Гончаров и дама в черном

– Тетя Катя, старая жаба, ненавидела моего отца лютой ненавистью, да и ко мне относится примерно так же. Она даже на похороны не явилась, потому что считает нас и весь наш дом помойной ямой. Старая ведьма настолько принципиальна, что будет подыхать от голода, но у меня не попросит и корки хлеба. Так что в отношении ее я спокоен. А что касается Светланы, то с ней я разберусь своими методами. Из моего дома она вылетит как пробка из бутылки. У тебя одна задача - забрать у нее документы, передать их мне и получить сорок тысяч.

– Мне надо подумать и все хорошенько взвесить.

– Думай, даю тебе три дня срока, - сказал он и вышел из конторы.

Ночью я разложил все варианты и пришел к выводу, что его проект вполне осуществим при условии точных и слаженных действий. Но малейшая ошибка с его или с моей стороны может привести к печальным последствиям.

Короче говоря, позвонил я ему утром следующего дня и дал свое согласие.

– Где сейчас находятся документы Веры Григорьевны? - отвязывая афериста от бревна, спросил полковник.

– У Геннадия Петровича, если, конечно, он их еще не сжег. Как мы и договаривались, я сразу же передал их ему.

– А копия завещания? Та, что должна находиться у вас, где она?

– Копия пока находится у меня. На всякий случай я перестраховался и обещал отдать ее после того, как заберу бумаги Светланы Геннадьевны.

– Сколько он вам заплатил?

– Пока дал авансом только десять тысяч.

– Если ты соврал нам хоть на полслова, то уже завтра жди в гости, но разговор у нас будет покруче, - вывернув ухо нотариуса, предупредил тесть. Ну все, поехали, друзья, - распорядился полковник, садясь за руль.

– А я? Как же я? - с трудом прикрывая рубашкой срам, растерянно запрыгал Гриценко. - Возьмите меня с собой, у меня даже трусов нет!

– Значит, тебе придется добираться домой ночью, - включая скорость, заржал полковник. - Или свяжи себе из травы юбку, как это делают дикари из племени мумбо-юмбо. Счастливо оставаться, голожопый нотариус!

* * *

К задней калитке особняка мы подъехали к двенадцати часам, гораздо раньше, чем планировали. Мы заранее, за скромным перекусом, обговорили все мелкие детали предстоящей операции и не спеша приготовили кое-какой маскировочный реквизит. А оружие и всякие петарды предоставил Макс.

– Ну, с Богом, - первым выходя из машины, благословил нас тесть.

Следом, в парике и платье уховской супруги, которое очень гармонировало с цветом моих глаз, вылез я. Поправив поролоновый бюст, я грациозно подошел к металлической калитке и робко нажал кнопку домофона.

– Кто вы такие и какого черта вам от меня надо? - через некоторое время отозвался знакомый, раздраженный голос рыжей Светланы.

– Извините за столь позднее вторжение, но мы супруги Уткины и приехали по рекомендации Вадима Львовича Кулика, - льстиво прохрипел полковник. - Нам хотелось бы выбрать и купить у вас щеночка сенбернара.

– А в четыре часа ночи вы не могли явиться за щеночком?

– Простите, ради бога, мы планировали ехать к вам утром, но сильно задержались, однако Вадим Львович сказал, что и в половине первого будет для вас не поздно. Вот мы и прибыли.

– Старый маразматик, устрою я ему когда-нибудь веселую ночку. Ладно, вы тут ни при чем, сейчас я вас пущу, только прежде скажите: вы знаете, сколько у меня стоит щенок сенбернара?

– Знаем. От пяти до десяти тысяч, - наобум выпалил тесть.

– Нет уж, батенька, - хохотнула Светлана. - Это на рынке он стоит от трех до десяти тысяч, а мои щенки оцениваются от десяти и выше. И это недорого, потому как их предки имеют медали и авторитетные родословные от десятого колена. Вы в состоянии выложить такую сумму за щенка?

– Конечно, - нагло блефовал тесть - Какой тут может быть разговор.

– Хорошо. Кто сидит у вас в машине?

– Дочка и мой отец, а что?

– Ничего, пусть выйдут из машины. Хочу на них посмотреть.

– Папа и Людочка, выйдите на секундочку из машины.

– Это еще зачем? - выныривая из салона, недовольно пропищала Милка.

– Раз велят, внучка, то надо выходить, - открывая дверцу, кряхтя, ответил Ухов. - Такая, значит, надобность. - Выставив костыли, он продолжал свои рассуждения: - Мы же с тобой не у себя дома. Помоги-ка мне, Людочка. Опираясь на костыли и единственную ногу, он стараниями Милки наконец-то был вызволен на свет, и перед нами явился одноногий лохматый старец с седой всклоченной бородой и такими же грязными патлами, свисающими до самых плеч.

– Это что еще за вурдалак? Где вы взяли этого бомжа? - удивился голос Светланы.

– Это не бомж, а мой отец, - до глубины души оскорбился полковник. Знаменитый художник. Между прочим, учился у самого Александра Александровича Дейнеки. Может быть, вам приходилось о таком слышать?

– Приходилось, - неуверенно ответила Светлана. - А почему он такой грязный?

– Наверное, вам никогда не доводилось встречаться с художниками или скульпторами, - с ноткой презрения ответил тесть. - Потому-то вы и задаете такие вопросы.

– Ладно, вы вдвоем с супругой заходите, а дед с девушкой пусть остаются в машине. - Загудев, отщелкнулись замки, и калитка приоткрылась на сантиметр. - Заходите.

– А как же ваши собачки? Наше появление может их взволновать, и, знаете ли...

– Не бойтесь, они вас не тронут. Только не делайте резких движений, а просто идите прямо по дорожке к моему флигелю. Дверь будет открыта.

– А зачем нам ваш флигель, мы бы сразу хотели посмотреть щенков.

– Нет, так не бывает, сначала вы расскажете мне, для какой цели вы берете щенка, кто за ним будет ухаживать и где он будет жить. Потом я дам вам небольшую брошюру, из которой вы узнаете чем, когда и как кормить сенбернаров, а только после этого мы пойдем к вольерам и домикам.

Молча согласившись с таким регламентом, мы открыли калитку, и тесть первым ступил на бетонированную дорожку, ведущую к освещенному флигелю. Длина ее составляла не больше двадцати метров, а по обеим ее сторонам на расстоянии трех метров расположились аккуратные вольеры и красивые сучьи домики, из которых смешно торчали собачьи носы, уши и даже головы.

Поднявшись на три ступеньки крыльца, мы вошли в открытую дверь флигеля и очутились в небольшой прихожей с тремя дверями и идущей наверх лестницей. В некоторой растерянности мы остановились, не зная, куда идти дальше.

– Заходите сюда, - распорядился голос из-за центральной двери.

Повинуясь ему, мы так и сделали и вскоре оказались в большом зале, который, видимо, предназначался для приема гостей, поскольку, кроме низких диванов, кресел и подушек, здесь ничего не было. Весь пол покрывал пушистый розовый ковер. На нем, подложив подушки под голову и бока, отдыхала слегка одетая хозяйка.

Наш поздний приход потревожил изнеженную собачницу. Потянувшись, она поднялась с ковра, протянула полковнику руку - руку женщины, с детства привыкшей к работе, и представилась: