Город металлических людей. Книга первая

Да и Еве не поздоровилось бы, попадись она ему в Городе. С мучительной болью в сердце вспоминал Ярый о казнях нескольких лесных жителей, которые он собственноручно привел в исполнение всего лишь за то, что они осмелились появиться на городских улицах. Как бы поступили эти двое, зная, что он творил когда-то? Пусть это была его работа, и он всего лишь повиновался приказу. Или они и так все знают и, несмотря на это, помогают ему?

Стражнику было тяжело смотреть в глаза людям, что спасли его. Наверное, ему придется уйти, лишь бы не вступать в ежедневную борьбу со своей совестью. Ярый с огромным удовольствием отправился бы в Город, чтобы отомстить, но только что он может один? Однажды он уже оказался против всех, и чем это кончилось?

– Я рад, – ответил тем временем Экхарт, накладывая себе жаркое из большого глиняного горшка, – очень рад, что у нас все получилось. Благодарю за доверие, с которым ты отдал себя в наши руки. Теперь ты можешь идти куда захочешь, ты не подопытный, чтобы я стал тебя здесь держать. Моей задачей было лишь вернуть тебя к жизни.

Ярый поднял на него мерцающие зеленые глаза. Его прогоняют? Или просто предоставляют выбор?

– Мне некуда идти, – ответил он, немного помолчав. – Но я уйду, если мое присутствие здесь чем-то опасно для вас.

– Да нет же, – повеселел доктор. – Никакой опасности, и я, наоборот, с удовольствием понаблюдал бы за тобой и дальше, чтобы убедиться, что ткани прижились хорошо. Просто я не хочу, чтобы ты считал себя чем-то обязанным или уж тем более пленным.

Железный человек глубоко вздохнул.

– Тогда, позвольте, я останусь здесь.

Он бросил мимолетный взгляд на Еву и с удивлением заметил, как порозовело ее лицо, когда она услышала, что он хочет остаться. Девушка, пытаясь скрыть улыбку, спрятала лицо в огненных волосах и скромно потупилась. Ярый снова вспомнил ее прикосновение и непроизвольно потянулся к щеке.

– Как нам тебя называть? – спросил Экхарт. – Мы так и не узнали твоего имени. Но я много слышал о тебе и знаю твое прозвище. Хочешь, мы будем называть тебя так?

Стражник покачал головой. Значит, про него действительно знают, но не гонят его. Что ж, все, что возникло в Городе, там и останется. У него новое лицо, пусть же будет и новое имя. В нем почти не осталось ничего человеческого, кроме мыслей и чувств. Он практически бессмертный. Железный человек выбрал себе имя Эвтерниус, от латинского «aeternus», что означает «вечный».

Глава 18. В осаде

В тот насыщенный событиями день, когда Эбигейл сбежала из дома купца, прихватив с собой золотую моди и спрыгнув с третьего этажа, Джордан оставил беглецов в своей квартире и отправился прямиком к Лауре. Чуткое сердце вора томилось и ныло в предчувствии чего-то очень плохого. Когда он приблизился, никем не замеченный, к дому лесной ведьмы, то тут же заметил стражника, идущего мимо по улице. Само по себе это не было необычным явлением, стража постоянно патрулировала город, тем более в поздний час. Но тут же механическое око Джордана уловило легкий блеск кольчуги на углу дома, затем с противоположной стороны улицы. Для следящих за порядком их было слишком много на такой площади. Они вышли на Лауру и сужали круги вокруг ее дома. Чтобы не выскользнула, не заморочила голову своими колдовскими штучками.

Еще один стражник проследовал буквально рядом с вором, даже не обратив внимания на высокого человека в капюшоне и куртке из мерцающей ткани. Столько людей отправили на поиски единственной девушки, безобидной и одинокой, чья вина состояла лишь в том, что она родилась в дальнем лесу. «Если бы не этот дуралей Леобен…» – с досадой подумал Джордан, снова разозлившись на юношу за оплошность. Но он тут же одернул себя: если бы не Лео, кто-то другой обязательно бы заметил юную светловолосую девушку с хризолитовыми глазами и нежными чертами лица. Она выделялась среди горожан и своей легкостью, и необычным платьем из грубой ткани, украшенной удивительной вышивкой. Джордан приносил ей одежду, в которой принято было ходить в Городе: не ворованную и не с чужого плеча – покупал специально. Но Лаура неизменно одевалась так, как привыкла в своем дальнем лесу. Ее все равно бы обнаружили, и очень скоро. И злиться надо было лишь на этого паскудника-купца, любителя отправить чужих детей в публичный дом.

