в итоге развернулись против своих кормильцев и поильцев. Только за один день одиннадцатого сентября две тысячи первого года эти бывшие друзья Америки убили почти тридцать тысяч гражданских американцев…
— Тридцать тысяч за один день? — спросил Артур Смит. — Но как такое могло получиться, ведь это истинное безумие?!
— Все просто, — сквозь зубы произнесла Мэри Смитсон. — Сначала террористы-смертники, прошедшие обучение на пилотов, захватили в небе над Америкой пять пассажирских самолетов. Такое бывало и раньше, но на тот раз преступники не требовали денег и не выдвигали политических условий. Три самолета из пяти таранили башни-близнецы Всемирного Торгового Центра в Нью-Йорке, основное количество жертв было там. Еще один самолет врезался в здание Пентагона, и только тот, что был предназначен для Белого Дома, рухнул в чистом поле, так как пассажиры на нем подняли восстание. Вот и вся арифметика ненависти, вернувшейся к тем, кто ее породил. Я говорю это с горечью, сознавая, что моя страна сама стала причиной обрушившихся на нее бед.
— Не плачьте по так называемым «борцам за веру», которых сейчас мои пилоты и бойцы штурмовой пехоты истребляют в Афганистане без всякой пощады, — сказал Серегин. — Если их не убить заранее, однажды они выплеснутся в мир и принесут ему много горя и смертей, ведь, по сути, война там идет не между коммунистическим тоталитаризмом и демократией, а между вестернизированной городской цивилизацией и средневековым аульным варварством.
Саманта посмотрела сначала на папу, потом на маму, и спросила:
— А почему вы говорите все это мне, девочке, от которой не зависит ровным счетом ничего?
— Вы ошибаетесь, моя юная леди, — хмыкнул Серегин, — потому что вы не только маленькая храбрая девочка, но и посол мира, которая отважилась написать письмо ужасному советскому генсеку. Наплевав на все условности, ты съездила в Советский Союз и показала, что там живут такие же люди, а не кровожадные дикари, как описывала ваша американская пропаганда. Большинство народа по обе стороны Железного занавеса обожает вас как воплощение ангела мира, но есть и такие деятели, что ненавидят вас до зубовного скрежета…