Город сестёр

– И что?

Бабка продолжила.

– Красный жемчуг, при приёме внутрь, часто... примерно в каждом пятом случае, даёт новый дар. И всегда... Всегда, усиливает тот, что уже есть. Черный жемчуг... это русская рулетка. Свойства - такие же как и у красной, даже помощнее, но есть большая вероятность, что скушав это сокровище, станешь квазом. Кваз, это то же самое, что тварь, но не потерявшая... Э-э...

– Личности, - подсказал Короткий.

– Да. Если встретишь тварь, прилично одетую и вооружённую. Это - Кваз. Не стреляй. Квазы никогда не работают на Муров и, тем более, на Внешников. За четыре года тут был только один кваз, который состоял в банде. Да и ту он сам организовал. Некоторые сознательно становятся квазами. Они намного сильнее, быстрее... И дар у них намного мощнее, чем у людей. Так проще выжить. Понятно?

Новички кивнули.

Бабка завернула жемчуг в бинт, подала Пашке.

– Спрячь.

– А от красных никаких последствий, - спросила Машка-Беда.

– Особенных - никаких. Слабость на час-два и всё. Идём дальше. Зелёная жемчужина, очень редкая и поэтому дорогая. Она... Она каким-то образом объединяет человека и Улей. Ну, когда её съешь, конечно. Простой человек, становится сенсом. Тот, кто уже Сенс, увеличивает дальность...

– Обзора, - подсказал Короткий.

– Да, верно. И начинает видеть лучше мелкое. Я лично уже съела четыре таких, и потому вижу... чувствую примерно на километр. Или чуть больше.

Пашка спросил.

– То есть, если я проглочу эту, брр, какашку, я стану сенсом?

– Да.

– А если ты проглотишь, то что?

– То круг видимости увеличится примерно метров... на полкилометра.

– В радиусе, - уточнил Короткий.

– И начну различать детали ещё точнее.

Пашка предложил.

– Тогда давай так - тебе одну, и мне одну. Их же две.

Бабка нахмурилась.

– Ты не представляешь, что предлагаешь. "Зеленка" - огромная ценность. За неё можно пару танков купить.

– Три, - поправил Короткий.

Шило взвился.

– Бабка! Не дури! Ешь, бля, пока дают!

Все замолчали глядя на Скорого.

– А чего вы уставились? Я не передумаю. Это же рационально. В группе будет один сенс мощный и один на подхвате.

– Ты всё равно уйдёшь из группы, - вздохнула Бабка.

– Господи! Ну, что вы все заладили "уйдёшь", "уйдёшь"! А если я не хочу уходить?

Короткий посмотрел на Бабку, на Пашку...

– Если ты останешься в команде... Тогда рациональней обе Бабке скормить.

Пашка подумал.

– А что. Это мне кажется правильным.

Шило затолкал Бабку в бок.

– Давай ешь быстро. Глотай давай. Давай ешь, тебе говорю.

– Да отстань ты!
– Рявкнула Бабка. Потом Пашке - Ты хорошо подумал.

– Ну так - сама прикинь... Это же действительно - рационально.

– Я про то, что ты остаёшься с нами...

– Ну. Мне тут, пока, нравится. Ваше отношение к жизни и к людям мне нравится... Как ты думаешь, Беда, мы с ними останемся, или как?

– Я бы осталась.

– Ну, значит решено.

Шило опять затряс Бабку.

– Ешь давай. Если обе дают - глотай обе. Быстро.

– Отстань! Две сразу нельзя. Я же сутки валяться буду.

Пашка молча пододвинул по полировке зелёные катышки к Бабке.

Та вздохнула, - Шило, принеси воды.

Стакан воды, как по волшебству оказался перед ней.

Бабка взяла одну жемчужину, подержала на ладони, Закинула в рот и отпила из стакана.

Все внимательно смотрели. А Шило встал у неё за спиной.

Женщина постояла, закрыв глаза, покачнулась, опёрлась на подставленную Шилом руку. Тряхнула головой, - Всё.

– Ну? И как?
– Глядел во все глаза Пашка.

– Результат - через пару часов, - просветила Бабка.

Вторую зелёную жемчужину она завернула в бинтик и положила в нагрудный карман.

– Ну, давайте дальше. Рассказывайте.
– Попросила Беда.
– Так интересно!

Бабка вернулась к лекции.

– Вот это, - она указала на серые шарики, - спораны. Это наше всё. Это наша жизнь. То, что мы все пьём из фляжки, это вот - они. Без живца человек живет в Улье три дня. Потом ещё три дня - существует. Потом - конец. Понятно?

– А... протянула вопросительно Мария.

– Сейчас покажу. У меня в рюкзаке водка. Сейчас принесу.

Пашка остановил.

– У меня два литра во фляге. И две полторашки спирта.

Отошел к своему сидору и достал флягу с водярой.

– Учитесь, ветераны, как надо запасаться - усмехнулась Бабка.

Она принесла две литровые кружки. Налила в одну водки, бросила четыре серых шарика. Спораны мгновенно растворились. Раствор помутнел.

Накрыв вторую кружку тампоном, свернутым из ваты и марли, она перелила раствор в чистую посуду. Комментировала.

– На литр водки, четыре спорана. Понятно? Цедить осторожно. Вот это, - она ткнула пальцем в хлопья на марле, - яд. Потом живец можно разбавить, но мы пьём так. Спиртное на организм иммунных действует слабо. Зато этот...

– Эффект, - подсказал Короткий.

– Да. Эффект круче.

Взяла со стола пакетик, отсыпала из него в кружку щепоть белого порошка.

– Ванильный сахар. Чтобы было не так противно. Гадость, блин, несусветная.

Когда закончили пополнять запасы живца и разливать его по фляжкам, использовав и Пашкину добычу, и ту, что нашёл в одежде Шило, лекция продолжилась.

– Вот это - горох.

– Похоже, - потрогала жёлто-коричневые мелкие шарики, Беда.

– Эти можно растворять в спирте, в водке и ещё в уксусе. Потом уксус гасят содой и пьют. Раствор тоже надо обязательно отцеживать.

– А что они дают?
– Спросил Скорый.

– Это чистое развитие дара. Ты пьёшь раствор гороха, - дар усиливается... Беда, деточка, помой кружечки.

Машка быстренько убежала на кухню, погремела в раковине и вернулась.

– Рецепт тот же самый. Только на литр водки кладём уже десяток горошин. У нас тут четырнадцать, поэтому...

Шило остановил.

– У нас ещё есть.

Вытащил из своего рюкзака пластиковый контейнер, вытащил горсть кругляков.

Бабка начала химичить.

Когда закончила, - перелила часть раствора в Пашкину флягу из-под воды.

– Это тебе... Дар Знахаря - это серьёзно. Будешь развивать. В день три раза по глотку. Небольших. Перед едой. И пару глотков в день живца. Не больше. Это, как ни крути, всё же - яд.

– Теперь вот это красота.

На столе осталась горсть переливающихся янтарных бусинок, нанизанных на хрустальную паутинку.