Сердце вора словно сдавило ледяной железной рукой: он вдруг подумал, что может случиться с Лаурой, если он не успеет ее вывести? Если главный жалобщик – этот Дин, будет ли он удовлетворен ее арестом или выпросит для нее «разрешение» на особую работу? Живой глаз Джордана налился кровью, но он несколько раз глубоко вздохнул, чтобы прийти в себя и ненароком не открыться страже, и только потом шагнул по направлению к жилищу юной ведьмы.

Он постучал условным стуком, предварительно проверив лестничные пролеты. Там было пусто. Видимо, девушку видели где-то рядом, но пока не знали, где она живет. Стражники ждали, когда та выйдет. Ведь она не может вечно сидеть взаперти. По счастью, никто не знал, что у нее есть такой друг, как Джордан, который проведет ее у них под носом так, что никто не заметит.

Он успел как раз вовремя. Лаура открыла дверь сразу, словно уже стояла на пороге в ожидании. Вор понял, что она собиралась куда-то выходить. Он почти силой втолкнул девушку в комнатушку, которую она занимала. Ведьма, испуганно вытаращившись на него, попятилась назад под его натиском.

– Ты что? – обиделась она.

– Я же говорил, чтобы ты никуда не ходила, – почти простонал Джордан. Какая же она упрямая! – Ты знаешь, что всю твою улицу заполонила стража?

Лаура расстроенно всплеснула руками.

– Не может быть, чтобы они искали меня. Я же никто, зачем я им нужна?

Джордан устало опустился на ее узкую кровать.

– Я говорил, что Город не привечает жителей леса. Я знаю, что ты хочешь всем доказать, что дальний лес не несет с собой беды. Все беды из других мест. Но люди верили в эти истории так много лет! Они передавали их своим детям. Нельзя за такой короткий срок выкорчевать из их сознания то, что впиталось почти с молоком матери.

– Что же мне делать, Джордан? – грустно спросила Лаура, присаживаясь рядом. Вор машинально обнял ее худую фигурку. Он постарался, чтобы это выглядело по-братски, по-дружески, а сам опустил веки, блаженно вдыхая травяной аромат ее белокурых волос. Лаура доверчиво прижалась к Джордану, положив голову на грудь. Он чувствовал, как она вздрагивает, начиная плакать. Видно, поверила ему наконец.

– Я отведу тебя к себе домой, – ответил он. – Ты не волнуйся, там сейчас мои друзья. И одного из них ты уже знаешь.

Лаура отстранилась, с недоумением взглянув на Джордана.

– Это Леобен. Помнишь, ты продала ему на рынке чудодейственное лекарство, а потом подарила свой кулон?

– Леобен, – прошептала Лаура, повторяя имя. – Я не знала, как его зовут. И он твой друг? Он у тебя дома? А кто там еще?

– С ним его подруга, – ответил вор и почувствовал, как замерла под его рукой девушка. Он вдруг представил ее рядом с таким же светловолосым худеньким Лео. Ее, с нежной кожей, прямыми струящимися волосами, и его – с ангельским, почти девичьим, лицом. Это была бы очень красивая юная пара, они так бы подошли друг другу. Но даже если Джордан собрал бы всю волю в кулак, поправ свои чувства, он не отпустил бы девушку с Леобеном. Юноша должен уйти в Новый город, потому что ему опасно оставаться здесь. А Лаура не сможет находиться в том месте. Это ее попросту убьет. Мир в Квартале механистов, где вовсю царствует металл, настолько отличный от атмосферы дальнего леса, где родилась и выросла Лаура, что она не выдержит его мощи и давления. Его запахов и звуков. Она либо сойдет с ума, либо умрет.

Но Джордан не пытался удержать юную ведьму рядом с собой. Он хотел, чтобы она вернулась в лес: самое безопасное и подходящее для нее место. Но Лаура не уходила. Тогда она хотя бы должна быть рядом с ним. Мальчику не защитить ее. Лишь с Джорданом она будет в безопасности.

Эмоции вора были далеки от пылкой юношеской влюбленности или страсти. Скорее это были чувства, зародившиеся в результате благодарности. Однажды забота юного создания растопила его черствое циничное сердце и открыла глаза на то, что он еще способен испытывать любовь. Когда-то Лаура, совсем недавно пришедшая в город, нашла умирающего вора, только что лишившегося глаза, избитого и брошенного в какой-то подворотне. Его даже не стали добивать в уверенности, что подохнет сам. Из разрубленной щеки и брови хлестала кровь, заливая землю. Жизнь Джордана медленно угасала.