Голова кругом

Клод(спокойно). Если вы будете его топтать, как картину... предупреждаю, вы у меня получите...

Антуан(пожимает плечами). Жестковато, но с подушкой ничего. Вы-то, естественно, без подушки спите... в животе столовое красное булькает... рот открыт, пальцы на ногах растопырены... вы, вероятно, храпите, а утром в комнате хоть топор вешай... (Идет открыть окно.) Впрочем, тут явно уже носками пахнет...

Клод(с достоинством). Простите, это рокфор.

Антуан. Между прочим, могли бы его положить куда-нибудь, спрятать. Накрыть чем-нибудь, не знаю, или завернуть его во что-то, попрыскать на него одеколончиком... сделайте же что-нибудь!.. (Клод берет себя в руки, встает и убирает рокфор; Антуан пробует одно из кресел и, довольный, в него усаживается.) Вот это великолепно! Мои поздравления!.. Превосходно! Правда, очень плохо обито и стоит отвратительно... (Снова встает.) Удобное. Так... вот тут, между письменным столом и круглым столиком, было бы гораздо лучше... а туда стул для равновесия... (Занят тем, что расставляет все значительно удачнее, чем в начале спектакля.) Черт, эти зеленые занавески решительно все портят! (Срывает одним махом.)

Клод(в ярости). Ну это уже слишком! Мои зеленые занавески!

Антуан. Вы согласны, что они все портили?

Клод(в ярости). Само собой разумеется!

Антуан(невозмутимо). Пришел их черед. (Царственным жестом.) Уберите это барахло. (Снова садится в кресло, а Клод стоит как идиот с занавесками в руках, затем запихивает их в шкаф и возвращается с решительным видом, готовый к ссоре.) А теперь, когда эта комнатушка стала чуть поприличнее, давайте сядем и поболтаем...

Клод. Ну знаете! Быстро встать! Я вам сейчас покажу!..

Антуан(поднимает палец). Тихо! Тихо! Черный пояс, третий дан! Не вынуждайте меня к насильственным мерам, о которых я первый и пожалею, когда мне придется навещать вас в больнице и приносить вам апельсинчики. Садитесь!.. Вот... (Клод, ворча, садится.) Итак? Ваше мнение?

Клод. Мое мнение?

Антуан. Что вы об этом думаете?

Клод. О чем, черт побери!

Антуан. Правда, отличная идея прийти к вам переночевать?

Клод. Вы будете у меня ночевать?

Антуан. А зачем, вы полагаете, я велел шоферу притащить сюда чемодан, зачем я в поте лица расставлял вашу мебель — насколько это возможно, естественно, поскольку надо бы вообще все поменять! Зачем...

Клод(перебивает). Но, позвольте, я вас не знаю... вы сюда попадаете... как мышь в банку со сметаной... именно как мышь... и, между нами говоря, в очень неподходящий момент; все разгромили, меня обхамили, утверждаете, что собираетесь туг обосноваться, и требуете от меня понимания? Ну уж нет!

Антуан. Грубо говоря, мое присутствие вам неприятно?

Клод. Крайне.

Антуан. Итак, вас посещает моя жена, не правда ли? Не отнекивайтесь! Она спит с вами с шестого декабря.

Клод(подскакивает). Вы что... сдурели?

Антуан(сочувственно усмехается и вытаскивает из кармана блокнот). Не надо... не надо... Я не утверждаю того, чего не мог бы доказать. Вашим предшественником был Франсис Лопес, мексиканский художник. Она рассталась с ним, как было задумано, — шестого декабря, полгода назад, чтобы все время с вами тут встречаться.

Клод. Но...

Антуан. Не перебивайте, пожалуйста. Все и так достаточно запутанно. Она спала с Лопесом с шестого июня по шестое декабря прошлого года. До этого — с неким Жаном де Марильяком... полный кретин был, вы гораздо лучше, я ему сразу два ребра сломал, как увидел. (Клод вздрагивает.) Не бойтесь... я бы уже давно с вами расправился. А до Жака де Марильяка... но это уже вам неинтересно. Видите ли, господин Коленвал, только вы и остаетесь... С Франсисом Лопесом все кончилось в декабре, он уехал, в данный момент ваша квартира — единственно возможный вариант, и покончим с этим. Итак, спит она с вами. Она приходит каждый день с пяти до семи. Я, конечно, понимаю, это пошло, но простительно, поскольку нельзя же все разом обновить! В конце концов, в сутках только лишь двадцать четыре часа, и то — первые двенадцать называются точно так же, как вторые, что делает любой выбор, тут я согласен с вами, сильно ограниченным. Итак, я говорил о том, что к вам приходит моя жена. И ей у вас неплохо: я ни разу не слышал, чтобы она пожаловалась на ваше обращение с ней, — значит, мое присутствие вам неприятно?

Клод. Весьма.

Антуан(подбадривая). Мерзкая у меня рожа. Верно?

Клод. Мне никогда не пришло бы в голову на вас жениться.

Антуан. Вы хотите сказать, что сей выбор не делает чести ее вкусу? Я мог бы возразить на это, что вы тоже один из тех, кого она выбрала, во всяком случае, молодой человек, это не совсем уважительно по отношению к ней; вам крупно повезло: я решил, что вы мне симпатичны.

Клод. Я очень об этом сожалею. (Хочет встать.)

Антуан. Смотрите! Запястье штука хрупкая! (Клод садится.) А чем вы занимаетесь вдвоем? Когда она к вам приходит?

Клод. Какой вы несносный!

Антуан. Вот видите! Это подтверждает мои догадки. Как я страдаю! Чудесно! Вы бы так себя не вели, если бы были знакомы с ней всего неделю. А если я несносен, то, помилуйте, кто с ней спит — вы или я?

Клод. Вы первый начали.

Антуан. Правильно! Но я не хочу с ней больше спать.

Клод. Почему, простите?

Антуан. По разным причинам, и в частности потому, что мне глубоко отвратительно спать с женой рогоносца.

Клод. Но она ваша жена!

Антуан. Ну и что? Рогоносец я или нет?!

Клод(обхватывает голову руками). Хватит!

Антуан. Рогоносец я или нет!

Клод. Да! Да! Да! (Раздумывает.) И что? Гм, не так это плохо, быть рогоносцем.

Антуан. Если хотите, можете им стать, а меня это больше не интересует с некоторых пор. Меня интересует боль.

Клод. Так мужчины все рогатые! У мужей традиция, конечно, богаче, но ведь любовники тоже... Любовник всегда чей-то муж.

Антуан. Вы женаты?

Клод. Если бы я был женат, я не изменял бы своей жене.