Гость из будущего. Том 3

— Хорошо подвёл, — пробурчал Высоцкий, присев на стул в левой кулисе.

— Годится, — кивнул я, усевшись рядом, а сам подумал, что Савка шикарно работает, талантливо сориентировался на ходу и недаром для него сочиняют маленькие эпизоды во всех комедийных фильмах.

— В связи с коренными изменениями в деле преобразования нашей страны многие из нас могут оказаться лишними, — произнёс, глядя в бумажку, Крамаров со сцены. — У нас развелось много прохиндеев, болтунов. Вы! Чего вы-то? Вымогатели! Аааа! Вымогатели вы! И других паразитов на теле, о господи прости, на теле нашей страны.

— Ха-ха-ха! — загоготала публика в зале.

— Слушай, командир, — шепнул мне Володя Высоцкий, — а ведь нам нужно что-то соображать. У нас вся программа на полчаса. Мы ведь как думали: 15 минут покажут кино, 15 минут ответы на вопросы, а потом уже коротенький концерт.

— Знаю, — пробурчал я. — Давай сделаем так. Сейчас Сава отработает. На сцене появлюсь я, спою песню «Почему в семнадцать лет парню ночью не до сна». Потом расскажу про новый детектив, с драками, погонями и перестрелками, про наши «Тайны следствия». Далее скажу, что одну из главных ролей в детективе сыграл Владимир Высоцкий, то есть ты.

— А я, значит, подойду к микрофону, поведаю как стать актёром, как поступал в школу-студию МХАТ, — поддакнул Высоцкий. — Прочитаю монолог Хлопуши и спою «Коней привередливых» из нашего детектива.

— Да, — кивнул я, — затем ты пригласишь на сцену Савку, который тоже расскажет, как начал сниматься в кино, про первые свои роли. Это займёт ещё минут десять. А потом мы с ним разыграем сценку «Экзамен».

— Это где младший преподаватель футболист-любитель и студент футболист-любитель и оба ни хрена не знают? — захихикал Володя Высоцкий. — Смешно. Ну и в конце мой актёрский этюд «Гамлет с гитарой». Мне только одно не понятно, откуда ты всё это взял? Как ты это всё за пару часов придумал?

Высоцкий уставился на меня «рентгеновским» взглядом, однако никакой рентген никогда бы ему не показал того, что всё это я одолжил из будущего, чтобы не пропасть в настоящем.

— Откуда-откуда? — проворчал я. — От дядюшки верблюда.

* * *

Спустя примерно час, который пролетел как каких-нибудь пять минут, сестрорецкий ДК буквально стонал от восторга. И было из-за чего. Первый же юмористический монолог Савы Крамарова «зашёл на ура» и завёл весь зал, настроив его на благожелательный и позитивный лад. Володя Высоцкий так же не подкачал, а после «Коней привередливых» зрители встали со своих мест и устроили самый настоящий шквал оваций. После чего директриса с огромными удивлёнными глазами прилетела за кулисы и потребовала от меня пообещать, что мы непременно останемся здесь на ужин и последующее чаепитие.

Далее я и Савелий вдоволь порезвились, разыгрывая миниатюру про экзамен по электротехнике. Я для пущей живости добавил эпизод из «Операции Ы», когда студент набирает сразу несколько экзаменационных билетов и предлагает профессору следующий билет взять себе, словно они играют в очко. Кстати, в этот момент за нашу левую кулису заглянули ещё три сотрудницы этого ДК, к которым лучше всего подходило определение «женщины на выданье в самом соку». И я уже тогда понял, что нужно «делать ноги» и что так называемое чаепитие может плохо закончиться для моих друзей.

Поэтому когда Владимир Высоцкий прорычал монолог Гамлета, исполнив песню на стихи Пастернака, и мы вышли на финальный поклон, я прошептал: «Быстро кланяемся, благодарим за гостеприимство и валим к чертовой бабушке». Тем временем благодарные зрительницы понесли нам букеты цветов, мужики перешёптывались, что такой концерт недурно было бы отметить и обсудить где-нибудь в пивной. А молодёжь стала радоваться тому, что мы сейчас уедем, и начнутся современные танцы на площадке около этой древней «избы читальни».

— Молодцы! Молодцы! — стоя скандировал весь зал.

Мы культурно сделали ещё два поклона, и вдруг какой-то «умник» потребовал вызвать нас на бис:

— На бис! На бис! — дружно стали требовать жители Сестрорецка.

— Дорогие товарищи! — крикнул я в микрофон. — Дорогой нашему сердцу Сестрорецк! В плотном графике Всесоюзного кинофестиваля, к сожалению, нет времени выступать на бис. Меня и моих друзей уже ждут в ленинградском кинотеатре «Титан», после чего запланирована деловая встреча с первым секретарём Ленинградского обкома КПСС. Поэтому спасибо за тёплый приём! До встречи в кино!

И мы пулей вылетели со сцены. В гримёрке я захватил коробку с киноплёнкой, которая так и не пригодилась и, пробурчав: «за мной сводные дети Лидии Руслановой», сам первым выбежал в коридор.

— Куда?! Без чая не пущу! — директриса местного ДК грудью преградила отход нашему творческому трио.

И тут в приоткрывшуюся дверь директорского кабинета мне удалось рассмотреть коньяк, закуски, чай с конфетами и тех самых симпатичных сотрудниц дома культуры, которые к праздничному застолью уже успели сделать причёски и уложить макияж. «Задержимся хоть на секунду, потеряю на несколько дней и Высоцкого, и Крамарова», — пронеслось в моей голове. Поэтому я резко обнял директрису и, пока она недоумённо хлопала ресницами, поцеловал её в губы, как товарищ Брежнев руководителя ГДР товарища Хонеккера.

— Быстро в машину! — скомандовал я, не давая никому опомниться. — Где водитель?! Где его черти носят?! — заголосил, выбежав в переполненное фойе.

— Я здесь! — поднял руку водитель, которого толпа затёрла куда-то в угол.

— Мужики, давайте с нами по сто грамм, — предложил какой-то краснолицый детина, преграждая выход на улицу.

— Или по сто пятьдесят? — хохотнул кто-то из-за спин и народ весело и беззлобно загоготал.

— Товарищи, партия — наш рулевой! Поэтому первый секретарь товарищ Толстиков нас уже ждёт! Дайте артистам пройти! — заревел я, прорываясь на выход. — Да здравствует Великая Октябрьская Социалистическая революция! Урааа!

— Урааа! — ответили мне, вышедшие из зала зрители.

И пока народ кричал и радовался, нам каким-то чудом удалось выскочить на крыльцо. И лишь когда автомобиль тронулся в обратный путь в посёлок Комарово, я облегчённо выдохнул. Естественно, как только за окнами замелькали улицы Сестрорецка, Крамаров и Высоцкий, озадачено переглянулись, и потребовали объяснений, почему не выступили на бис, почему не остались на ужин.

— Объясняю в сотый раз, — проворчал я.

— В первый, — поправил меня Владимир Семёнович.

— Сегодня в первый, а так в сотый, — упёрся я. — Во-первых, хорошего должно быть помаленьку, иначе всё хорошее перестаёт цениться. У нас был договор на часовое выступление, мы отработали час десять. Баста, карапузики! Второе, распитие алкогольных напитков в обществе женщин приятной внешности, чревато весёлыми приключениями и фатальными последствиями.

— Так нас же пригласили на чай, — усмехнулся Высоцкий.

— Чай был только для разминки, — прорычал я. — Или кому-то не хватило сегодняшних ночных похождений, порванной рубашки и синяка под левым глазом?