Горизонтальная страна: Стихотворения

«Идиотизм, доведенный до автоматизма…»

Идиотизм, доведенный до автоматизма.Или последняя туча рассеянной бури.Автоматизм, доведенный до идиотизма,мальчик-зима, поутру накурившийся дури.Сколько еще в подсознанье активных завалов,тайной торпедой до первой бутылки подшитых.Как тебя тащит: от дзэна, битлов — до металлаи от трегубовских дел и до правозащитных.Я-то надеялся все это вытравить разомв годы застоя, как грязный стакан протирают.Я-то боялся, что с третьим открывшимся глазомподзалетел, перебрал, прокололся, как фраер.Все примитивно вокруг под сиянием лунным.Всюду родимую Русь узнаю, и противно,думая думу, лететь мне по рельсам чугунным.Все примитивно. А надо еще примитивней.Просто вбивается гвоздь в озверевшую плаху.В пьяном пространстве прямая всего конструктивней.Чистит солдат асидолом законную бляхудолго и нудно. А надо — еще примитивней.Русобородый товарищ, насквозь доминантный,бьет кучерявого в пах — почему рецессивный?Все гениальное просто. Но вот до меня-тоне дотянулся. Подумай, ударь примитивней.И в «Восьмистишия» гения, в мертвую зону,можно проход прорубить при прочтенье активном.Каждый коан, предназначенный для вырубона,прост до предела. Но ленточный глист — примитивней…Дробь от деления — вечнозеленый остаток,мозг продувает навылет, как сверхпроводимость.Крен незаметен на палубах авиаматок,только куда откровенней простая судимость.Разница между «московским» очком [7] и обычнымв том, что московское, как это мне ни противно,чем-то отмечено точным, сугубым и личным.И примитивным, вот именно, да, примитивным.Как Пуришкевич сказал, это видно по рожецелой вселенной, в станине токарной зажатой.Я это знал до потопа и знать буду позжетретьей войны мировой, и четвертой, и пятой.Ищешь глубокого смысла в глубокой дилемме.Жаждешь банальных решений, а не позитивных.С крыши кирпич по-другому решает проблемы —чисто, открыто, бессмысленно и примитивно.Кто-то хотел бы, как дерево, встать у дороги.Мне бы хотелось, как свиньи стоят у корыта,к числам простым прижиматься, простым и убогим,и примитивным, как кость в переломе открытом.

7

Два туза при игре в «очко».

Ночная прогулка

Мы поедем с тобою на А и на Бмимо цирка и речки, завернутой в медь,где на Трубной, вернее сказать, на Трубе,кто упал, кто пропал, кто остался сидеть.Мимо темной «России», дизайна, такси,мимо мрачных «Известий», где воздух речист,мимо вялотекущей бегущей строки,как предсказанный некогда ленточный глист.Разворочена осень торпедами фар,пограничный музей до рассвета не спит.Лепестковыми минами взорван асфальт,и земля до утра под ногами горит.Мимо Герцена — кругом идет голова.Мимо Гоголя — встанешь и — некуда сесть.Мимо чаек лихих на Грановского, 2,Огарева, не видно, по-моему, — 6.Мимо всех декабристов, их не сосчитать,мимо народовольцев — и вовсе не счесть.Часто пишется «мост», а читается «месть»,и летит филология к черту с моста.Мимо Пушкина, мимо… куда нас несет?мимо «тайных доктрин», мимо крымских татар,Белорусский, Казанский, «Славянский базар»…Вон уже еле слышно сказал комиссар:«Мы еще поглядим, кто скорее умрет…»На вершинах поэзии, словно сугроб,наметает метафора пристальный склон.Интервентская пуля, летящая в лоб,из затылка выходит, как спутник-шпион!Мимо Белых Столбов, мимо Красных ворот.Мимо дымных столбов, мимо траурных труб.«Мы еще поглядим, кто скорее умрет». —«А чего там глядеть, если ты уже труп?»Часто пишется «труп», а читается «труд»,где один человек разгребает завал,и вчерашнее солнце в носилках несутиз подвала в подвал…И вчерашнее солнце в носилках несут.И сегодняшний бред обнажает клыки.Только ты в этом темном раскладе — не туз.Рифмы сбились с пути или вспять потекли.Мимо Трубной и речки, завернутой в медь.Кто упал, кто пропал, кто остался сидеть.Вдоль железной резьбы по железной резьбемы поедем на А и на Б.

Хокку. Патриаршие пруды

Чего нам врут: «Народный суд!» —

Народу я не видел.

В. Высоцкий

Чего нам врут,что это пруд?Запруды я не видел.

Е. Гайдару

Люблю инфляцию.Но странною любовью!Не победит ее рассудок мой.Ни слава, купленная кровью,ни полный гордого презрения покой,ни темной старины заветные преданьяне шевелят во мне отрадного мечтанья.Просёлочным путем люблю скакать в телегеи, взором медленным пронзая ночи тень,глядеть по сторонам, вздыхая о ночлеге,дрожащие огни печальных деревень.С горы идет крестьянский комсомоли под гармонику, наяривая рьяно,орет агитки Бедного Демьяна,веселым криком оглашая дол…Вот так страна!Какого ж я рожнаорал в своих стихах, что я с народом дружен…Моя поэзия здесь больше не нужна.Да я и сам здесь никому не нужен.