Горячий камень (худ. М. Горняк)

И они бежали прямо на нас, двигаясь зигзагом. Похоже, они были отлично обучены таким образом уклоняться от стрел. Но, как ни странно, против огнестрельного оружия такая уловка тоже срабатывала. Потому большинство синелицых успешно добежало. И с дикими боевыми воплями берсеркеры врезались в толпу деревенских защитников. И потому вскоре начался настоящий кровавый хаос. Нападавших встречали выстрелами в упор, штыками, вилами, топорами и ножами.

Антон рядом со мной стрелял из нагана, отбрасывая назад одного налетчика за другим. Но, их было слишком много. И они наседали со всех сторон. Я замахнулся дубиной и ударил ближайшего. Хотел попасть по голове, но, дубина скользнула по закругленному краю щита и попала по руке с топором. Противник пошатнулся, уронив топор, но, в ответ неожиданно ударил меня своим щитом в грудь. Я отлетел к забору, едва удерживая сознание. А синемордый рванулся ко мне. И в его правой руке вместо топора сверкнул большой нож, который он проворно выхватил из кожаных ножен, а тяжелый щит в другой руке тоже никуда не делся. К счастью, в этот момент ему прямо в глаз влетела пуля…

У Антона закончились патроны, но, вместо того, чтобы прятаться, он подбежал ко мне, пытаясь прийти на помощь.

— Вставай! — крикнул он.

Я вскочил как раз вовремя — второй синелицый уже заносил над Антоном топор. Я рванулся вперед, толкнул его щит изо всех сил, и удар пришелся мимо. Антон размахнулся и ударил сбоку рукояткой револьвера врага в лицо, одновременно другой рукой перехватив рукоятку топора. И синелицый отпрыгнул, оставив свой топор в руке у Антона и схватившись за рассеченную щеку.

Рукопашный бой продолжался. Но, врагов было слишком много. Деревенские отступали к своим домам. А винтовки военных и партизан стреляли все реже — патронов было мало, потому в дело все больше шли винтовочные штыки. Воздух наполнили боевые крики мужчин и визг женщин. И вдруг с другой стороны деревни раздался громкий рев мотора.

Все замерли. А из-за домов выкатился… старый сталинский трактор. На железных колесах, с отвалочным стальным щитом впереди, он тараном шел прямо на синелицых. На водительском месте находился мужик в кепке, а рядом с ним — еще двое с немецкими трофейными автоматами.

— Дави их, Петрович! — закричал кто-то.

Трактор рванул вперед. Оба автоматчика начали стрелять на ходу. И синелицые в ужасе бросились врассыпную. Вожак что-то крикнул на своем языке, и все остатки ватаги побежали к лесу. Трактор проехал еще немного, потом остановился в центре деревни и заглох. Но, дело уже было сделано. Железный монстр сильно испугал чудиков с синими рожами. Они сбежали, и наступила тишина, нарушаемая лишь стонами раненых. А потом раздался общий вздох облегчения.

— Ушли… — прошептал Антон, опуская наган.

Леся, которая следила за побоищем сквозь щели в ставнях, выбежала из дома и обняла мужа, хотя сама дрожала от страха и вида трупов. Я стоял, все еще сжимая дубину, которую снова зачем-то поднял с земли, и осматривался, понимая, что только что мы с Антоном были на волосок от гибели.

Командир военных подошел к трактору и похлопал механика по плечу.

— Спасибо, земляк. Выручил. Вы, партизаны, ребята находчивые.

— Да ладно, — отмахнулся тот. — Только жалко, что патронов запасных к немецким автоматам больше нету.

Люди начали собираться, оживленно обсуждая произошедшее. Кто-то помогал раненым, кто-то подбирал брошенное оружие. А кто-то добивал синелицых штыками.

Антон подошел ко мне.

— Ну что, Леха, теперь понимаешь, зачем мне оружие?

Я молча кивнул.

— А еще понимаешь, почему я не хочу возвращаться? — он обнял Лесю. — Здесь теперь мой дом и моя жизнь.

Я посмотрел на них, на деревню, на людей, которые уже смеялись, несмотря на только что пережитую опасность. И впервые за долгое время почувствовал, что, возможно, и мне в этом мире найдется место.

Глава 25

Когда остатки отряда синелицых уже скрылись в лесу, со стороны Славогорска послышался шум моторов. И вскоре в деревню въехали один за другим шесть трофейных немецких мотоциклов, оборудованных пулеметами. Против такого патруля у синелицых шансов не было никаких. Вот только, прибыла оперативная группа с опозданием. К этому моменту, не прояви партизаны смекалку и не выкати в критический момент трактор, половину людей, обороняющихся в Ягодовке, враги могли бы уже перебить.

— Что-то вы мышей не ловите! — крикнул прибывшим тот мужчина, который управлял трактором.

— Мы патрулировали далеко отсюда, следили за флотом варягов, когда нам через трофейную рацию дежурный сообщил, что, мол, перестрелка в Ягодовке слышна, — оправдывался старший группы мотоциклистов, молоденький лейтенант.

— Етить колотить! Да нас тут могли бы уже всех топорами зарубить, если бы не Петрович с трактором! — заголосили беженцы.

Но, сам Петрович народный протест не поддержал, лишь спросив:

— И что там варяжский флот?

— Пока еще стоит на озере, но варяги явно готовятся к чему-то, сворачивают свой лагерь на берегу и грузят припасы на корабли. А куда пойдут, так пока и не ясно, половина наших мотоциклистов там остались, чтобы наблюдать дальше.

Получалось, что пока в Ягодовке разбирались с последствиями набега синелицых, в Славогорске думали не столько об укреплении обороны подконтрольных деревенек, сколько готовились к новой угрозе. Варяги, чьи корабли уже давно стояли на озере в нескольких десятках километров от города, явно собирались в поход. Они определенно заволновались, получив известия от гонца, отправленного плененным Сигурдом и сообщившим их конунгу о нашем присутствии, а также о разгроме передовой варяжской флотилии. И, судя по тому, что они грузили припасы и сворачивали лагерь, их путь лежал либо на юг вверх по реке — к кривичским землям и к самому Славогорску, либо через озеро на север к Балтийскому морю.

В Ягодовке не было врача, но среди беженцев из 1941 года оказалась медсестра, которая тут же взяла на себя заботу о тяжелых случаях. Остальным помогали кто чем мог, — кто-то приносил чистые тряпки для перевязок, кто-то даже для дезинфекции жертвовал водку и самогон, вывезенные в каверну во время эвакуации. Леся и другие местные девушки уже хлопотали возле главной избы, куда сносили пострадавших, раскладывая их на лавках прямо в красном уголке. Мы с Антоном тоже помогали, таская тела и разговаривая между собой.

— Черт возьми! Здесь от синемордых с трудом отбились, а с противоположной стороны новая напасть, — варяги! Если они двинутся к Славогорску, там понадобится подкрепление, — сказал Антон.

— А если они пойдут не к нам, а к морю? — спросил я.

— Тогда к своим. А это значит, что они могут за подмогой отправиться, услышав про нашу мощь. Может, они хотят напасть позже, а пока договориться с какими-нибудь викингами? — проговорил Антон.

— Договориться? О чем? — не понял я.

— О союзе против нас, — пояснил он. И добавил: