Город и его ненадежные стены

Моя челюсть медленно поползла вниз.

— Ёсико… — прошептал я, вдруг все поняв.

— Ладно тебе, брось отнекиваться. Я точно знаю, что это был ты. Последний транш в этом месяце внесен раньше времени. Мама с папой сказали, что не успели оплатить, потому что им нужно было оплатить счета за электричество. Так что ты попался с поличным, братик!

Сестра звонко рассмеялась. Ее голос походил на звук колокольчика.

Я и не знал что сказать. Похоже, этот Акиро весьма славный парень… Был.

— Спасибо тебе, Акиро, — сменив тон, став серьезной, сказала сестра. — Большое спасибо. Тебе, наверное, самому эти деньги позарез нужны, а ты за мое лечение платишь. Ты не думай, я как поправлюсь, заработаю и всё-всё тебе верну.

Слова сами собой полились у меня изнутри.

— Да ну что ты! Мне деньги не особо нужны, хватает на всё. Главное, чтобы ты поправлялась. Ты же знаешь, как мы за тебя переживаем.

— О-ой… Спасибо тебе большое, Акиро. Ты самый лучший брат на свете! — и вроде я эту девчонку не знаю, а внутри стало так тепло. — Знаешь, я недавно видела такой плохой сон. Переживала так. Мне приснилось, что тебе нездоровилось, а потом… потом ты умер, представляешь? Но все равно вернулся обратно, ради меня. Проснулась вся в поту, медсестра даже приходила, чтобы успокоительное дать.

— Не переживай, — с трудом выдавливая из себя слова, произнес я. — Со мной все в полном порядке.

— Вот и хорошо. Ну все, мне пора. На процедуры уже зовут. Люблю тебя, братик! — на заднем фоне и правда послышался голос какой-то женщины, а затем связь прервалась.

В трубке послышались гудки, а мне вдруг стало так тепло и приятно, что я забыл обо всех невзгодах.

Теперь все встало на свои места. Понятно, почему Акиро задолжал Гушикен квартплату за три месяца. И понятно было куда именно уходила вся его зарплата. Парень отправлял всю ее на лечение своей сестры Ёсико.

Вновь раздался звонок. На этот раз звонил некто «Рабовладелец».

— Акиро, раздери тебя! — раздался грубый мужской голос. — Ты сегодня собираешься в ночную выходить?

— Что? — растерянно пробормотал я. — Куда?

— Раздери тебя, так и знал что ты забыл, бездельник! У нас корабль с грузом приходит, а разгружать некому.

И почему, всегда когда я слышу слово «бездельник», мне мерещится Вакедо?

— Разгружать? — растерянно спросил я.

— Раздери тебя! Да, разгружать в порту «Кайсэй». И сегодня был груз, и угадай кого не было? Тебя не было. Бездельник! Сегодня корабль снова придет, работы много. Раздери тебя, работать нужно. Так ты придешь?

— Нет, — твердо ответил я. — Не приду.

— Раздери тебя, что… — я не стал слушать грубого незнакомца и сбросил звонок.

В голове крутилась фраза, от которой мороз шел по спине.

Был два дня назад, а потом пропал.

Парень так хотел помочь своей сестре, что не рассчитал сил. Именно после той ночной смены он вышел на работу на телевидение, где у него и прихватило сердце, не выдержав такого напряжения. И он умер.

Эх, беречь себя надо.

Нет, идти по этой тропе я не собираюсь. Деньги нужны, но зарабатывать их таким способом, пренебрегая собственным здоровьем, я не собираюсь. У меня есть другая идея.

Я глянул на здание телевидения. Здесь пишутся новости, и создается реальность, здесь рождаются новые звезды и решаются судьбы селебрити и политиков. А еще здесь крутятся большие деньги. И у меня есть идеи как их заработать.

Глава 10

Слухи имеют способность жить своей жизнью, несмотря ни на что. Они словно сорняки прорастают и как бы ты с ними не боролся, они все равно всходят на любой почве, а тем более подготовленной и унавоженной. В этом я убедился в очередной раз, когда зашел на студию. Вновь меня встретили десятки взглядов. Кто-то смотрел украдкой, незаметно, а кто-то пялился в открытую, словно на кусок ветчины на витрине магазина. Некоторые шарахались, а некоторые глядели с вызовом, едва скрывая сердитость.

Можно только представить кто что у себя в голове про меня придумал.

Стараясь не придавать этому значения, я дошел до раздевалки и переоделся. Вышел, намереваясь пойти в пятую студию, чтобы подготовить свет для передачи «Улыбнись, Токио!» — все-таки от основной работы меня пока еще никто не освобождал и ее нужно выполнять.

Кстати, об этом стоит поговорить с Хайнако, попросить ее, чтобы мне дали что-то вроде оплачиваемого отпуска на время подготовки новой передачи. Как я буду что-то планировать и придумывать, когда нужно расставлять монтажные рамы и прожекторы?

— А, вот ты где!

Ко мне выскочила Татуми. Глаза ее блестели словно у хищницы и было видно, что она меня тут поджидала долго.

— Доброе утро… — растерянно произнес я.

— Акиро, я тут производила кое-какие расчеты…

— Татуми, мне некогда, — в миг поняв, куда дело идет, попытался мягко отстраниться я от нее.

Признаться, она начинала мне действовать на нервы и это ее странное желание прощупать меня откровенно напрягало. Я понимал, что она может докопаться до того, до чего не стоит докапываться. Переселение душ — это вам не шутки, за такое могут и… на самом деле черт его знает, что могут, но ничего хорошего не жди. Лечение электрошоком, таблетки, психушка, секретные исследования где-нибудь в закрытой базе правительства — это только первое, что приходило в голову. А мне этого не нужно. Так что лучше держаться подальше от этой не в меру любопытной медсестрички.

— Акиро, но мне правда нужно! Твои потоки…

— Татуми! — почти закричал я. — Мне правда некогда. Давай в следующий раз? А лучше вообще никогда. Я себя вполне прекрасно чувствую, и…

— Как ты можешь себя прекрасно чувствовать, если у тебя черная линия потока? — возмущенно воскликнула девушка.

— Она не всегда черная, иногда зелененькой становится, — наугад ответил я, чем еще больше смутил Татуми.

— Зелененькая? — она не сразу поняла, что я пускаю ей пыль глаза. — Но ведь зеленый цвет — это… Ты что, пошутить решил?

«А ее так просто не проймешь, — отметил я. — Видимо есть какая-то легкая защита от дара. Не поверила, подвергла сомнению и сразу же просекла, что это сарказм. С ней и в самом деле нужно быть осторожным».

Я вновь попытался уйти, но девушка перегородила мне вход.

— Акиро, я не хочу действовать так нагло, но я беспокоюсь за твое здоровье. Все-таки я отвечаю за это. Поэтому дай я просто подержу тебя за руку.

— Не нужно держать меня за руку! У меня девушка… наверное есть.

— Да я же не укушу тебя! И не собираюсь уводить тебя от девушки. Только руку подержу!

— А такое ощущение, что именно это и собираешься сделать! Укусить и увести!

— А что тут происходит? — внезапно к нам подошел режиссер Озэму, тот самый, которому посчастливилось погулять с Татуми и который потом весь день только об этом и болтал всем без умолку.

Увидев нас, он сразу же изменился в лице. На высокому гладком лбу появилась морщина. А когда взгляд режиссера упал на руку Татуми, которая все норовила схватить меня, то мужичок и вовсе напрягся.