Горе побежденным

— Капитан 1 ранга Григорьев убит, старший офицер тоже — передали с «Алмаза», принял командование лейтенант Власьев — на броненосце большие потери. Все разбито, носовая башня заклинена…

— Сам вижу, что ему крепко досталось, — Фелькерзам обрезал доклад говорливого, а такое бывает в боевой обстановке, начальника штаба Клапье де Колонга. И напрямую спросил:

— Корабль обречен?!

— Так точно, ваше превосходительство. Обширные затопления, остановить которые невозможно, крен нарастает — броненосец утонет через четверть часа, судя по докладу!

— Так бы и сказали сразу, а то ходите вдоль и около. Сигнал на «Алмаз» — миноносцам забрать команду «Сенявина» и доставить на «Урал». Буксиру «Свирь» идти обратно… Нет, пусть идет поближе к нашим броненосцам с подбойного борта, мало ли что может в бою произойти! Ох…

По броневой рубке сильно ударило, но броневая стенка толщиной в десять дюймов оказалась не «по зубам» 203 мм снаряду, она бы прямое попадание двенадцати дюймового «чемодана» спокойно выдержала. Зато всех внутри оглушило изрядно, будто в колоколе оказались — некоторые даже с ног попадали. Да на секунду в узких амбразурах показались языки пламени, что словно лизнули сталь.

Бой продолжался, яростный и упорный — корабли противоборствующих сторон шли кильватерными колоннами. В русской отряде остались четыре корабля в линии, у Камимуры все те же пять крейсеров, что продолжали беспрерывно стрелять. Им отвечали, пусть не так быстро, но иногда можно было заметить больше десятка высоких всплесков — главный калибр броненосцев и «Нахимова» доставал до японцев и, возможно, какой-то ущерб они потерпели. Но несерьезный — палили как заведенные, пожаров на крейсерах Камимуры не наблюдалось.

— Что-то я не вижу повреждений у неприятеля?

— Мы ведь постоянно рыскаем на курсе, по два кабельтова уходим влево или вправо. Это сбивает всю пристрелку, ваше превосходительство, вот и промахиваемся часто.

— Зато японцы попадают, Константин Константинович. А если бы по ниточке шли, то давно бы в пылающие костры превратились. Так что все правильно — если сам не умеешь стрелять, то не давай это делать противнику в выгодной для него ситуации, — фыркнул Фелькерзам, посмотрев на Фитингофа, что стоял рядом и, несомненно, прислушивался к разговору командующего эскадрой с начальником штаба.

— Учтите, у него снаряды расходуются в гораздо большем количестве, чем у нас, даже если они загрузили полуторный боекомплект. Надо просто перетерпеть, рано или поздно, но думаю первое, стрельба прекратится, и мы поучим передышку. Думаю, времени пройдет не больше получаса, но скорее меньше. Так что ждать недолго осталось.

— Позвольте спросить,ваше превосходительство, отчего такая уверенность, — осторожно сказал Колонг, отведя взгляд в сторону.

— Японцы народ низкорослый и физически слабый, а шестидюймовые снаряды весят по сто фунтов. Это очень тяжело для людей, у которых собственный вес лишь немного больший — устают и выматываются. Большая скорострельность была в начале боя, а через четверть часа стала снижаться — заготовленные заранее снаряды и заряды закончились. Кстати, рискованное это занятие — именно так погиб «Фудзи». Ведь на нем прогремели два взрыва, а, значит, вначале взорвался боекомплект в башне, а потом рванул погреб, — Фелькерзам посмотрел на идущую впереди эскадру Небогатова — броненосцы вели огонь неспешно, осыпаемые снарядами кораблей Того. И, закурив папиросу, Дмитрий Густавович, приложив ладонь к животу, поморщившись от приступа боли, закончил свою мысль.

— Теперь используют ручную подачу — а на ней тоже физические силы нужны, а они не запредельны, несмотря на весь их фанатизм. Вот и все мои домыслы, как видите, они просты. И учтите, Константин Константинович — пока дистанция боя, навязанная нам Камимурой, выгодна для японцев. Но вот процент попаданий у них не такой большой, около трех, думаю. Так что нужно просто перетерпеть. Непонятно, правда, куда делся Миклуха с отрядом? Это начинает всерьез беспокоить…

— «Урал» беспрерывно шлет радиограммы, ваше превосходительство. Может отправить на поиски «Изумруд»?

