Горячее сердце Арктики

– Конечно, Аня знает, что Миша приехал, – в коридоре показывается Астра – мама Авдеева. – Ты ведь была сегодня на игре? Привет, дорогая.

– Здравствуйте, – мы обмениваемся вежливыми поцелуями в щеки. – Да, конечно, на игре я была. «Родина» снова прежняя. Кстати, красивая помада…

– А у тебя классные джинсы, Анют. Хочу такие же.

– Я скину вам ссылку.

– Не надо, – смеется Астра, кокетливо поправляя аккуратно уложенные волосы. Тоже рыжие, как и у дочки. – Джинсы-то я по твоей ссылке куплю, а вот талии такой, как у тебя, у меня не имеется. Будет ожидание и реальность.

Я посмеиваюсь и, достав расческу, привожу в порядок свои светлые длинные волосы, а затем подкрашиваю губы бежево-коричневым тинтом.

– Я, кстати, думала, вы с Мишей вместе сегодня к нам приедете.

– У меня была тренировка.

– Твои бальные танцы?

– Угу… – отворачиваюсь, забирая сумку.

– Умничка наша, Анюта. Ну… беги в гостиную. Я сегодня там накрыла. Миша папе про Америку рассказывает, давно бы уже к тебе выбежал.

– Не сомневаюсь, – ворчу себе под нос, направляясь на звуки мужских и женских голосов. – Всем привет!

Мою натянутую улыбку никто не замечает. Здесь, как всегда, бедлам, потому что если собирается вся наша дружная компания, то порядка не жди.

– Дочь, ты что-то долго. Мы тебя заждались.

– Танцы, пап.

Я стараюсь смотреть на всех, кроме виновника нашей сегодняшней встречи, сидящего на диване. Отвечаю теплой улыбкой отцу, быстро киваю маме и ласково проезжаюсь пальцами по макушке трехлетнего Савелия – самого младшего из Авдеевых.

– Втиснешься к Мише? – спрашивает Астра, передавая мне чистую тарелку и занимая противоположный от старшего сына угол дивана.

– С удовольствием. Спасибо.

Опустив сумку на пол, раздумываю, как бы с минимальными потерями втиснуться между Майком и его мамой. Авдеев, почуяв мои метания, замолкает на полуслове и с интересом наблюдает, что я буду делать дальше.

Сжав зубы, прохожу мимо. Мои ноги касаются здоровенных коленей, а когда я сажусь, наши бедра плотно прижимаются друг к другу. И все бы ничего, но Арктика по-хозяйски меня обнимает и, глубоко вдохнув запах моих волос, хрипит над ухом:

– Привет, малышка. Я что-то соскучился.

Моя душа трещит по швам от шквала самых разных эмоций.

– Привет, – сглатываю сдавливающий горло ком и облизываю пересохшие губы.

«Держи с ним дистанцию!» Легко сказать…

Глава 4. Аня

– Какой молодец у тебя друг, Миш! Я искренне восхищена Ярославом!.. – обращается к Авдееву моя мама. – Он так за нашей Анечкой присматривал. И когда бальные танцы допоздна, домой ее привозил, и с утра пораньше забирал.

Тяжелая рука на моем плече каменеет так, что не выдохнуть.

Я вспоминаю сегодняшнюю эпичную драку. Видимо, до Авдеевых-Андреевых слухи о ней пока не дошли, а разбитый нос звездного хоккеиста они списывают на последствия первой сезонной игры.

– Да уж, – в мужском голосе над моей головой кипит едкий, забористый сироп. – Какой порядочный человек этот Загорский… Я его уже поблагодарил, вы не переживайте, но, чувствую, как-то не до конца. Надо будет еще раз, с чувством…

– Конечно, поблагодари, – улыбается мама без задней мысли.

– Только попробуй, Авдей, – шепчу, поднимая глаза.

Пяткой отпихиваю медвежью лапу под столом. Хочу причинить боль Майку, но больно только мне.

Все как всегда.

Сейчас его физическое превосходство раздражает пуще прежнего.

Я унаследовала фигуру от мамы: тонкие кости, грациозная шея и длинные ноги, похожие на спички. Мне все это нравится. Пожалуй, кроме груди… Увы, похвастаться нечем, скромничка-единичка.

Авдеев же разъелся на государственных харчах в своих тренировочных кампусах. У него, на секундочку, сорок пятый размер ноги. В его джорданы обе мои ступни входят, мы даже проверяли. А в его хоккейной форме я вполне могу переночевать, как в палатке.

Какое уж тут сопротивление?..

– М-да… Ярик-Ярик. Заменил меня на время, – продолжает Майк громко ворчать. – Ну теперь я свою Анюту сам буду возить. И с тренировок, и в колледж, и из колледжа. И на бальные танцы.

– Кстати, Миш, на этой неделе обязательно съезди в университет. Надо восстановиться, – говорит дядя Кирилл.

– Зачем?..

Лицо старшего Авдеева становится непроницаемым. Это что-то вроде затянувшегося конфликта.

– Затем, что целый год терять не стоит. Нравится хоккей – пожалуйста, занимайся, я уже говорил, но образование – это база. Вернешься в Даллас – возьмешь еще один академический отпуск, а сейчас, будь добр, учись и выбрось из головы свои глупости.

– Посмотрим-посмотрим… – лениво тянет Майк, не переставая поглаживать мои волосы. – Во сколько тебе завтра в колледж? И на танцы? Хочу посмотреть…

– И когда тебе меня возить?.. У тебя ведь и тренировки, и массажи… Пропускать нельзя, – подняв голову, ядовито улыбаюсь.

– Кстати, да, Миш, – Астра вдруг грустнеет. – Как твое колено? После операции больше не беспокоит?..

– Нет, спасибо, мам. У меня грамотный личный реабилитолог, ты же знаешь.

– Да, Вита чудесный специалист.

Я сжимаю кулаки под скатертью.

Яичкина – реабилитолог!..

С каких пор ее повысили?.. Хотя сейчас даже рядовых уборщиц называют клининг-специалистами. Астра переключается на диалог с мамой, а наши отцы обсуждают что-то по работе.

– И что… мм… входит в твою реабилитацию от Яичкиной? – тихо спрашиваю и тянусь к столу, чтобы смочить горло.

– Я сам налью, – Авдеев сбрасывает мою ладонь с ручки графина и наполняет стакан соком. Смотрит, как я жадно, крупными глотками пью. – Не подавись, – хрипит мне на ухо. – Вечно ты, когда нервничаешь, торопишься и все проливаешь. Ну сказал же… – тянется к салфеткам.

Я пытаюсь исправить собственную оплошность и избавиться от уродливых мокрых пятен на груди.

– Пойдем ко мне, дам свою футболку. Заодно поговорим.

Мы привлекаем общее внимание, поэтому я быстро поднимаюсь. Он тащит меня через весь первый этаж и грубовато подгоняет на втором.

Оказавшись в давно знакомой комнате, оглядываюсь и занимаю «свое» кресло. На телефон приходит сообщение, поэтому тянусь к заднему карману на джинсах.

«В «Леонардо» новый диджей. Завтра первая вечеринка», – пишет Бьянка.