Гости из Вестероса

Вскоре Эмили выбралась из своей скорлупы и, когда относила чистые повязки в лазарет, иногда развлекала раненых дозорных, пересказывая им сказки, которые помнила с детства, фильмы из жанра фэнтези и мультики. Гренн просил подробнее описать ему русалочку Ариэль, он не мог понять, как был устроен лифчик из ракушек на груди русалки. А потом выдвинул предположение о том, что русалки метали икру, чтобы размножаться, и Эмили так хохотала, что даже мейстер Эймон не удержался и улыбнулся.

На красивую Стефани любовались абсолютно все. Даже вечно занятой Джон Сноу был очарован ею, иногда он останавливался на полпути, чтобы хоть немного послушать ее пение. Остальные братья были не то чтобы очарованы, но… на она иногда надевала свои «джин-сы» в обтяжку – конечно, все были в восторге!

Эмили вызывала у многих умиление – она была похожа на зайчика – еще ниже Сэнди, глаза ее были черными, как две пуговки, а передние два зуба слегка выступали вперед – она была милой и дружелюбной. И она научила дозорных играть в «камень-ножницы-бумага». Правда, «ножницы» пришлось заменить на «ножи». Зато дозорные теперь играли в эту игру каждый раз, когда надо было вправить кому-то ногу, отправиться на вышку, выпотрошить птицу или сделать что-то, чего делать они не хотели.

Девушкам отдали кое-какую мужскую одежду: маленьким Эмили и Сэнди подошла лишь одежда Бедвика, все остальное спадало. Стефани фыркала, но через какое-то время смирилась с необходимостью одеваться в чужие не слишком чистые обноски.

Самым тяжелым испытанием для девушек было купание. В бане им постоянно казалось, что за ними кто-то наблюдает. Дошло до того, что пока мылась одна девушка, другие стояли на карауле, вооружившись украденными с кухни ножами. Привыкшие к душистым гелям и шампуням, бритвенным станкам и дезодорантам, девушки после каждого омовения чувствовали себя все такими же грязными.

Сэнди держалась ото всех в стороне. Иногда Сэм приглашал ее к мейстеру Эймону, и там она помогала готовить мази, поражаясь тому, насколько незрячий старик хорошо ориентируется в сухих пучках и порошках.

Девушка безумно скучала по дому. Прошло уже слишком много времени, а их никто не будил. Если их не разбудили до сих пор, то либо на город упала атомная бомба, либо там, на пляже их троих убили, и возвращаться им некуда.

Иногда Сэнди спрашивала Сэма, не прилетал ли ворон с весточкой о том, что, возможно, где-то объявилась Санса Старк или Сандор Клиган. Но тот лишь качал головой. Когда же девушка спрашивала его о том, что произошло, он уходил в себя и говорил «Спросите у Джона, миледи».

***

– Эй, Цветочек?

Сэнди сидела, повесив голову, на лестнице, которую усиленно отмывала последнюю пару часов. Рядом стояло ведро, в грязной воде плавала тряпка. Девушка подняла голову и уставилась на Теона.

– Тяжелую работку они тебе дали, а? – он опустился рядом с ней на ступеньки.

Сэнди отодвинулась.

– Что такое?

– Ничего, - покачала головой Сэнди.

– Почему тогда сторонишься меня?

Сэнди поджала губы. Теон взял ее за подбородок и заставил посмотреть на него.

– Что такое?

– Я воняю, - выдохнула Сэнди, густо покраснев.

Теон захохотал.

– Цветочек, ты потрясающая! – он обнял ее, несмотря на ее протесты. – Не переживай, мы тут все немного вонючки.

Девушка не выдержала и расплакалась:

– Что со мной там случилось? Почему Джон не хочет говорить мне? Почему все молчат?

– Он и мне многого не рассказал. Я спрашивал, откуда он тебя знает, но ему не до разговоров сейчас.

– Теон, а что ты здесь делаешь? – подняла на него глаза Сэнди. – Как ты оказался в Дозоре?

– Послушался одну маленькую драчунью.

– Ты не предал Старков? – у Сэнди засияли глаза.

– Нет, зато предал своего отца, - помрачнел Теон.

– Как?

– Убил его.

Сэнди похолодела.

– Ты хочешь поговорить об этом?

Теон покачал головой, затем просто сказал:

– У меня был выбор – либо казнь, либо Стена. Я подумал: я вроде бы ничего путного в жизни не сделал, и если меня казнят, то и умру бесполезным человеком. На Стене же я смогу хоть как-то пригодиться. Тут меня даже уважают, представляешь?

– С легкостью. Но ведь многие считают, что Стена – это хуже смерти. Всю жизнь без жены, без потомства, без славы.

– Мне жена не нужна, - тихо сказал Теон, глядя на Сэнди.

Он провел рукой по ее щеке.

– Три года прошло, - покачал он головой. – А ты точно такая же, какой я тебя помню. Ни капли не изменилась.

– Здесь прошло три года, а в моем мире – месяц, может, чуть больше.

– Месяц?

– Тридцать дней.

Теон пораженно молчал.

– Как такое возможно?

– Если бы я знала, - прошептала Сэнди, глядя на Теона.

Он выглядел взрослее и мудрее. И спокойнее. Уже не такой заносчивый. И усмешка его была горькой. Это место и воспоминания о гибели отца, о позорном изгнании из дома, высосали из него всю радость жизни. Этот новый Теон был смирившимся, готовым к вечному заточению на Стене. И он не ждал более перемен.

Однако когда он смотрел на нее, в его глазах зажигался огонек, который она так хорошо помнила. Сэнди для него была единственным напоминанием о далеких и забытых днях, когда он бывал счастливым. А для нее прошел всего месяц.

Сэнди обняла его, сама обняла, прижала его голову к своей груди и поцеловала его в макушку. Он сжал кулаки, борясь с желанием опрокинуть ее на ступеньки и взять прямо здесь, на лестнице. Он хотел ее, хотел безумно. Все эти годы он не забывал о ней и ждал ее. Теперь же он стал братом Ночного Дозора. А она была из другого мира. Сейчас она здесь задержалась, но кто знает, что случится завтра? Теон не мог себе позволить просто воспользоваться Цветочком, когда она была такой потерянной и сломленной.

А еще больнее ему было от мысли, что всю оставшуюся жизнь он будет думать о том, каково это было бы - прожить вместе с ней и умереть с ней. Нет, эти опасные мысли сделают его пребывание на Стене поистине невыносимыми.

Он отстранил девушку от себя и сказал сдавленным голосом:

– Если кто-то нас увидит, у нас обоих будут неприятности.

– Да я же просто хотела…

– Знаю, девочка. Только другие в это не поверят.

Сэнди послушно опустила руки. «Теон, ты оказался таким… таким… ну, почему ты оказался таким?» девушка закусила губу.