Голубой бриллиант (Сборник)

заставим их в эти фальшивые ценности поверить. Как? Мы

найдем своих единомышленников, своих союзников и

помощников в самой России".

207

– Прежде всего среди сионистов и масонов, - вставил

Иванов.

– Слушай дальше: "Эпизод за эпизодом будет

разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия

гибели самого непокорного на земле народа, необратимого

угасания его самосознания".

– Прости, родная, так и написано: гибели нашего народа?

– Да. Трагедия, которую мы переживаем, была

запрограммирована много лет тому назад за океаном. И эта

директива точно осуществлялась. Как? А вот слушай:

– Из литературы и искусства мы, например, постепенно

вытравим их социальную сущность, отучим художнике,

отобьем у них охоту заниматься изображением,

расследованием, что ли, тех процессов, которые происходят в

глубинах народных масс. Литература, театры, кино - все будет

изображать и прославлять самые низменные человеческие

чувства".

– Погоди, остановись на минуту, - снова прервал Иванов.

– Это им удалось: вытравили, отучили, отбили охоту.

– У тебя не вытравили и не отбили, иначе ты не создал

бы своего нищего ветерана.

– И прославляли самые низменные чувства, - продолжал

Иванов комментировать. - Когда это началось? Еще при

Никите, с его "оттепели" началось. Поэтапно: сначала

"оттепель", потом "перестройка" с "новым мышлением".

– Ты упустил восемнадцать брежневских лет. А и в те

годы союзники и помощники Даллеса не сидели сложа руки,

ибо им предписывалось "всячески поддерживать и поднимать

так называемых художников, которые станут насаждать и

вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия,

садизма, предательства - словом, всякой безнравственности. В

управлении государством мы создадим хаос и неразбериху".

– Все по указанию из-за океана: поддерживали подонков,

награждали лауреатскими медалями и звездами Героев, -

сказал Иванов. - Зять Хрущева Аджубей получил высшую

награду - Ленинскую премию. А за что, за какой шедевр? Или

журналист Юрий Жуков - Героя Соцтруда. За какие такие

труды?

– Слушай дальше: "...Честность и порядочность будут

осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в

пережиток прошлого... Хамство и наглость, ложь и обман,

пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом,

национализм и вражду народов, прежде всего вражду и

208

ненависть к русскому народу, - все это мы будем ловко и

незаметно культивировать, все это расцветет махровым

цветом".

– При Горбачеве расцвело, при Ельцине процветает на

законном основании.

– Погоди минутку, еще несколько строк под занавес: "И

лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже

понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в

беспомощное положение, превратим в посмешище: найдем

способ их оболгать и объявить отбросами общества". Как

видишь, задание или директива ЦРУ выполняется без

отклонений, с аптекарской точностью.

– Да, к сожалению, очень немногие понимают

происходящее. А генерал Якубенко отлично понимал. Он все,

что произошло со страной, пророчески предсказал еще

четверть века тому назад. Честно говоря, я сомневался в его

пророчествах, спорил с ним, хотя многое понимал.

Собственно, кто имел глаза, тот видел. Но не каждый имел

мужество сказать правду, открыть глаза незрячим. А кто

осмеливался, того морально убивали, превращали в

посмешище, в отбросы общества, навешивали ярлык

антисемита. Так поступили с Дмитрием Михеевичем. Уволили

в отставку преждевременно. А документ этот, ты права, -

страшный. И вы его опубликуете?

– Не знаю, Алешенька, хватит ли смелости у нашего

главного. Наша газета в последнее время дала сильный крен в

сторону монархии и религии.

Заканчивался ужин. На столе стояли две чашки

остывающего чая, к которому ни Маша, ни Иванов так и не

притронулись. Алексей Петрович взял у Маши листок с

инструкцией ЦРУ, прошелся глазами по строкам, словно хотел

удостовериться в том, что прочитала Маша. Лицо его

хмурилось, взгляд ожесточался. Казалось, он только сейчас

начал постигать весь смысл, всю сущность этого циничного

документа. Он встал из-за стола в какой-то нерешительности,

хотел что-то сказать, но передумал и, закусив губу, устремил на

Машу взгляд беспомощной растерянности и священного

негодования. Потом заговорил негромко, даже как будто

спокойно, но Маша видела, что это спокойствие достается ему

ценой огромных усилий:

– Этот документ напоминает мне "Протоколы сионских

мудрецов". И там и здесь сбывается все, как запланировано.

Развал страны и уничтожение русского народа планировало

209

ЦРУ, и план этот выполняет его агентура в лице Горбачевых,

Яковлевых и прочих врагов России. Этот документ надо

размножить в миллионах экземпляров, зачитать и

прокомментировать по телевидению, на сессии Верховного

Совета, на Съезде народных депутатов, на собраниях рабочих

и крестьян, огласить с амвона в церквах, довести до сознания

каждого россиянина. От мала до велика. Чтоб каждый

вдумался в дьявольские слова: "...будет разыгрываться

грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого

непокорного на земле народа". Она разыгрывается точно по

плану, и народ оказался самым покорным, как стадо баранов.