Гость из будущего. Том 2

— Ты же сам говорил, что героя можно и воскресить, — защебетала Нонна.

— Володя тебя больше не подведёт, — тут же добавили Анастасия и Марианна.

— Это самое, несчастный случай на производстве, каждый может оступиться, — поддакнул Савелий Крамаров.

— Несчастные случаи на производстве обычно происходят при сознательном злостном нарушении правил техники безопасности, — проворчал я. — Поэтому Паганини воскреснет только при одном условии: если зрители завалят киностудию письмами и соответствующими просьбами. А тебе, Владимир Семёнович, я хочу сказать откровенно и прямо при всех: «Когда актёр подводит огромный коллектив своих товарищей по ремеслу, то это чем-то с родни предательству и удару ножом в спину. Подумай об этом на досуге». Всё, пошли в кино.

* * *

«Сейчас у меня имеется 64 минуты смонтированного в черновом варианте материала, — думал я, сидя в тёмном просмотровом зале киностудии, пока почти вся съёмочная группа смотрела этот львиный фрагмент будущего детектива. — Добавляем 2 минуты на конечные титры, которые на киношном языке называются „портянкой“, и остаётся 14 минут на два финальных эпизода. С одной стороны много, а с другой: 9 минут уйдёт на погоню за шпионом западных спецслужб, и за оставшиеся 5 минут сыщики подполковника Петренко наконец-то скрутят преступника, который украл картину из музея, и в стилистике Шерлока Холмса раскроют для зрителя все детали этого запутанного дела. Поэтому 14 минут на финал в самый раз».

— Правда, что Володя замечательную песню написал? — прошептала Нонна, которая сидела на первом ряду справа от меня, когда Высоцкий запел «коней привередливых».

— А кто ему на нашей кухне первый куплет, который и вошёл в фильм, набросал вчерне? — так же шёпотом парировал я.

— Да помолчите вы, — проворчал на нас Евгений Леонов, сидевший слева от меня, — дайте кино посмотреть.

— А правда, что наш Шура Пороховщиков здорово дерётся? — вновь поддела меня Нонна, когда на экране замелькал эпизод задержания банды Кумарина.

— Иначе я бы его на эту роль не пригласил, — буркнул я и улыбнулся, увидев, как я вместо Евгения Стеблова бью в прыжке двумя ногами вперёд. — А так может ваш Шура?

— Запросто, — буркнула актриса, которая была недовольна тем, что затея, уговорить меня вернуть Высоцкого в фильм, провалилась.

— Да не мешайте вы смотреть, — тут же заворчал Евгений Леонов, — интересно же.

— Правда, что Олежка Видов — красавчик? — снова зашептала она.

— Красота для мужчины не главное, — хмыкнул я и вспомнил, как махал вместо Видова ногами в этой сцене, которая сейчас разыгралась на экране ленфильмовского кинозала:

— Стоять, руки за голову, — скомандовал Видов-Казанцев, нагнав вора Сиплого на берегу маленькой речушки.

— Товарищ милиционер, ошибочка вышла, — «включил дурака» Сиплый, — шёл на рыбалку, тут какая-то стрельба, вот я и испугался, и побежал.

— В отделении разберёмся, что ты за рыболов-спортсмен такой, без удочки, — усмехнулся Казанова, но в следующее мгновенье вор ловко выбил пистолет из рук милиционера и провёл два боксёрских хука в голову.

Однако от обоих боковых ударов Казанова так же по-боксёрски уклонился и уже с другого ракурса моментально выполнил шикарную «вертушку», которой сбил Сиплого с ног.

— Ха! — выкрикнул вор и рывком эффектно вскочил на ноги.

— Ша! — гаркнул старший лейтенант Казанцев, проведя правый прямой в голову.

И теперь пришло время полетать и товарищу милиционеру. Ведь каскадёр-дзюдоист Александр Массарский, игравший гражданина вора, уклонившись от удара, легко бросил Олега Видова через бедро. Но на этом поединок не закончился. Так как в следующем кадре, снятым камерой сверху, я, загримированный под Видова, который в реальности больно ударился, падая на землю, ловко приземлился на ноги. Что-то подобное я видел в фильме «Непобедимый» 1983 года, где все боевые сцены были выполнены на очень высоком уровне.

