Гончаров и дама в черном

– Светлана Геннадьевна Арбузова.

– Очень приятно, - заверил ее полковник и протянул свою ладонь-лопату. - Алексей Николаевич Уткин. Но приступим к делу.

– Приступим, - согласилась женщина. - Но сначала покажите деньги.

– Они в машине, - со спины зашлепывая ее рот внушительным куском пластыря, пояснил я. - Но думаю, что деньги нам с вами сегодня не понадобятся.

– Деньги - это зло, - уворачиваясь от ударов и пытаясь защелкнуть на ее запястьях наручники, авторитетно добавил Ефимов.

– Стерва! - охнул я, получив ощутимый удар локтем в солнечное сплетение.

И все-таки два мужика могут справиться с одной бабой. Уже через пять минут, спеленатая скотчем, с оковами на руках и пластырем на морде, она примолкла и перестала дергаться.

– Что будем делать дальше? - озабоченно похлопав ее по заднице, спросил Ефимов.

– А дальше нам нужно открыть калитку и впустить Макса. Так мы планировали заранее. Наверное, он уже ждет и волнуется.

– Да, но как открывается эта чертова калитка?

– Какой-нибудь кнопкой, - весьма умно предположил я.

– Гениальная идея, - ухмыльнулся тесть. - Кто бы еще указал нам на эту кнопку. Послушайте, Светлана Геннадьевна, мы пришли к вам с добром, хотим вас предупредить об опасности, которая нависла над вами. Напишите нам быстренько, как открывается калитка.

Освободив ее правую руку, тесть протянул блокнот и ручку.

"Козлы вонючие, идите к черту!" - быстро написала она и, отбросив ручку, весьма профессионально заехала мне по уху.

– Кажется, она нам не верит, - огорченно констатировал полковник. - Что делать?

– Дайте ей прослушать то место, где о ее предстоящей судьбе говорит нотариус и что по этому поводу думает Геннадий Петрович Арбузов. Думаю, что, прослушав эту интересную запись, Светлана Геннадьевна изменит свое поведение.

– Хорошая идея, - похвалил меня тесть и, отмотав нужные метры, включил диктофон.

Прослушав откровения толстяка, Светлана Геннадьевна буквально на глазах налилась злобой. Из белого ее лицо превратилось в красное, а бешено запрыгавшая на лбу жилка говорила о том, что она на грани ядерного взрыва.

Схватив ручку, она написала три слова: "Откройте мне рот".

– Это опасно, вы можете позвать собачек, - возразил полковник. - И от нас тогда останутся одни ошметки.

"Закройте входную дверь, и сюда не зайдет ни одна собака", - быстро написала она.

– Удивительно простая мысль, - проворчал я, защелкивая все электронные замки, которыми только располагала входная дверь. - И как только до этого не смогли додуматься вы сами, господин полковник? - вернувшись в зал, спросил я.

– Отстань, - осторожно отдирая пластырь, буркнул Ефимов.

– Скоты, - как только ротовое отверстие Светланы Геннадьевны было освобождено, змеей прошипела она. - Скоты, вы за все мне ответите!

– Это относится к нам? - вежливо осведомился я.

– Нет, это относится к моим родственничкам. Я давно подозревала, что они готовят мне нечто похожее, но ничего не могла поделать. Подозрение - это всего лишь подозрение. Значит, Верку они вышвырнули и отобрали все, что ей оставил Петр. Суки! Генка, подонок, весь в своего папашу, а сыночек вообще мразь непередаваемая! Просто счастье, что он плотно сел на иглу, думаю, что года через два он окочурится. Вот же племя мерзопакостное, все в подонка Петрушу. Хоть он подох! Думала, дышать в этом доме станет полегче, а оно вон как выходит! Мерзавцы, и ведь Ольга тоже с ними заодно. Приручили и воспитали по своим принципам.

– Странно такое от вас слышать, - удивился я. - Вы или лжете, или я вообще ничего не понимаю. Как мне рассказывала ваша сестра Екатерина Геннадьевна, так вы просто души в своем брате не чаяли.

– Какой он мне, к черту, брат! Он мне такой же брат, как сотни других мужиков. Я ведь в их семье приемный ребенок, а точнее сказать, подброшенный. Да, моя приемная мама, единственный и по-настоящему любивший меня человек в той семье, подобрала меня весной пятидесятого года. Еще затемно вышла доить корову и на крылечке обнаружила едва пищащий сверток. Это и была я. Но кто вы такие и почему я все это должна вам рассказывать?

– Я руководитель охранного частного предприятия "Сокол", а это мой зять, Константин Иванович. Бывший следователь РОВД. И приехали мы к вам совсем не для праздных разговоров. У нас вполне конкретная и определенная миссия.

– И для этого вашему бывшему следователю понадобилось напялить бюстгальтер? - брезгливо поморщилась она, пытаясь приподняться. - Пинкертоны долбаные, и что же вам от меня надо? Как я понимаю, щенки сенбернара вас уже не интересуют?

– Вы правильно понимаете, - зло ответил Ефимов. - Нас интересует человек по имени Алексей Синицкий, только не надо говорить, как в прошлый раз, что Синицкий давным-давно от вас уехал и вы о нем мало что знаете. По словам Веры Григорьевны, он прожил у вас больше месяца и все свободное время помогал вам ухаживать за собаками. Более того, в отличие от остальных обитателей дома, вы были возмущены его странным исчезновением. Что вы соврете нам на этот раз?

– На этот раз, после того, что я услышала, я вам ничегошеньки не совру, - подумав, ответила собачница. - На этот раз я вам расскажу и даже покажу всю правду, и вы сыграете мне на руку. Сейчас мы поднимемся наверх, и вы узнаете все, что хотели. Развяжите меня.

– Приятно, что в вашем лице мы приобретаем друга и союзника, - галантно поклонился полковник и содрал с нее весь скотч, которым она была склеена.

– Спасибо, - вставая на ноги, поблагодарила она. - Следуйте за мной.

По деревянной винтовой лестнице мы поднялись на второй этаж и попали в помещение, чем-то напоминающее центр управления полетами. Стены просторного круглого зала на восемьдесят процентов состояли из стекла, а посередине полукольцом расположился пульт управления с десятком мигающих мониторов, компьютеров и прочей электронной ерунды.

Сразу же заняв кресло оператора, она нажала несколько кнопок, и на одном из мониторов мы увидели томящихся за забором Макса и Милку.

– Вам их позвать? - коротко спросила она.

– Старика позовите, это наш сотрудник, а девушка пусть остается в машине.

– Интересно, у вас что, все сотрудники калеки и педерасты? презрительно посмотрев на меня, спросила Светлана Геннадьевна.

– Нет, - мрачно возразил полковник. - Передайте ему от моего имени, чтобы он отстегнул деревяшку и оставил один костыль. Второй ему действительно нужен, потому что вчера после вашего отъезда на рынок при попытке перелезть через забор его ранил в голову и в ногу ваш дорогой братец.

– Какой еще братец, что за чушь вы несете? Я хоронила его собственными руками, хоронила и ревела от счастья, так что стрелять он в вас никак не мог.

– Ну, значит, нам почудилось, - согласился тесть. - Значит, стрелял кто-то другой.

– Не может такого быть, - побледнела и встревожилась Светлана. - Когда я уезжала на рынок и по магазинам, в доме никого не оставалось.

– А вот это нам и предстоит выяснить. Если вы с нами заодно и не будете возражать, если ваш племянник угодит в тюрягу, то давайте действовать слаженно и безо всякого лукавства. Вы согласны?