Город сестёр

– Залазь.

Броник лёг Марие на плечи. Бабка с Коротким зашуршали липучками, утягивая, подтягивая, подгоняя. Отошли.

– Присядь.

Мария присела, кряхтя встала. Скуксилась.

– Тяжёлый.

– Ну дак... Десять килограмм... Ничё. Через неделю привыкнешь как к своей коже. Снимать на ночь не захочешь, - шутила Бабка.
– Держи вот это. Это краги. Одевай... Нормально? Ложить их будешь вот в этот карман... Мужики, давайте оружие.

Шило подал тот странный автомат, с намертво присобаченным снайперским прицелом. Тот самый автомат, который там, на берегу Шагана удивил Пашку. Короткий позасовывал в кармашки разгрузки три полных магазина. Такие Пашка видел впервые - прозрачные магазины...

Бабка подвязала Марие на правое бедро кобуру и вставила в неё пистолет, песчаного цвета.

– Мне этот не нравится, - закапризничала Беда.

– Почему?
– Удивились все.

– Он квадратный какой-то. И пластмассовый. И цвет у него...
– хаяла Беда Глок.
– Я вот такой хочу. Настоящий, железный - показала на Бабкино бедро.

Стечкин видимо в Улье был в фаворе. Вся команда носила на правом бедре кобуры с АПС-ами. И у Павла тоже трофейный болтался на ляжке. Он начал отстёгивать стропы.

– Пусть мой возьмёт.

Шило сказал.

– Я свой ей отдам. Твой не обстрелянный нихрена. Неизвестно как себя поведёт. А мой - надёжный, как отрывной, бля, календарь. А ты Беда, правильно выбираешь. У апээса отдача маленькая, намного меньше, чем у этого, - он кивнул на отвергнутое Машкой оружие. Встал на колено перед Бедой и аккуратно, как на хрустальную, одел ей на ногу свою кобуру вместе с пистолетом. Встал, взял со стола запасной магазин, вставил в узкий кармашек на боку броника.

– Ну вот. Всё.

– Нет не всё, - опровергла Бабка.
– Шлем.

На Беду напялили тактический шлем. Долго подгоняли ремешки. Но рыжие волосы некрасиво торчали из-под каски. Сняли, повязали ей бандану, вернули шлем на голову. Завершил экипировку армейский нож с узким хищным лезвием, присобаченный хитрыми ножнами на левое плечо.

Беда выглядела, как американский спецназовец.

Бабка отошла, оценила экипировку, "обрабовала" Беду.

– Теперь так и будешь ходить. Попрыгай. Как?

– Очень тяжело. Очень... Ещё это ружьё, блин, - страдала Беда.

Мужики усмехнулись на "ружьё".

– Так. Шило, давай в подвал. Покажи даме, как отстреливать бубенцы обидчикам, не попадая в задницы защитникам. И ваты захвати, в уши напихать, а то оглохнете.

И уже Беде.

– Куда! Шлем не снимать!

– А вата?

– А... Ну да.

Шило прихватил две керосиновые лампы.

Когда парочка спустилась в подвал. Скорый спросил.

– А что за автомат?

Короткий ответил.

– Ауг, австрийский. Длина маленькая, отдача не сильная, ствол не уводит. Но ака пятнадцатый ей всё равно надо. Такой же, как у Шефа. Он почти без отдачи. Ну, давайте сами одеваться.

Все понавешали на себя брони, наколенников-налокотников, подогнали шлемы. Возились долго. Дело не шуточное. Дугину отдали снайперку Короткого. Насовсем.

Всё это время под полом глухо бухало.

Пашка спросил.

– А зачем вам эти бронежилеты? У вас же свои.

Короткий объяснил.

– Наши - второго уровня. Только у Бабки - третьего. А тут все - пятого. Чувствуешь разницу?... Или, например, шлемы. У нас металл. А эти пластиковые. Они прочнее и легче.

– Он пошевелил каску.
– Да и удобней сидят.
– И Бабке - Я в них потом переговорники поставлю.

Она одобрительно покивала.

Минут через двадцать Шило вылез из подвала и заорал.

– Сильно нашумели?!

Все потыкали себя пальцами в уши.

– А-а!
– Догадался Шило и вытащил вату из ушей. И уже нормально спросил.

– Сильно нашумели?

– Нет. Нормально. Почти не слышно.
– Успокоила Бабка.

Следом выбралась довольная Беда.

Бабка констатировала.

– Ничто так не успокаивает девушку, как стрельба по мишеням. Ну как?

– Что?
– Заорала Беда.

Все снова показали пальцами на уши.

– У девушки, блин, талант. Особенно из пистолета.
– Доложил Шило.
– Дайте маслят, я магазины ей набью.

– Не надо, - отреагировала Бабка.
– Пусть сама привыкает. Только покажи как. Да, кстати, там, в подвале, вроде я варенье малиновое видела, принесите. Если не расстреляли. Знаю я вас.

И пошла печь блины.

За столом, уничтожая гору блинов, макая их в варенье, провели тактическое планирование. Особенно для Беды.

– Так. Ты, девушка, держишь правый борт. Короткий тебя подстраховывает. Если началась стрельба, не мечись, не размахивай стволом. Твой сектор только справа. Услышала выстрелы, - пригнулась, ощерилась, высунула ствол над бортом и ждёшь цель.

– А в кого стрелять?

– А как появится кто-то, кто тебя хочет застрелить или скушать, вот в того и стреляй. Если серьёзно - стреляй во всех. С нормальными я договорюсь. А если поступила команда - "огонь", то друзей вокруг нашего пепелаца нет. Одни враги. Если враг только с одной стороны, например с кормы, то ты... То ты сидишь как мыша, и не мешаешь Короткому стрелять назад.

– И ещё, ребята, - Бабка многозначительно промолчала.

– Про свои способности и дары не распространяйтесь. Держите при себе. Это я дура, по незнанию местного общества, всем сообщила, что я сенс. А вот про второй мой дар, никто не знает. Ну, кроме моих мужиков. И про Короткого, и про Ромку-Шило, никто не знает. Мулы и мулы. Что с них взять - тягловая сила... Понятно?

– А у меня нет никакого дара, - горько посетовала Беда.

– Ну-ка, Скорый, попробуй проверить её на дар. Все Знахари это умеют. А Дар! Он обязательно есть! По-другому не бывает.

– Я не знаю - как проверить. Подскажите - как это делается.

Все отрицательно помотали головами.

Пашка спросил.

– А может книжку какую... Ну, там, руководство.

Все откровенно заржали.

Дугин уставился на Беду, вошел в режим лечения... И что? А ничего. Ничего не понял. Оставил это дело.

После завтрака все упаковались, уложили неспешно рюкзаки. Потом разложили и укрепили в прицепчике трофейное оружие, мешки с патронами и лишнюю экипировку. Зачехлили брезентом. Ещё раз перекусили. Посидели на дорожку и в половине двенадцатого выехали.