Город

— Повтори ещё раз план, пожалуйста, — Пётр нервничал, сидя в окопе, который напоминал больше синяк, вмятину на белоснежной коже пустоши-матери.

— Говори тише, — попросил лидер отряда. — Иначе нас могут услышать. Так, — он обернулся. — Все дошли? Все меня слышат?

— Все на месте, босс, — крикнул шёпотом один из членов группы.

— Итак, повторяю всё ещё раз, чтобы никто не забыл и никаких вопросов не было. Слушайте внимательно. Сейчас ночь, как можно заметить по угольному небу, в это время у нас наибольший шанс того, что у нас всё получится. Волна беженцев в движении, идёт на Город, мы их слегка обогнали и будем ждать тут. Верхушка, те, кого нам необходимо устранить, идут во главе людей, идут впереди. Вокруг их каравана много охраны, а потому мы появимся из этого окопа, спрятавшись в нём, усыпав себя снегом, — ветер начал забывать сильнее, чувствуя голод, Михаилу пришлось говорить чуть громче. — Мы появимся в самом сердце их каравана, используем этот момент неожиданности, чтобы как можно сильнее распространиться, как можно плотнее влиться в их ряды. Как только они поймут, что что-то не так, что происходит что-то неладное, начинаем убивать и резать. Всех. Придётся устроить революцию, снести верхушку. Тогда и тело отвалиться, разделившись на более мелкие группы и разбежавшись кто куда, но только не в Город. Покажите оружие, — потребовал лидер отряда.

В ночи, крылато несущей смерть, сложно было разглядеть хоть что-нибудь дальше одного метра, а разводить костры или зажигать лампы строго воспрещалось, потому Миша больше щупал орудия собратьев, чем пытался их разглядеть. Это были различные металлические обломки, порой из Старого мира, например, обломки самолётов, но чаще всего это было больше сувениром, чем оружием, а сами обломки представляли из себя детали разобранных Генераторов из других городов. Арматуры, перекладины, заострённые перекладины и арматурины в виде копий, у некоторых встречались даже мечи. Сама охрана была вооружена в основном дубинками, также как и в Городе. Да и верхушка, управляющая этой толпой, также походила на верхушку Города, а потому и расправляться с нею было одно удовольствие.

— Что это? — Спросил Пётр, не в силах разглядеть предмет, который Михаил держал в руках. — Это ружьё Эмиля?

— Да, — он утвердительно кивнул. — Обменял его на пистолет. Ружьё то всяк нужнее.

— А зачем ему там пистолет? — Спросил Пётр. — Все волки то давно сбежали.

— Не знаю, он отказался просто так мне его отдавать, поэтому пришлось дать ему хоть что-то.

— А пистолет то рабочий? — Спросил Лавина.

— Ну…

— Извиняюсь, что прерываю, — к ним подполз один из революционеров. — Миш, а ты гонца то отправил?

— А смысл? — Михаил прошипел сквозь зубы. — Капитан всё сам знает. Любого гонца точно также бы перехватили и отправили на их Чернодобывающую станцию. Нет, никого я не отправлял.

— Какого гонца? — Удивился Пётр.

— Да парни предлагали одного из наших в ваш Город отправить, чтобы предупредить о угрозе, о беженцах, — он мотнул головой в ту сторону, откуда должен был прибыть караван. — Но, думаю, с угрозой мы сами разберёмся, а ваш Капитан как никто другой в курсе происходящих событий.

— Тихо! — Шипел смотрящий. — Идут!

Около дюжины людей — примерно столько и составлял отряд Михаила — начали закапывать под снег себя и своё оружие. Они гроздями липкого снега облепляли себя, свою одежду, заметали в окопе следы своего пребывания. Пётр повторял за всеми, его оружие было проще некуда — старый добрый крюк, который и прятать то толком не зачем было. И всё же, он как и все, закопался. Спустя минуту после сигнала о том, что караван верхушек уже близко, эта яма приобрела такой вид, который и имела изначально.

— «Саботажники высшего класса, без сучка, без задоринки». — подумал Михаил.

Первое время никто не появлялся, всё было тихо.

Затем, когда прошло некоторое время, послышались голоса, ветром обрываемые слова, с трудом долетавшие до окопа.

Послышался хруст снега, шаги, скрипы телег, более четко различимые разговоры.

— Осторожнее, — прокричал кто-то над самым ухом. — Тут яма какая-то. Обходите, не упадите.

Караван настиг окоп, налетел на него, точно бурные волны на скалу. Люди расходились, обходя его по дуге, охранники и телеги также миновали яму без труда.

Мишин отряд оказался прямо посреди переносного лагеря.

Вдруг снег посыпался Петру прямо на голову и что-то тяжёлое упало рядом с ним, в яму.

— Санёк, ты че, — донеслось снова над самым ухом. — Залазь давай.

— Ща, — отозвался голос в считанных сантиметрах от Петра и от остальных, скрывающихся под снегом людей.

Человек, случайно попавший в яму, заскрёб руками и ногами, то вскарабкиваясь вверх, то снова падая, и так несколько раз, пока не вцепился рукой в куртку Петра, раскопав его из под снега.

У названного «Саньком» снова ничего не вышло и к нему спустился ещё один.

— Ох, ну от тебя и несёт, Сань, ты просыхал хоть когда-нибудь? — Ворчал второй.

Пётр к тому моменту был уже по пояс раскопан, он видел их двоих. Тогда ему в ум не пришло ничего лучше, чем просто притвориться мёртвым, что он и сделал, закрыв глаза и задержав дыхание, но на всякий случай покрепче схватившись за крюк.

— Ух, а это ещё кто?

— Где?

— Да вот, наш что-ли?

— Да какой, труп.

— А вроде не труп, ну-ка дай-ка потрогаю. Ух, слушай, да ведь он живой, надо…

Послышался удар, его голос оборвался. Тот, что первым свалился в яму успел только набрать воздуха для крику, но не издал и звука. Его тело мешком свалилось сверху на Петра. Ещё несколько секунд и его высвободили из под «Санька». Вокруг проезжали телеги, шли, находу засыпающие, стражники скарба и верхушки.

Люди начали раскапываться, вылезать, отряхиваться. Михаил подал руку Петру и поднял его на ноги, тот обернулся и увидел, что там, где стояли эти люди, теперь лежат два тела с пробитыми чем-то тупым и тяжёлым головами.

— Неплохо мы их, а? — Отозвался Михаил. — Ну всё, братва. В бой.

Члены повстанческого отряда начали вылезать по очереди. Первый, второй, третий, группа таяла на глазах, ручейком всплывала кверху, к каравану, идущему во главе огромного скопища людей, ковром устилающем снежную гладь.

Осталось всего пару человек, Петра толкнули вперёд и ему тоже пришлось вскарабкаться наверх, выбираясь из ямы. Он увидел людей, тянущих за собой повозки, увидел охрану, спокойно идущую рядом, хмуро уткнувшую свои лица в снег.

Пётр не знал, что ему делать, пытался скооперироваться с кем-то, но все были как один и люди Михаила идеально слились с людьми из лагеря. Тогда он недолго думая пристал к какой-то группе людей, пошёл за ними, точно также уткнув морду вниз, разглядывая то левую, то правую ногу.

Пока всё было спокойно. Лагерь двигался, окоп, что являлся их временным укрытием, был уже где-то позади. Михаила было заметить проще всего, он шёл с ружьём, ровно как и все, вперив взгляд вниз, но шагал торопливо, двигался к изголовью каравана.