Город и его ненадежные стены

Девушка изменения в лице Озэму не считала, потому что не имела к нему никаких ни чувств, ни эмоций. Ведь прогулка во время обеденного перерыва — это порой просто прогулка, и ни к чему не обязывает. А вот сам Озэму, который в мыслях уже видимо нарисовал их свадьбу, много детей и беззаботную счастливую старость все воспринял гораздо острее. Он злобно зыркнул сначала на меня, потом на Татуми.

— Что тут происходит? — вновь повторил он, стараясь придать голосу грозность. Получилось так себе, словно ножом по стеклу поскоблили.

— Озэму… — произнес я. И вдруг понял, что любая фраза сейчас будет воспринята совсем иначе. — А мы как раз о вас говорили.

— Обо мне? — удивился тот.

— Татуми вам все расскажет. А я пойду — спешу.

— Акиро, постойте! — девушка схватила меня за руку.

— Да что же вы… — выдохнул Озэму, весь содрогаясь. Фантазия у мужичка явно работала и в мыслях он, отвергнутый, уже сидел на краю стула в номере дешевого мотеля, заваленного пустыми бутылками, намыливая веревку.

— Озэму, вы что-то хотели? — спросила Татуми, не понимая причин такого тона у коллеги и явно смущенная внезапными переменами в его лице. — У вас что-то болит?

— Сердце! У меня болит сердце! — срывающимся голосом ответил тот. — Мне его разбили!

И вновь девушка не поняла метафоры, восприняв все буквально.

— Сердце? Как болит? Какой характер боли? Колет? Давит? Жжет? Когда началось? Другие симптомы имеются? — она подскочила к Озэму, принялась его ощупывать, но тот упорно не давался, обидевшись.

Воспользовавшись моментом, я юркнул в проход и скрылся за углом.

До пятой студии я бежал вприпрыжку.

Но когда увидел Вакедо чуть не влетел в стену. Обязанность любого начальника — контролировать работу подчиненных. Вот Вакедо этим сейчас и занимался, прогуливаясь по студиям. Но только его вид…

Окончательно избавиться от цветастого аляповатого гардероба он не успел и потому вышагивал сейчас в ядовито-желтом пиджаке, надетом на зеленую в красный горох рубашку. В руках у Вакедо мирно сидел Пончик — то отродье из ада, называемое по чьему-то недоразумению собакой. Со стороны Вакедо походил на сутенера из черного квартала. Ему бы еще цепь на шею… Ага, а вон и цепь. Да, теперь сходство полное.

Но не это меня удивило в начальнике.

— Господин Вакедо, доброе утро, — произнес я, глядя на собаку. — С вашим питомцем все в порядке? Он у вас перебинтован.

— Это не бинты, — ответил начальник. — Я просто понятия не имею как управляться с этими животными. Ведь у меня их никогда и не было. А они, оказываются, ходят в туалет! Представляешь, Акиро! Их выгуливать нужно. И убирать потом все, что они там в траве делают в специальный пакет. А мне, во-первых, некогда с ним гулять, я очень занятой человек, а во-вторых, не хочу я эти… руками брать, пусть и через пакет. В общем, я в интернете посмотрел — и вот!

С гордым видом он продемонстрировал мне собаку.

— Это что, подгузник?!

— Он самый! Очень удобная вещь. Эти штуки на детей надевают, когда они маленькие. Чтобы они в туалет в них ходили. Ведь дети как те же собаки — с пола постоянно что-то норовят съесть, в туалет ходят где попало, под ноги норовят подлезть.

«Ох, не услышал бы нас сейчас кто, — с ужасом подумал я. — В лучшем случае с работы погонят за такое кощунство».

— Вот я и решил попробовать подгузники. Очень удобно. Рекомендую. И гулять не нужно. А как почувствуешь, что тепло стало руке — значит меняй, наполнилось.

— А кормите… — начал я чтобы хоть как-то сменить тему.

Вакедо, счастливый тем, что так ловко справился с такими трудностями, ответил:

— Тоже нашел в интернете! — и извлек из кармана бутылочку с соской. — Это штука тоже для детей. А оказывается, такая удобная!

Он поднес бутылочку к морде Пончика. Пес фыркнул, обхватил соску и принялся, поскуливая посасывать молоко.

— Видел? — рассмеялся Вакедо. — Пьет!

И почесав пальцем тому плешивый живот, просюсюкал:

— Кто хороший мальчик? Ты хороший мальчик.

Покормив пса, начальник наклонился ко мне чуть ближе, прошептал, словно бы говоря по секрету:

— А главное теперь ко мне Кумико чаще заходить стала — пса погладить.

Что-то ответить на это я не смог и лишь кивнул.

— Так что Пончик мой талисман!

— Разрешите, я тогда пойду работать? — попросил я.

Вакедо кивнул и вновь поплыл по коридору, вызывая рябь в глазах.

Расстановка света не заняла много времени и это радовало — передачу «Улыбнись, Токио!» вел Датэ Кичиро, а видеть его сейчас мне не хотелось. Опять эти злобные взгляды с его стороны, глупые обвинения. Нет уж, пожалуйста без меня. Тем более что вскоре подошла Хайнако и сказала, что нужно собраться и обсудить некоторые моменты по новому шоу. Я с радостью согласился, предложив сделать это прямо сейчас.

Мы прошли в креативную комнату. Я был здесь впервые. Мягкие диваны, огромный телевизор на полстены, кофемашина, столик с блокнотами и маркерами — в общем все, что только нужно.

— Хайнако, послушай, а можно меня как-то освободить от основной моей работы? — спросил я, плюхаясь в мягкий диван. — А то тяжело разрываться на части.

— Нет, не могу, — холодно ответила девушка. — Я только помогаю тебе с новым проектом. По остальным вопросам — не ко мне.

— Ну освобождение от работы — это тоже в какой-то степени помощь…

— Акиро, давай не будем терять понапрасну времени?

Я тяжело вздохнул, кивнул.

— Итак, у меня есть три варианта программы, которые я хотела согласовать с тобой, — начала Хайнако, доставая бумаги. — Можно было бы обойтись и без твоего согласования, но руководство настояло на том, чтобы ты тоже присутствовал на концепт-обсуждении. Но я упростила тебе задачу…

— Постой, — прервал ее я. — Ты уже все придумала за меня?

— Да…

— Хайнако, при всем моем уважении к тебе, но я бы тоже хотел присоединиться к процессу, тем более, что передачу вести придется мне.

Девушка недовольно сморщилась.

— Давай я хотя бы покажу тебе свои наработки? А там уже решим.

Мне пришлось сдержаться, чтобы не нагрубить. Я, в тон ей, кисло ответил:

— Хорошо, давай посмотрим.

— Итак, первый концепт, — девушка достала макет. — Передача «Теплые беседы». Обстановка домашняя, камин, чай, вязаные пледы. Акцент на гостях, в каждой передаче новый. Ведущий ведет беседу с ним, вокруг ходят коты…

— Постой, — остановил ее я. — А чем это будет отличаться от «Страниц истории»?