Голому рубашка. Истории о кино и для кино
Шрифт:
— Нет. Какую?
— Ну, Молла Насреддин как-то увидел огромного страшного быка и сказал людям: «Я должен сесть ему на голову!». Все стали отговаривать его: «Не делай этого, Насреддин! Это плохо кончится!». Но Молла был непреклонен: «Нет, я этого хочу и я должен это сделать!». Очнулся в гипсе, еле живой, весь в ссадинах, ранах. Люди говорят ему: «Мы же предупреждали тебя, Молла Насреддин, чтоб ты не делал этого!». А Молла с улыбкой отвечает им: «Ну и что ж! Зато что хотел — сделал!». Вот так и Володя. Кстати, это его любимый анекдот.
—
— Нет, у Володи все наоборот, — что он намечает, получается без проблем, — сказал уверенно Сергей. — Так что то, что задумали, сделаете! А вещи я на всякий случай оставлю у Володи.
— Доррис, вот тебе 50 долларов — купи, пожалуйста, хороший букет роз. Чтобы видно было, что цветы — супер!
— И торт, — напомнила Доррис.
— Нет, торт не надо, — сказал Володя. — Мы и так без движения здесь лежим, так что торт нам вреден…
— А затушить свечки? — удивилась Доррис.
— Мне кажется, у нее сил не хватит затушить 25 свечек. А по нашим традициям, если не затушишь хоть одну свечку — плохая примета…
— Ну, раз так, — согласилась Доррис. — А мне что подарить ей? — спросила Доррис. — Может, подскажешь?
— Ты нам каждый день подарки делаешь, Доррис. Ты — самый лучший подарок!
— Я хочу ей подарить красивую ореховую палку для ходьбы, — сказала Доррис. — Первое время после выписки ей понадобиться палка…
— О, это — хороший подарок! — поднял палец Володя.
Мария доставала из сумки одежду Сабины.
— Захватила вещи тебе на выбор, чтоб не ошибиться, — говорила Мария. — Вот это платье неплохо для ресторана, мне кажется…
— Как я его надену? — усмехнулась Сабина. — Про руку забыла?
— В самом деле! Ты ведь не сможешь его надеть! — поняла Мария.
— Вот эта кофта и брюки в самый раз! — отобрала Сабина. — Брюки скроют мой гипс, а кофта эта застегивается на груди… Спасибо, Марина…
— Я буду за вас болеть, — сказала Мария. — Чтоб у вас все получилось…
— Тьфу-тьфу-тьфу! — переплюнула Сабина. — Не могу понять, как я согласилась на такую авантюру…
— Он тебе нравится? — спросила Мария.
— Да, — сказала Сабина.
— А ты ему?
— Мне кажется, тоже.
— Может, поженитесь? — рассмеялась Мария.
— Это невозможно, — грустно сказала Сабина.
— Почему?
— Потому, что он — армянин, а я — азербайджанка, — сказала Сабина.
— Неужели это так серьезно? — удивилась Мария. — Вот у нас полно пар — русских и молдаван, кто из Приднестровья, кто из Молдавии… Никаких проблем!
— У кавказцев другой менталитет, — вздохнула Сабина. — До сих пор существует кровная месть…
— Но мы ведь не на Кавказе? Мне кажется, все советские проблемы теперь так далеки от нас, — сказала Мария. — Да и американский пример перед глазами — какой был расизм здесь 50 лет назад, и посмотри теперь на отношения белых и негров. Так что все меняется, Сабиночка…
— Да, но рана
свежа — и у него, и у меня. Я помню, как меня выгоняли из Еревана, не могу забыть лагерь беженцев под Гянджей, а он сам мне рассказал, как друзья-азербайджанцы спасли его в Баку…— Ну, вот видишь, друзья-азербайджанцы у него есть! — обрадовалась Мария.
— А мои родственники? Они будут считать меня предательницей и проклянут! Нет, он — хороший парень, скрасил мне больничные будни — я ему очень благодарна. Но никаких серьезных продолжений ни ему, ни мне не нужно…
— Если бы я здесь встретила молдаванина, я б его не упустила, — сказала Мария.
— Если б я встретила азербайджанца… — начала было Сабина и осеклась. — А ты знаешь, я ведь тоже перевернутая… Шуртывац азербайджанка! — рассмеялась она.
В небе летел самолетик и тащил за собой вереницу букв. Буквы складывались в русские слова: «Dopogaja Sabina! Pozdravljau tebja s ubileem, zdorovja, shastya zelaju! Tvoj zemljak Volodja»
Сабина лежала на койке и смотрела в окно. Видела, как бы зависший в окне самолетик, надпись даже не пыталась прочесть, но вдруг как-то автоматически уловила неправильность английского текста, какую-то неразбериху и тут же поняла, что текст русский. А когда уловила смысл надписи, — не поверила своим глазам, а потом вскрикнула, прижав руки к щекам:
— Володя!
Володя стоя у окна, смотрел на самолетик и говорил по телефону:
— Серега, молодец, все отлично! Жалко буквы английские!
— Они могли сделать русские, но это стоило бы в два раза дороже! — объяснил Сергей. Он стоял на балконе и в бинокль наблюдал за самолетом.
— Надо было согласиться! — сказал Володя. — Юбилей не каждый год бывает!
— Но они сказали, что не успеют к юбилею сделать буквы, только на следующей неделе! — объяснил Сергей.
— Тогда чего ты мне это говоришь? Ложка хороша к обеду! — сказал Володя.
— Зато у меня связь с пилотом. Есть какие-нибудь пожелания? — спросил Сергей.
— Когда Сабина его заметит, тогда можно будет попросить, чтобы помахал крыльями, — сказал Володя.
— Помахать у него не получиться. Может покачать крыльями, — сказал Сергей. — 100 долларов. «Качну серебряным тебе крылом!» — пропел Сергей.
— Я это и имел в виду! Вот! Она звонит! Я тебе перезвоню!
Володя переключился на вторую линию.
— Алло! — сказал он.
— Володя! Я очень тронута твоим поздравлением! Ты еще тот бакинец!
— Если бы я не был прикован к госпиталю, я бы тебя еще лучше поздравил! — с чувством сказал Володя.
— Не могу себе даже представить что-то еще более впечатляющее! Весь Майами сейчас видит эту надпись!
— А понимают только наши! — рассмеялся Володя. — А остальные ломают голову, что это такое? От всей души поздравляю тебя, Сабиночка! Вот, смотри, он пошел на разворот, видишь?
— Вижу! — сказала Сабина.
— Сейчас он помахает тебе крылом! Вернее покачает крыльями. Хочешь?