Однако приземлившись на ноги, Володя Казанцев оказался развёрнутым спиной к своему не менее опытному противнику. И тот, не теряя ни секунды, провёл более чем логичный удушающий захват, обхватив рукой шею нашего Казановы.

— Ыыыы, — засипел старший лейтенант на «крупняке», то есть на крупном плане.

Но вдруг, откуда не возьмись, на зелёный берег этой маленькой речушки выбежала «следачка» из прокуратуры, в исполнении Нонны Новосядловой, и здоровенным дрыном шарахнула вора Сиплого по затылку. Естественно этот удар мы сняли таким ракурсом, чтобы дрын переломился не о голову каскадёра, а в непосредственной близости перед объективом кинокамеры. В реальности Нонна подпиленной палкой рубанула об ствол дерева, растущего поблизости. Поэтому на следующем кадре вор Сиплый рухнул на землю, живым и невредимым. А недодушенный Казанова, хватая ртом воздух, пробормотал небольшое четверостишье:

Я помню чудное мгновенье,

Как гений чистой красоты

Одним ударом по затылку

«Жигану» сделала кранты.

— Да я его даже и пальцем не тронула, — захихикала самая красивая «следачка» в СССР.

Кстати, захихикали и зрители в кинозале. И вообще практически весь показ будущего детектива периодически прерывался то взрывным, то раскатистым, то тихим, словно шелест листвы, хохотом. Вот и над следующей сценой, когда действие перенеслось вновь к сеням деревянного дома, народ дружно загоготал. Так как из дверей этой воровской хибары бойцы внутренних войск за руки и за ноги вынесли бандита по кличке Доцент.

— Я — Доцент, у меня и справка имеется! — орал этот пухленький актёр из массовки.

— Очень интересно, и из какого вы ВУЗа? — полюбопытствовал подполковник Петренко.

— Естественно из психического, ха-ха-ха! — разразился ненормальным хохотом актёр. — Я злой и страшный серый волк, я в поросятах знаю толк!

— Ясно, временное помутнение рассудка, — буркнул Быков-Петренко. — Выноси следующего, — махнул он рукой.

Однако следующим из дверей выскочил солдатик, который, быстро засеменив ногами, запнулся о стоявший во дворе дома чурбак и грохнулся на траву. И тут же дверь ещё раз резко распахнулась, и из неё буквально вылетел и распластался на земле второй боец внутренних войск. И лишь потом из дома вывели главаря банды, вора Кумарина, руки которого за спиной уже были скованны наручниками. Но кроме того высокого и статного актёра Станислава Чекана в направлении машины силой вели два самых мускулистых бойца из тех, кто принимал участие в съёмках.

— А вот и старый знакомый, — криво усмехнулся подполковник Петренко. — Ну что гражданин Кум, поехали?

— Куда ещё? — пророкотал Чекан-Кумарин.

— К куме на блины, куда же ещё? — хмыкнул Быков-Петренко. — Увести.

И тут на экране появился фарцовщик Паганини, который, прижимаясь к стене дома, выглядывал из-за угла на то, как крутят его товарищей. Как Высоцкий-Паганини вылез из окна, как ему удалось остаться незамеченным при задержании остальных членов банды? Моё киноповествование умалчивало. Тем более на момент съёмок Владимир Семёнович мог уверенно стоять на ногах лишь тогда, когда держался за что-то крепкое и неподвижное. Хорошо хоть способность произносить членораздельные звуки к актёру вернулась, за то время пока я снимал боевые сцены в других локациях.

— Братуха, держись! — заорал он хриплым голосом.

И уже на следующем плане, который снимался сверху с киношного крана, Паганини в моём исполнении, сделал резкий кувырок во двор дома и, оказавшись между двух солдатиков, сначала залепил ногой с разворота одному гвардейцу, а затем примерно такой же «вертушкой» вырубил и второго бойца.

— Хааа! — на крупном плане рявкнул актёр Владимир Высоцкий, которого снизу поддерживал Савелий Крамаров.

— Брат, уходи! Уходи, брат! — зарычал вор Кумарин, пытаясь сбросить с себя двух, державших его бойцов.