Голубой Ютон

– Лучше уже. Надя как раз окуньков наловила, так что пока густым бульоном его поим. Завтра, думаю, можно будет потихоньку и гущи давать… а ты хитрая, увела у местных банку соли!

– Не хитрая, а предусмотрительная. Это Жван хитрый: знал, что наш топор против местного вчетверо дороже будет, а нам не сказал. Ну да ничего, ему всяко потом с нами торговать еще придется, отыграемся. А так хоть по дороге за солью не будем пресной жраклей давиться.

– И сколько нам еще плыть?

– Осталось две тысячи километров… ну, чуть больше. Сейчас световой день почти семнадцать часов, Волга впадает в Каспийское море со скоростью пять километров в час, так что в идеальных условиях доползем за шесть суток. С учетом того, что дрова на ходу рубить у нас не выйдет, то неделю минимум. Я бы закладывалась на десять дней, – поделилась прикидками Леночка, – но еще неизвестно сколько мы на месте будем искать место где можно на берег съехать.

– Поскорей бы… нам же обратно плыть вдвое дольше – пожаловалась в пространство Ира.

– Будем стараться. Кстати, а почему нам так срочно сваливать-то потребовалось?

– Этот юный идиот Жван сказал торговцу, что топоры наши из волшебного железа сделаны и потому такие прочные.

– Но мы же им топоры уже продали…

– А еще он сказал, что у нас из волшебного железа и корабли сделаны, а на кораблях этих плывут только двенадцать слабых женщин, которых он по пути защищал. Я думаю, что нам стоит патроны все же экономить…

– Ты из-за этого не взяла проводников у Жвана?

– Нет. Думаю, пока не стоит всем показывать и Баскунчак, и даже "Тигра" нашего. Соль они, я специально спросила, откуда-то с Волги возят, причем добывают не очень далеко от Нижнего Новгорода, то есть неподалеку от места впадения Оки. Правда сейчас считают, что это в Оку впадает река Волога… в общем, несколько дней вверх по Волге и далее пешком – но чужих туда не пускают. Соль каменная, поэтому и грязная такая, да и не очень ее там много, нам не интересно будет – тем более пешком по лесу ее тащить. А нам нужно соли очень много.

– Ну тонны полторы-две думаю нам надолго хватит.

– Мы еще килограмм полтораста Жвану за меха отдать должны будем – у них же мехов и на осенний торг припасено немало, но это мелочь конечно. Оля, ты там видела скамейки сбоку?

– Это где зрители сидели? Да, а что?

– Это не зрители, это рабы сидели. Кто хозяев с торга ждал, а кто и на продажу выставлен был. Со второго ряда – это товар сидел. Обратила внимание, что там детей много?

– И женщин… хотя вроде там и мужчины были.

– Больше всего как раз детей. Так вот, ребенок лет до восьми стоит на торге – если в пересчете на соль – где-то полкило. Дальше интереснее: девочки чем взрослее, тем дороже, взрослые – а они становятся взрослыми когда рожать годятся – уже килограмма три, а то и пять, в зависимости от упитанности кстати. А мальчишки почти не дорожают, взрослый парень где-то в килограмм-полтора обойдется. Ну это если он ничего делать не умеет, то есть не ремесленник: не куёт, не строит, не…

– Не ткет?

– Нет, тут пряхи и ткачихи – исключительно женщины, их всех с детства учат. Потому девочки и дорожают с возрастом. Я просто не уточняла, что еще тут сейчас считается суровой мужской работой. Но это не очень важно. Важно что если мы успеем через месяц вернуться, то сможем рабов купить сколько захотим. А через полтора всех может и продадут уже: работорговцы с юга приходят после сбора урожая, ну чтобы два раза не ходить…

– И ты собираешься рабов покупать?!

– Собираюсь выкупать детей из рабства.

– Дело хорошее, но сможем ли мы их прокормить?

– Вот об этом как раз по дороге и подумаем…

Думать пришлось не очень долго. Путешествие шло спокойно, немногочисленные "города" проплывали мимо. Однако расчеты Леночки не оправдались: добыча дров требовала времени больше чем ожидалось, так что за сутки редко когда удавалось плыть больше двенадцати часов. Вдобавок иногда приходилось и останавливаться на ночевку пораньше: Леночку беспокоили изредка попадающиеся на реке группы лодок, старающихся «подплыть поближе» к каравану и она старалась выбирать для ночевок места «побезопаснее»: где-нибудь в середине реки, но чтобы якоря держали кораблики достаточно прочно. Впрочем, кроме некоторого любопытства, встречные суденышки ничего подозрительного не демонстрировали.

Один раз за все время пути (судя по изгибу реки, где-то в районе будущей Самары) обогнали караван из шести очень больших лодок – но там река уже была шириной под километр, так что разошлись "мирно" даже не приближаясь друг к другу. А еще через пять суток караван приплыл "куда надо".

– Если по звездам смотреть, то мы, наверное, приплыли. И вон там берег вроде подходящий, можно выгрузиться. А куда ехать – это мы завтра посмотрим.

Утро было тихое, чему Леночка особенно порадовалась: ей очень не хотелось запускать коптер в ветреную погоду. Унесет его куда-нибудь – и всё… Но погода была тихая, небо – безоблачное. Вот только солнце светило "не туда, куда надо", так что часов до десяти женщины занимались в основном рубкой дров, благо на берегу деревьев хватало. А когда солнце поднялось достаточно высоко, Леночка запустила коптер и осмотрелась…

– Так, гора виднеется примерно в том направлении, а река… ага, если мы уйдем километров на пятнадцать-двадцать вниз по реке, то по суше сэкономим километров пять. И здесь овраги какие-то… плывем дальше.

Вторая остановка Леночку порадовала больше:

– То, что надо: и берег чистый, и обрывов не видать. Выгружаемся. Ира, ты здесь остаешься за старшую, с тобой остаются Юля и Надя. И Оля, вы пока рыбку, что ли, половите… тут до озера километров тридцать-сорок, езды часа три. Быстрее не поедем, тут нор суслики небось нарыли, а нам в них попадать явно не стоит, подвеску разбитую мы не починим.

– Может лучше завтра с утра?

– Лучше. Но мы поедем сейчас потому что времени у нас просто нет, мы и так сюда на три дня опоздали. И если мы сейчас отправимся, то к закату вернемся, а завтра и за второй порцией скататься сможем. Нас восемь человек, накопать соли по пять ящиков – работы на час. Успеем.

Дорога на озеро заняла все же часа два: степь оказалась ровнее, чем думала Леночка, и она – сама того не замечая – ехала все быстрее и быстрее. Уже через час на горизонте ясным ориентиром поднялась гора Богдо, а там и гладь озера показалась. То есть показалось, что это была гладь, а, когда машина уже заехала на белое поле, выяснилось, что "гладь" эта больше похожа на огромный и очень колючий коралл. Который громко хрустел под колесами…

– Все, дальше не поедем, а то еще колесо проколем – Леночке этот хруст не понравился. – Соли и тут уже сколько хочешь, так что выгружайте ящики и начинайте копать, – и с этими словами она первая выскочила из машины. Взяла лопату и попробовала сковырнуть красивые колючие наросты.

– Да, девочки, насчет часа на погрузку я погорячилась, – посетовала она на суровую природу, выразив степень этого сетования еще в нескольких словах.

– Лен, а ты тут попробуй, – весело возразила ей Бруннхильда, легко зачерпнувшая полную лопату соли с четко отпечатавшейся на поверхности неглубокой колеи.