Гость из мира Death Note

* *

Марина хотела встать, чтобы пойти вслед за Катей, но Максим удержал её, положив руку на плечо.

– Ты хочешь спросить её об их отношениях с L? – спросил он, наблюдая, как в тускловатом свете уличного фонаря на лице Марины застывает растерянность напополам со смущением. Значит, попал в точку. Было не трудно. – Не стоит. Не самый подходящий момент, ты как думаешь?

Марина, поникнув, опустилась обратно на скамейку.

– Да я не собиралась... – спохватившись, начала было оправдываться она. Делала она это как всегда умилительно. Максим хмыкнул, затем закатил глаза к ночному небу. Небо как небо. Такое же, как и у них дома. Черное, с кучей белых сияющих точек-звезд. Словно бы они и не попадали в какой-то дурацкий другой мир. И всё это просто остроумная шутка его веселых подруг. “Нет уж. Шутить и подкалывать – моя прерогатива. Мой имидж. Егор, ты был бы мной доволен”, – мрачно подумал он. И причем очень удачный и почти уже приросший к нему. Что можно даже намеренно об этом не думать, всё получается само собой. Но только не последние несколько часов. Непорядок. Надо наверстывать упущенное. Разве он уже не видел, как умирают, чтобы внезапно из-за подобного выбиваться из колеи?

И все же ну и чертовщина твориться, с ума можно сойти. Какие, к черту, параллельные миры? Он провел рукой по волосам. Было неприятно, что из их четверки лишь он один был не в курсе происходящего. Но Максим решил не сосредотачиваться на этом. Лучше думать о чем-то другом, чтобы не спятить. Хотя, может он и спятил уже давно.

– Марина-а... – протянул Мак, растягивая губы настолько широко, что рот едва не свело судорогой, – наконец-то мы одни!

Девушка бросила на него косой взгляд и обхватила себя руками в попытке согреться. Увы, помочь ей он ничем не мог. Разве что обнять и согреть. Но он не решился.

– Ты опять шутишь что ли? – насупилась она, став похожа на маленького обиженного котика.

Максим бросил на неё взгляд, полный умиления. “Она очаровательна, когда сердится”.

– Шучу? – он изобразил на лице хлещущее через край негодование. – Разве я похож на шутника?! “Боже... когда уже хотя бы до одного из вас дойдет, что я никогда не шучу”.

– Даже не знаю, что тебе на это сказать, – помявшись, ответила Марина. Она всё ещё была сердита. – Ещё скажи, что здесь очень романтично: фонари светят, комары летают и так далее! – недовольно передразнила она его.

– Хм! – Мак подвигал бровями, заговорщицки улыбаясь. – Я так долго ждал этого момента... А ты фразу у меня буквально с языка сняла. – Он было подумал изобразить высочайшую степень огорчения и смертельной обиды, но решил, что это будет чересчур. – Как же я теперь буду покорять тебя своим красноречием, м-м?

Марина внезапно посерьезнела, погрустнела, затем кинула тоскливый взгляд в сторону, куда ушла дымить своими сигаретами Катя.

– Скажи, ты влюблялся в кого-нибудь?- внезапно спросила она.

И хотя он ожидал чего-то подобного, все равно немного удивился. Видимо, Марине захотелось излить душу. Что ж. Он обеими руками “за”. Он готов выслушать, подтереть слезки, обнять и куртку дать согреть. Если б та была. Как истинный джентльмен, у которого ничего корыстного нет на уме. Совсем.

– В кого-нибудь кроме кактуса? – уточнил он. Вопрос вырвался сам собой. Задавать тупые вопросы и уводить разговор в сторону стало привычкой. Привычка вторая натура. Хотя сейчас... вот зачем сейчас это делать?

Марина даже не улыбнулась.

– Максим, ты можешь хоть иногда быть серьезным?

Максим вскинул брови. Уже в который раз за всю жизнь появилось четкое ощущение, что окружающие его люди никак не могут определиться, чего от него хотят.

