Голому рубашка. Истории о кино и для кино

Леша вызвал слесаря ЖЭКа, и тот за 50 дол. соединил его телефон. И, как выяснилось, пока соединял Лешу, перепутал все остальные провода. Леша говорит, что тот был под мухой.

Д.А. Арсен, ты уже дома?

Голос Арсена. Нет, мы с Рексом у Лехи в гостях. Пьем виски, телевизор у него во всю стену, отличный парень оказался этот Леха. Приходите в гости, он приглашает!

Ирина. Спасибо, Арсен, но мы уже спать легли.

Голос Арсена. Молодцы! Так быстро?

Ирина. А чего тянуть?

Голос Арсена. Тоже верно. На подругу мне можно рассчитывать?

Ирина. Ты можешь прийти вместе с женой к нам в гости. Будем рады.

Голос Арсена. И на том спасибо. Рад за вас! Спокойной ночи!

(Слышны отбойные гудки.)

Ирина. (Кладет трубку.) Иди сними с двери записку, что ты в 39-й и знай, что ты вернешься к себе домой теперь не скоро. Согласен?

Д.А. Согласен! Я мигом! (Хочет рвануть к двери, но Ирина его останавливает.)

Ирина. А вальс-бостон?

(Из приемника в самом деле звучат звуки того самого вальса.)

Д.А. О! Это непременно! (Обхватывает талию Ирины и начинают танцевать вальс-бостон.)

Занавес

«ШАЛАХО». Сценарий

Над береговой линией Майами летел маленький самолетик и тащил за собой на привязи буквы. Буквы складывались в рекламу: «Рыбные стейки по $9.99 в «Баракуде» сегодня вечером».

Володя лежал в палате и смотрел на экран телевизора, висящего чуть ли не под самым потолком, а увидев в окне самолетик, проводил его глазами. Володя знал, что самолетик летел над пляжем и сейчас люди, задрав головы, читают эту рекламу, плескаясь в океанской воде. Вот бы окунуться сейчас в прохладные воды в районе Санни Айлендса! Какой кайф! Нырнуть в набежавшую волну или взлететь на ней! Только какой сейчас к черту пляж, когда пошевельнуть головой невозможно — на шею Володи был надет специальный корсет, а одна рука была в гипсе «самолетом» — врагу такого не пожелаешь. Да еще левая нога тоже в гипсе.

И вот сейчас, после того как самолетик скрылся, а телевизионные новости закончились, экран на мгновение ушел в затемнение и перед тем, как палата опять должна была заполниться этой непрекращающейся ни днем ни ночью телевизионной жизнью, до Володи вдруг откуда-то из коридора донеслись родные звуки. Кларнет выводил незамысловатую мелодию «Шалахо» — ни одна свадьба в Закавказье не бывает без «Шалахо»!

— Вай! Шалахо!

Володя чуть ли не подскочил на своей койке, во всяком случае, дернулся. Но тут грянул опять телевизор, Володя стал торопливо шарить здоровой рукой, нашел пульт управления, начал убирать громкость и когда стало тихо, он понял, что звуки кларнета ему прислышались, показались, произошло нечто вроде аудиомиража. Он опять начал увеличивать громкость телевизора и тут вдруг отчетливо услышал неповторимый ритм кавказского барабана и женский голос вдруг запел армянскую песню.

Володя, обалдевший, слушал знакомую песню, начал даже подпевать, а потом, на пике положительных эмоций, нажал на кнопку вызова медсестры.

— Откуда эти звуки, Доррис? — спросил он появившуюся медсестру.

— Какие звуки?! — оглядела палату сестра.

— Вот эти!

И Володя запел доносящуюся в палату мелодию армянской песни.

— А, это из палаты Сабины, я так думаю, — сказала медсестра. — Там идет уборка, дверь открыта и потому музыка слышна. Национальная музыка, по-моему, она гречанка.

— Какая гречанка, ты что! Это моя землячка! У нас в Баку очень распространенное имя Сабина — и армянское, и азербайджанское, и русское! Музыку слышишь?! Армянская музыка! Так что эта Сабина — армянка! Я уверен! — объяснял Доррис Володя. — Вай-вай, когда я был здоровым, ни одной армянки я во всей Флориде не встретил, а сейчас, когда я хуже растения, — рядом армянка!

— Она тоже после аварии, — сказала Доррис. — У нее ключица повреждена и перелом ноги.

— А сколько ей лет? — спросил Володя.

— Моложе тебя лет на пять-восемь, — сказала Доррис.

— Симпатичная?

— На мой вкус — да, — твердо сказала Доррис. — Похожа на латинку, но лучше. Глаза черные-черные, у латинос такие не бывают. У наших бывают такие глаза, — сказала Доррис.

Сама она была негритянкой.

— Такие глаза — это наши! Вай-вай-вай, как обидно! — хлопнул здоровой рукой по кровати Володя. — Я, как назло, полутруп!

— Про труп лучше не говорить здесь! — сказала Доррис.

— Тьфу-тьфу-тьфу! — сплюнул Володя и тут же спросил: — А муж ее посещает?

— Подруга иногда приходит к ней, не очень часто. Больше никто, — сказала Доррис.

— Доррис, передай, пожалуйста, привет Сабине от земляка, тоже армянина. Не говори, что у меня на шее такой ошейник, скажи так, перелом один и кое-что по мелочи, и попроси у нее эту кассету или диск, вот где эти песни записаны — я позвоню другу, он мне привезет проигрыватель. Вай-вай, какая вещь, сто лет не слышал! — сладострастно закрыл он глаза. Правда, эта песня — азербайджанская, но очень хорошая. И стал подпевать:

Даглар кызы рейхам.

Рейхам, рейхам!

— А почему музыку выключили? — спросил он, поняв что поет уже без сопровождения.

— Наверное, уборку закончили и дверь закрыли. Я передам ей твою просьбу, — сказала Доррис и вышла из палаты.

Володя снова запел эту азербайджанскую песню, отстукивая здоровой рукой ритм по постели. Окончив петь. Володя смотрел на беззвучный телевизор, а потом взял лежащий под подушкой мобильный телефон и набрал номер.

— Сережа, я тебя уже замучал своими просьбами, прости, дорогой! — начал он.

— А куда от тебя денешься? — отвечал ему Сережа. — Завтра я к тебе приеду, говори, что привезти…

— Мне нужен портативный проигрыватель для кассет и компакт-дисков, — сказал Володя.

— У нас есть такой, — сказал Сергей. — У Зары…

— Нет, у Зарочки не бери, — сказал Володя. — Лучше купи мне в «Бест-бае», я видел там такие…

— Да она сейчас только «Гембоем» занята, не нужен ей проигрыватель, — сказал Сергей. — А диски какие принести?

…Сабина слушала азербайджанскую мелодию, и взгляд у нее был очень грустный. А что хорошего? Нога ее в гипсе на специальной растяжке была приподнята, ключица сломана и потому там тоже был бандаж. А за окном все кружил самолетик, рекламируя стейки для здоровых людей.

Открылась дверь и вошла Доррис:

— Сабина, в нашем отделении лежит мужчина, говорит, твой земляк, из Баку, — сказала она.

— Азербайджанец? — спросила Сабина.

— Нет, армянин. Володя..

— И здесь армяне! — усмехнулась Сабина. — Как он сюда попал?