Горизонты ада

Ник рыдал, стараясь остановить вытекающую изо рта кровь здоровой рукой, и набирался сил, чтобы позвать на помощь. Я достал из-за пояса пистолет и постучал им о край раковины. У Ника перехватило дыхание. Я вытер руки и повернулся к нему:

– Если заорешь, придется тебя пристрелить.

– В чем дело? – проговорил он, брызгая кровью. – Ополчился на геев?

– Геи не имеют к этому никакого отношения.

– Тогда что? – Он выплюнул несколько осколков сломанных зубов и снова зарыдал. – Черт, Ал, какого хрена…

– Я хочу, чтобы ты рассказал мне про Эллен.

– Про кого? – искренне удивился он.

– Мою бывшую жену. Эллен Фрейзер.

– Не знаю такую.

– Ты слышал о втором убийстве, совершенном в «Скайлайте»?

Судорожно сглотнув, он прошептал:

– Нет.

– Хочу знать, кто ее убил. – Я направил пистолет на Ника.

Его глаза расширились от ужаса.

– Я ничего про это не знаю, – выговорил он, захлебываясь кровью.

– Сначала прострелю тебе ногу, – сказал я. – Левую. Затем правую. Когда начну палить, засуетятся люди, поэтому придется поторопиться. А это означает выстрел между ног. Когда-нибудь видел человека, получившего пулю в пах? Неприятное зрелище.

– Это не я, – простонал Ник.

– Я тебе не верю, – сказал я, наклонившись, чтобы он лучше видел ствол. – Расскажи, что ты делал в гостинице, когда была убита твоя сестра. Соврешь один раз, и я выстрелю.

Ник посмотрел на пистолет, собрался с силами и начал:

– Это была шутка. Мы такое и раньше проделывали…

– Что проделывали?

– Менялись партнерами. – Он вытер рот здоровой рукой. – Ник сняла номера, соединенные дверью. Оба наших партнера обожали путы. Мы собирались обоих связать, а потом махнуться номерами и…

– Хочешь сказать, что собирался трахнуть парня Ник, а она обслужила бы твоего? – Он кивнул. – Похоже, ее парню такой обмен не пришелся бы по душе.

Он попытался ухмыльнуться, обнажив сломанные зубы:

– У нее был дилдо.

– Вот как. Продолжай.

– Я приехал в отель раньше Ник и сразу занялся делом. Примерно в половине десятого заглянул в ее номер. Ее там не оказалось. Мы с моим парнем покувыркались еще час, затем я надел на него маску и пошел посмотреть, не появилась ли Ник.

– Зачем маска? – поинтересовался я.

– Чтобы его не узнали. Я оставил его прикованным к кровати, прошел в номер восемьсот двенадцать и…

Я ждал продолжения. Но Ник молчал.

– И? – рявкнул я.

– Я увидел, в каком состоянии ее спина. Ник лежала не двигаясь. Я решил, что она мертва, и сбежал.

– Тогда она еще была жива! – заорал я. – Может быть, ты еще мог ее спасти.

– Спасибо, что напомнил, – с горечью произнес Ник. Он снова плакал, но теперь уже не от боли. – Мне следовало проверить. Позвать на помощь. Но я запаниковал и рванул к лестнице. Остановился на третьем этаже, нырнул в туалет и плакал, пока не устал. Затем я вернулся – черт, это был самый длинный подъем в моей жизни! – и забрал свои вещи. Я должен был отпустить своего парня, но просто оставил его там: плохо соображал в тот момент. Я съехал на лифте вниз и ушел. Никто меня не заметил. Вот и все. – Он смотрел на меня испуганными глазами, ожидая приговора.

– Кто был тогда с Ник? – спросил я.

– Не знаю. И она не знала, с кем я был. У нас было так заведено всегда.

– Ты видел кого-нибудь или что-нибудь слышал?

– Нет.

– Не может такого быть, что парень, с которым ты был, этот Чарли Крол, знает больше, чем ты?

– Он был привязан, – проговорил Ник. – И с кляпом во рту.

– Может быть, потом, когда ты ушел?..

– Нет, – сказал он, даже не дослушав, но что-то в его торопливом ответе меня насторожило. Первый раз я почувствовал, что он что-то скрывает.

– Помнишь, что я пообещал сделать, если ты соврешь?

– Я не врал! – закричал Ник, отползая от меня.

– Чарли Крол не говорил ничего такого, что могло бы вызвать твои подозрения?

– Нет, клянусь. Он знает не больше, чем я.

– Не верю. – Я направил пистолет ему в пах. – Три секунды, Ник. Выкладывай – или прощайся со своим богатством.

– Ал, не надо. Ты…

– Раз.

– Люди услышат. Они здесь знают тебя в лицо. Ты…

– Два.

– Клянусь. Не знаю, кто это был. Я не…

– Три.

– Нет! – завопил он, прежде чем я успел выстрелить. – Никакого Чарли Крола не было.

Я поднял брови:

– Не понял.

– Я назвал это имя только для того, чтобы никто не узнал, с кем я был тогда на самом деле. Он пригрозил убить меня, если кто-нибудь…

– Это псевдоним? – перебил я его.

– Одного из моих любовников звали Чарли Крол. Я его неожиданно вспомнил…

– Забудь! – крикнул я. И добавил: – Кто был с тобой в номере восемьсот четырнадцать?

Ник помолчал в нерешительности всего пару секунд. Затем, опустив глаза, сказал:

– Я был с копом, его зовут Говард Кетт.

Я помог Нику умыться и вызвал «скорую помощь». Он пообещал не подавать на меня в суд, поскольку знал, как я расстроен, но добавил, что не хотел бы еще раз со мной встретиться, даже если мне удастся выяснить, кто убил Ник. Мне было стыдно, но ради Эллен я был готов стыдиться всего мира. Я оставил Ника баюкать свою руку в ожидании врачей, сам же отправился разыскивать Гови.

Когда я вошел в полицейский участок, раздвигая ошалевших полицейских, Кетт в своем кабинете разговаривал по телефону. Вой дя к нему, я выдернул шнур из розетки, прервав его на середине фразы.

– Какого черта? – взревел он, вскакивая с кресла.

– Я знаю про тебя и Николаса Хорняка, – сказал я, усаживаясь напротив.

Маска гнева слетела с его лица, он обескураженно опустился в свое кресло. Вошел один из его коллег и спросил у него, все ли в порядке. Кетт кивнул и велел ему закрыть за собой дверь. Он долго сидел молча. Наконец заговорил:

– Мы познакомились пару лет назад. Как-то ночью мы с Биллом его арестовали. Я с ним разговорился. Спустя несколько месяцев мы случайно столкнулись, и…

– Древняя история меня не интересует, – рявкнул я.

– У меня это не вошло в привычку. Просто иногда…

– «Скайлайт», Гови, – проговорил я сквозь зубы.

– Моя жена ни о чем не догадывается. Она догадалась, что я кого-то себе завел, но думает, что это женщина. Ты не должен ей говорить. Если она узнает, с моей жизнью покончено.