Госпожа Доктор

Далее – борьба с воспалением.

Ее кашель и хрипы говорили о том, что воспаление в дыхательных путях все еще сохранялось. Запасы сушеных ромашки и тимьяна на кухне меня порадовали. Не та труха, которую часто продавали в фито-пакетах в моем мире. А настоящие, как это было модно говорить там, у меня, экологически-чистые цветы. Эти травы могли бы стать основой для ингаляций. Тимьян помогает дышать легче, а ромашка снимает воспаление.

Люсиль уже пила ромашку вместо обычного чая. Но ингаляции дадут дополнительный эффект.

К тому же, Марта упоминала о лавке в городе, где можно найти редкие травы. Возможно, там я отыщу что-то еще, что сможет помочь. Корень солодки, например, или шалфей.

Что меня еще порадовало, со слов Марты, хозяйкой лавки была женщина. А значит, я не должна была столкнуться с лишним вниманием. Или неодобрением…

Я сделала несколько пометок в блокноте, стараясь все упорядочить. Но оставалась еще одна проблема – ее аллергия. Последствия тех ужасных лекарств все еще давали о себе знать. Я видела, как иногда она по привычке тянется к шее, чтобы почесать покрасневшую кожу. Это нужно было остановить. Возможно, ромашковый компресс поможет, или ванны с настоем череды. Я добавила это в список.

Я закрыла блокнот и сделала глубокий вдох. Мне придется потратить время на сбор трав и поиск нужных компонентов, но я знала, что это стоит того. Ради нее. Ради этой хрупкой, но такой смелой девочки.

Когда я вернулась к кровати, Люсиль мирно спала. Ее лицо было спокойным, почти безмятежным. Я осторожно коснулась ее руки.

Не волнуйся, малышка, я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты снова могла бегать по саду, смеяться и жить без страха. И никакие Вильямы Бродрики здесь больше не появятся.

Я уже выходила из комнаты, чтобы обсудить с Мартой свои планы, но подняв взгляд, обнаружила идущего по коридору лорда Локвуда. Мы не виделись с ним с тех пор, как он зашел ко мне тогда.

Не знаю почему, но мне вдруг сделалось страшно неловко.

– Анна… – он качнул головой в знак приветствия, я тоже ответила кивком.

Если честно все эти поклоны, приседания и вот это все так надоело… Да и тело все еще болело. Поэтому я понадеялась, что лорд Локвуд не сочтет мои переменившиеся манеры за личное оскорбление.

– Как она? – спросил Рейнард, тихо, чтобы не разбудить Люсиль. Он посмотрел на нее поверх моего плеча.

Да, похоже, формат приветствия его интересовал в последнюю очередь.

Он стоял в коридоре, в темной жилетке и белоснежной рубашке, слегка расслабленной на воротнике, не делая попыток войти в комнату. Боялся разбудить малышку? На его лице читалась тревога.

– Лучше, – ответила я, едва заметно улыбнувшись. Может быть если он заметит, что я не сильно тревожусь, ему и самому станет легче? – Но ей нужно время. И многое еще предстоит сделать.

– Спасибо, Анна, – его взгляд перетек ко мне, а голос зазвучал мягче. – То, что вы делаете для нее... я этого не забуду.

Я кивнула, чувствуя, как мои щеки слегка порозовели.

– Это моя работа, – тихо проговорила я, хотя в глубине души знала, что для меня это больше, чем просто работа.

Он задержал взгляд на мне чуть дольше, чем обычно. В его карих глазах столяло какое-то очень странное… пронзающее меня до основания, выражеине. Он словно опомнился в какой-то момент, рвано кивнул и ушел.

Я смотрела ему вслед, чувствуя, как внутри меня рождается все больше уверенности.

Я сжала кулаки и кивнула самой себе. Ну что же. Посмотрим, что еще можно сделать.

На следующий день, после визита к Люсиль, я проснулась с ощущением, что силы понемногу возвращаются. Конечно, слабость все еще давала о себе знать, двигаться приходилось с осторожностью, а некоторые необдуманные действия или слишком резкие движения отзывались болью в спине и на ребрах. Вчера вечером я обнаружила, что синяки стали совсем черными.

Это не укрылось и от Марты. Зато я узнала, что в этом мире есть йод. И теперь красовалась чередой сеточек по всему телу…

Я уже могла уверенно ходить и заниматься своими делами…

Однако поместье, казалось, решило иначе…

Проснувшись, я поняла, что Марты снова нет в комнате, а за окном уже совсем светло. Со всеми этими событиями я сбилась с режима, а моя старшая подруга уходила совершенно бесшумно, отказываясь меня будить.

Вот и теперь. Сама уже давно встала и ушла работать, а я сплю, как молодая госпожа.

Я едва успела одеться, как она зашла в комнату с решительным видом и подносом в руках. На нем стояли чашка ароматного чая, тарелка с овсяной кашей и еще что-то запеченное, источавшее восхитительный запах.

– Выспалась? – спросила Марта, подозрительно щурясь и следя за моими движениями. Все пыталась подловить меня на том, что мне плохо или больно.

– Да, Марта, – я кивнула и обреченно улыбнулась. – Тебе не следует так беспокоиться. Я уже в порядке.

– Вижу я, как ты в порядке, – заявила она, не терпя возражений. – Не думай, что я позволю тебе бегать по всему поместью, пока ты едва держишься на ногах.

– Но мне правда гораздо лучше, Марта, – начала было я, пытаясь возразить, но ее взгляд остановил меня.

– Лучше, говоришь? А кто вчера вечером не мог подняться по лестнице, не остановившись на полпути? – Она поставила поднос на стол, сложив руки на груди. – Ешь. С госпожой Нарциссой я уже говорила. Она тоже очень недовольна тем, как ты не бережешь себя.

Мне ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и повиноваться.

В конце концов, Марта была права – если я не буду следить за своим здоровьем, здорово подведу этим их всех. И, если честно, еда действительно была вкусной, поэтому отказываться не было никакого резона.

Но на этом забота о моем восстановлении не закончилась. Позже днем я обнаружила, что все мои дела, включая сбор и подготовку трав, подготовку настоя из алое и других примочек для Люсиль, уже каким-то образом оказались выполнены и теперь лишь дожидались меня. Один из слуг даже отобрал самые крупные цветы ромашки и разложил тимьян на большом металлическом подносе.

Кухарка сама варила бульон для девочки, лишь на всякий случай уточнила у меня список продуктов, которые можно использовать для приготовления еды для Люсиль.