— Сзади идет «собачка» и два трехтрубных крейсера — перехватить могут, одно удачное попадание и мы потеряем «ходока», пушки которого пригодятся при отражении атак миноносцев. Но раз здесь нет одного отряда из четырех японских крейсеров, то, видимо, Миклуха и связал их боем. И не думаю, что противник справится с нашими кораблями.

— А если подойдет помощь?!

— Откуда японцам ее брать? В 7-м отряде откровенная рухлядь с канонерскими лодками, крейсера 5-го отряда Катаоки вышиблены из боя еще рано утром. Для Миклухи опасны лишь корабли линии — а они здесь все. Так что пробьется, не маленький, и ночь переживет — а точка рандеву ему известна, утром встретимся, если что.

Фелькерзам говорил с непоколебимой уверенностью в голосе, хотя таковой не испытывал — но в глазах подчиненных командир всегда должен выглядеть именно таким примером, самое плохое если люди теряют веру в собственное начальство. Боль изрядно доставала, она плевать хотела, что кругом царствует смерть. Дмитрий Густавович после секундного размышления достал из кармана флакон с «микстурой», выдернул зубами пробку и отпил немного коньяка. Все сочувственно поглядели на адмирала — хорошо знали, что он болен, и вынужден принимать лекарства из маленького аптекарского пузырька с мудреной надписью на латыни.

— Что там с «Сисоем»?

— Пожар в каземате потушен, выбито одно орудие, остальные стреляют, — начальник штаба постоянно получал доклады с «Алмаза», на который стекались все доклады с эскадры.

— Это хорошо, теперь легче станет, — Фелькерзам потянулся за папиросами, но рука замерла — на идущем впереди «Орле» вспыхнул пожар, и броненосец начал уходить в сторону…

Броненосцы "Наварин" и "Адмирал Сенявин" в Цусимском бою (АИ)

Попадание в броненосец береговой обороны "Адмирал Сенявин" (АИ)

Глава 39

— Вторую передышку получили, но ценой гибели «Сенявина», минут через сорок начнется все по-новому. Японцы снова начнут отжимать голову колонны — Небогатов станет уходить вперед. Если начнем крутить петли — на север или восток не продвинемся. А ночь приблизится, а с ней неизбежные минные атаки — целая свора набежит, сто не сто, но восемь десятков будет всяких разных миноносцев, от мала до велика.

Фелькерзам отхлебнул приличный глоток «микстуры» прямо из горлышка, немного поморщился, делая вид, что действительно пьет лекарство, пусть и с запахом коньяка. Мало ли чем врачи свои снадобья разводят, но не морфий же принимать — от него такие кумары моментально начнутся с полетами наяву, что про эскадру забудет. А ситуация складывается паршивая — третья фаза боя снова принесет потери, их будет пять, как он помнил. Так что никаких броненосцев не напасешься, тем более «Ушаков» с «князьями» запропал окончательно — он уже многократно себя проклял, что отдал приказ добить «Кассаги». Тот все равно с перебитой «хребтиной» в ремонте год стоял, можно было новый крейсер построить.

— А может японцы отошли, что их корабли тоже получили повреждения — ведь может быть такое, Дмитрий Густавович?!

— Вряд ли, Константин Константинович, свой лимит по «золотым попаданиям» мы уже выполнили, и даже перевыполнили, — Фелькерзам усмехнулся, прикурив папиросу. После коньяка стало полегче, и адмирал приобрел способность улыбаться, жаль только, что на ограниченное время — потом организм опять на нервах и боли сидеть будет.

— А если отправить 1-й отряд на прорыв?!

— Поздно, это нужно было делать, когда «Фудзи» взорвался и «Асаму» потопили — японцы в шоке пребывали! Когда Того свою «петлю» проделал! А сейчас он уже оправился — и сразу в погоню бросится. У него семь броненосных крейсеров, что имеют полный ход в 19-20 узлов. Догонят, начнут отжимать голову — а там и три броненосца подоспеют. И удерет только один «Ослябя», и то в лучшем для него случае, а все пять броненосцев погибнут. Всех потопят, как худых котят — шансов нет ни малейших.