Гость из будущего. Том 2

— Держись, братуха! — заголосил Высоцкий-Паганини на том же «крупняке».

И вновь с верхней камеры, уже в моём исполнении, Паганини перекинул через себя бойца, который попытался ударить его в голову прикладом автомата Калашникова. А потом провёл шикарный йоко-гери, то бишь боковой удар пяткой в грудь, и вырубил ещё одного воина советской армии.

— Уходи, дурак, уходи! — опять закричал Кумарин.

— Брать живьём, не стрелять! — скомандовал подполковник Петренко, когда заметил, что фарцовщик Паганини так ловок, что вполне может улизнуть чужими огородами.

Однако в этот момент реальный лейтенант внутренних войск Ярков, уже шарахнул по беглецу из «Макарова» холостыми патронами. А дальше и играть ничего не пришлось. Владимира Высоцкого просто перестали держать и страховать, и актёр самой что ни на есть пьяной, шатающейся походкой, сделал несколько шагов вперёд и как подкошенный рухнул на землю.

— Ненавижу, суки! Ненавижу! — запричитал вор Кумарин, которого всё так же держали двое самых крепких бойцов.

— Ты что сделал, лейтенант? Я же приказал не стрелять, — прорычал подполковник Петренко.

— Виноват, хотел напугать, бил поверх головы, — промямлил Ярков.

— Снайпер, твою дивизию, — отмахнулся Быков-Петренко.

И вдруг на этом месте плёнка в кинопроекторе порвалась, и на экране образовалось лишь одно белое пятно света. А съёмочная группа, которая сидела в зале, вспомнив свою хулиганскую пионерскую юность, начала свистеть и требовать продолжения фильма.

— Товарищи, ведите себя интеллигентно, — обратился я к своим коллегам. — Сейчас всё подклеим, и будет вам продолжение.

— За что деньги плачены? — выкрикнул кто-то с задних рядов.

— Ну-ка, цыц, я сказал! — гаркнул я. — Сейчас выведу!

Глава 23

«Скоро только кошки родятся», — пришло мне в голову изречение великого комбинатора, пока киномеханик подклеивал плёнку, а съёмочная группа в зале невольно зашумела и зашушукалась, обсуждая увиденный материал. Я покосился на актрису Ирину Губанову, которая сидела на втором ряду, и вспомнил наш недавний разговор по поводу того, что роль криминалиста её категорически не устраивает.

­– У всех есть хорошие и вкусные эпизоды, а у меня нет! — прокричала она, застав в монтажном кабинете меня одного. Мне всё-таки удалось научить Раису Кондратовну и её ассистентку Лизочку выходить курить в коридор.

— Могу вставить постельную сцену с Казановой, — буркнул я. — Однако я тебе гарантирую, что её потом заставят вырезать. Зато лет так через цать, будет что в телевизионном ток-шоу вспомнить.

— Ты мне тут не шути, а то я тебе не шучу, — прошипела актриса.

— Хорошо, сцена в душевой комнате, — прошипел в ответ и я. — Струи воды, обнажённая спина и вдруг раздаётся телефонный звонок с работы. И ты, закутанная в коротенькое полотенце, бросаешься к телефонному аппарату. Могут не вырезать. Ибо наш советский человек по первому звонку всегда должен быть на рабочем посту, даже среди ночи. И даже из постели с любимым человеком.

— Ну, допустим, — улыбнулась Ирина Губанова. — По какому поводу звонок?

— Из морга сбежал труп покойника со смертельным огнестрельным ранением в голову, — пробормотал я первое, что пришло в голову, немного позабыв, что с некоторыми женщинами иногда лучше не шутить.

— Ха! Ха! Ха! — зло выпалила актриса. — Очень смешно! Ты учти, Феллини, если не напишешь для меня хороший эпизод, то я твоей Ноннке всё расскажу о том, что между нами было.

— Так не было же ничего? — пролепетал я.

— Посмотрим, — рыкнула она и, выйдя из кабинета, громко хлопнула дверью.

— Ты, первый троллейбус, по улице мчи, верши по бульварам круженье, — прошипел я немного переделанную строчку из песни Булата Окуджавы, впихнув в неё название фильма «Первый троллейбус», в котором снялась актриса Ирина Губанова.

Вот и сейчас в просмотровом кинозале я словил злой и недовольный взгляд главной героини этого злосчастного «Первого троллейбуса». Наконец погасили свет, зашумел кинопроектор и на экране снова возник Леонид Быков в роли подполковника Петренко.

— Ты что сделал, лейтенант? Я же приказал не стрелять, — рыкнул он на командира взвода бойцов.

— Виноват, хотел напугать, бил поверх головы, — промямлил реальный лейтенант Ярков.

— Снайпер, твою дивизию, — отмахнулся Быков-Петренко и, увидев, как по дороге ведут остальных членов банды, скомандовал, — пакуйте этих гавриков в кузов. В отделении разберемся, кто есть кто.

— Товарищ подполковник, Юрий Саныч, — произнёс Володя Казанцев, выйдя из дверей отвоёванного у бандитов дома, — там, в хате, картины, золото и меха из квартиры на Невском. Взяли, можно сказать, с поличным.

— Что и требовалось доказать, — криво усмехнулся наш киношный подполковник, а когда на общем плане к нему подошли Ларин, Казанцев, Волков и следователь прокуратуры Анастасия Абдулова, он добавил, — если завтра государству вернём «Святого Луку», то премии и внеочередные отпуска я вам гарантирую.

— Звёздочку бы ещё одну на погоны, — пискнул Волков, в исполнении актёра Стеблова.

— Кхе, — кашлянул Быков-Петренко и буркнул, — посмотрим.

«Посмотрим», — подумал и я, когда на экране начался 14-й эпизод, который изначально должен был выглядеть, как типичное шпионское кино, но недавний разговор с Ириной Губановой спутал все мои карты.

Поэтому сразу после панорамы Невского проспекта в том месте, где располагалась гостиница «Европейская», к жёлтому автомобилю марки ГАЗ-М-21 с чёрными шашечками на боку кроме англичанина Питера Баткина устремилась и криминалист широкого профиля Ольга Матвеева. Роль иностранца замечательно играл Игорь Дмитриев, который сегодня ни на собрание, ни на просмотр не пришёл, так как уже снимался в другом городе и в другом кино.

— Товарищ! Товарищ! — затараторила Губанова-Матвеева, одетая заботливыми руками костюмера в элегантный коротенький, чуть выше колена, летний плащ с поясом. — Товарищ, я очень опаздываю в аэропорт. — Девушка показала чемоданчик в руках. — Уступите мне, пожалуйста, машину. Я вижу, что вы не очень спешите.

— Гражданочка, оставьте в покое интуриста, — заворчал шофёр, высунувшись с переднего сиденья жёлтого такси, впрочем, на чёрно-белой плёнке машина выглядела светло-серой.

— Ты что ли интурист? — как базарная хабалка рявкнула Ольга Матвеева. — Давно на себя в зеркало-то смотрел, Калуга?

— Я есть интурист, сеньорита, — улыбнулся Питер Баткин. — Мне как раз ехать в аэропорт.

— Двоих везти не положено, — заворчал таксист, который наверняка был внештатным сотрудником КГБ.

— Я разрешать, — махнул ручкой Дмитриев-Баткин.