Голод

– Теперь точно надо найти гнездо, - сказал Факел.

Тут я был с ним полностью согласен. Как правильно заметила подбежавшая барышня:

– Это ведь был не бес! Бесов я видела.

Да, это был кто-то посерьезнее. Бесов я тоже видел.

– Кто бы это ни был, его надо уничтожить, - сказал Факел.

Голос у него был серьезнее обычного. Тоже, стало быть, понимал, что не с простым бесом мы тут столкнулись. Ну, профессор, удружил, ничего не скажешь. Приманил. Только уж точно не ангела.

– Мы немедленно отправляемся в погоню, - начал Факел. – Вы, Ольга Львовна…

– Извини, Факел, но мы его не догоним, - возразил я.

– Это наш долг, Глаз!

– Наш долг – грохнуть мерзавца, - поправил его я.
– А не бегать за ним по здешним буеракам.

– И что ты предлагаешь? – спросил Факел.

Барышня приготовилась записывать.

– Одержимый тут ради гнезда, - сказал я. – Не берусь утверждать, верит он в появление ангела или нет, но профессора с Павлом он убил, чтобы те никому про гнездо не проболтались. Найдем гнездо – и одержимый сам придет к нам.

А бить его из засады куда сподручнее, чем гоняться за ним с языком на плече.

– Значит, идем искать гнездо, - заявил Факел.

Знать бы еще где его искать. Мы с Факелом вернулись в дом и обыскали весь кабинет профессора, но не нашли ни единой зацепки.

Барышня тем временем метнулась за доктором. Впрочем, его мы вызвали исключительно для порядка. Он официально констатировал смерть обоих, и даже вызвался сопроводить тела в мертвецкую. Поскольку профессор с Павлом оказались не культистами, а их жертвами, гнева духовенства можно было не опасаться. Поп всё равно гневался – по его словам, с нашей подачи ему уже и приличных мертвецов складировать некуда, но коварный доктор свалил всё на нас и ушел безнаказанным.

Убедившись, что дело затягивается, я совершил налет на кухню профессора. Здесь мне, наконец, сопутствовала удача. В самоваре был чай – самый настоящий, не травяной сбор! – а в подполе я нашел половину копченого лосося и закопченный чугунок печеной картошки. Вместе с краюхой черного хлеба это стало нашими трофеями. Я сказал Факелу, что вижу в этом добрый знак, но он, присмотревшись, заявил, что нам, скорее, просто повезло. От чаю, впрочем, не отказался.

– Поставь себя на место профессора, - говорил он, устроившись в кресле. – Где бы ты устроил гнездо?

Я пожал плечами, не отвлекаясь от нарезания лосося тонкими ломтиками. Барышню призвал к себе староста – ему надо было отчитаться по своей линии – и мы были вдвоем.

– Гнездо – штука немаленькая, - сказал я. – В кармане не спрячешь.

Масла у профессора не нашлось. Вместо него я тоненько настругал на хлеб картофелину и сверху положил лососинки. Поистине царский бутерброд получился. Я его проглотил в один присест, и только потом запил чаем. Чай был восхитителен.

– Про размеры – это ты верно заметил, - отозвался Факел. – Оно должно быть не меньше полусотни метров в диаметре, и высотой в два этажа.

– Ты его раньше видел? – спросил я.

– Только сожженное, - с сожалением в голосе признал Факел. – Но как его жечь, я знаю. Я не знаю, как его найти!

Он раздраженно отставил кружку на столик и уставился перед собой. Перед ним стояла тарелка с бутербродом, который я сделал для него.

– Подкрепись, - сказал я. – Как говорит сестра Анна, на сытый желудок думается легче.

Факел машинально откусил кусок и стал механически двигать челюстью. Как можно такую вкуснятину так равнодушно трескать, я не представляю, но у него получилось. Могу поспорить, он даже вкуса не чувствовал! Я покачал головой, и начал делать себе второй бутерброд. На рукоятке ножа красовался серебряный вензель с буквой Р.

– Эр, - задумчиво произнес я.

– Что за эр? – равнодушно спросил Факел.

Судя по глазам, его мысли были где-то далеко, а тут он всего лишь механически разговор поддерживал.

– Не помнишь, как звали того купца, которому дом принадлежал? – спросил я.

– Разумов, - ответил Факел. – А он тут при чем?

– Он нашел ангела. Я бы начал поиски оттуда.

Факел мгновенно перенесся из своих мысленных странствий обратно в гостиную.

– Он нашел его на болоте и мы встретили мутанта на болоте, - громко сказал инквизитор. – Круг поисков сжимается!

– Надо запросить телеграммой этого Разумова, где именно он нашел ангела, - предложил я.

А мы пока спокойно отобедаем.

– Долго! – тотчас отозвался Факел. – Но ты прав. Если больше ничего не остается, придется. Но они же пока его найдут, а я нутром чувствую – время дорого.

– Можно пока проверить тот фонарь, который мы видели ночью, - не подумав, сказал я. – По дороге на станцию. Барышня говорила, что это не из их хозяйства, а других тут и нет.

– Точно! – Факел вскочил на ноги. – Идем, Глаз. Оно наверняка там.

Я отхлебнул чаю и вздохнул. И почему я не стал ученым? Мозги-то вроде есть. И где они только были, когда я определялся кем быть?! Сам-то я выходец из семьи потомственных военных, мои предки еще на Бородинском поле с французами бились, и армейская стезя была мне предопределена с рождения, но ведь был же шанс поступить в академию и выучиться на военного инженера. А там, глядишь изобрел бы чего-нибудь, и жил бы себе припеваючи. Поленился.

А с моим напарником не разленишься. Вначале мы метнулись к старосте, выяснить: что он знает об этом Разумове? Как оказалось, интересного – ничего. О том, где именно он нашел ангела, Разумов не распространялся, а староста и не выспрашивал. Наслышан уже, что ангел всегда в одиночку появляется. Зато мы выяснили, что в тех краях, где я фонарь видел, точно ничего не должно быть. На карте там было одно сплошное болото с редкими вкраплениями бывших рудников.

В первый год после несостоявшегося Армагеддона фронт катился назад со скоростью бегущих солдат и в верхах всерьез подумывали о полной эвакуации промышленности на север, а какой с нее прок без сырья? Стали на всякий случай все северные источники восстанавливать, а в здешних краях болотную руду еще при Петре Первом добывали. Вот и обязали Дубровник восстановить рудники и к будущей добыче приготовить. Демоны-то к Уралу целенаправленно шли, могли и без железа нас оставить.

Однако дошло ихнее воинство только до Оренбурга, где и стало намертво. Собственно, они до сих пор там стоят. Наши превратили город в настоящую крепость. Демоны ее, конечно, пообгрызли за эти годы, но и сами зубы основательно пообломали. В тамошнем соборе одно время стоял целый шпиль с нанизанными на него демоническими черепами, но потом в нем усмотрели что-то крамольное и снесли.

С Дубровника задачу восстановить рудники сняли, чему, по словам старосты, они были несказанно рады. С петровских времен все шахты давно затопило, да и болото, как старики сказывали, раньше было посуше. За каким лешим туда понесло купца Разумова, если тот действительно нашел ангела на одном из рудников, староста не представлял себе даже приблизительно. Разве что пьяный с пути сбился.

– Там есть дорога? – спросил Факел.

Староста сразу и уверенно ответил, что нет. Не успели проложить. Максимум, успели тропочки протоптать, да и те не стоили нанесения на карту. Факел всё равно внимательно изучил карту, и пообещал, что мы разберемся на месте. Я тоже на нее глянул. На всякий случай.