– Я серьезен, – тем не менее отозвался он. И действительно им стал. Собой. – И мой ответ – да.

– Что да? – переспросила Марина.

– Ты спросила, влюблялся ли я когда-нибудь. Мой ответ – да. Тебя это удивляет? – поинтересовался он, видя её реакцию.

– Кхм, нет... – пролепетала Марина, краснея и отводя взгляд.

– Тогда в чем дело?

– Ты такой странный сегодня. Я вижу, как ты шутишь через силу, – она сложила руки на коленях, – Эл умер, и мне так плохо из-за этого. Мы в другом мире, ты узнал... узнал о смерти друга... Но все равно пытаешься делать вид, что тебе хорошо. Странно, что только историю о хомячке снова не рассказываешь. Но мы ведь твои друзья, тебе нечего перед нами...

– У меня никогда не было никакого хомяка, – прервал он её. Как же ему осточертела эта история. Просто до тошноты.

Марина так и застыла с открытым ртом.

– В смысле? – наконец выговорила она. – Ты что, это придумал?

– Хомяк был у моего брата, – быстро отвечал Мак. – И это у него он упал с балкона. И это он про это всем рассказывал. И достал всех до чертиков. И меня в особенности. – Он до сих пор помнил, как однажды эта тварюга больно до крови укусила его за палец. С тех пор он терпеть не мог хомяков, крыс, мышей, песчанок и прочих грызунов.

– Зачем тогда ты... У тебя есть брат? Ты не говорил...

– Был. Был да сплыл. Неважно! – Он махнул рукой. – Как ты думаешь, какова вероятность того, что мы выпутаемся из всей этой истории, не пострадав?

– Э-э.. – Марина замолчала на мгновение. – Ты сейчас о чем? Что значит «был»?

Максим невольно закатил глаза, раздражаясь вечному неумению всех его собеседников следить за сменой тем разговора. Очевидно, Марина хотела подробнее расспросить его о брате, но Мак уже вполне обоснованно считал, что эта тема исчерпана. Теперь его интересовало совсем другое. То, ради чего он, в принципе и задержал здесь девушку. И зачем вообще начал вести разговор. Не нужно было иметь очень большое количество интеллекта, чтобы понять: они впутались в слишком серьезное дело. И не так уж невероятна возможность того, что и кому-то из них троих не поздоровится. Уже двое погибло, одна была их подругой. После потери брата Мак относился к смерти философски. По крайней мере, уверенность “Кто угодно, только не я”, присущая каждому юному неразумному существу, потерялась где-то в детстве. Смерть реальна и никуда не денется. Сегодня человек есть, завтра нет. Страх перед ней притупился.

И тем не менее раздумывать, сомневаться времени особо не было. Не ясно, что принесет завтрашний день. И поэтому он решил поговорить начистоту. Без острот, подколов, намеков и прочей дребедени. И страха быть посланным.

“Нет уж. Шутить и подкалывать – не моя прерогатива. Не мой имидж. Я всего лишь неумелый подражатель”.

Внезапно он подался вперед, приблизившись почти впритык. Марине пришлось отклониться назад, но всё равно его лицо было очень близко. Она залилась краской и отвела взгляд в сторону. Кажется, она собиралась выразить протест или что-то в этом роде, но он ей не дал.

– Тшш... Марина, – прошелестел он, пристально глядя на неё, – я говорил, что ты очень милая?

– Нет... – ответила она, краснея ещё больше.

“Да полно тебе. Я если и перегибаю палку, то только слегка”.

– Тогда говорю сейчас, – хрипло протянул он, испепеляя её взглядом.

– Максим, ты меня подкалываешь? – с обидой в голосе пробормотала Марина.

– Я? – искренне удивился он. – С чего ты взяла?

– Зачем ты вообще начал этот разговор?

– Я? Ведь это ты спросила меня, влюблялся ли я когда-нибудь, – он многозначительно выгнул бровь, – ну и я... я как бэ... пытаюсь тебе намекнуть.