Gothick

Но еще до того, как попасть к Лестеру, я попал в местную кузницу. Местного Смита звали Даррион. Был он лыс, дерзок и могуч. Как всякий кузнец.

– Ниспослать тебе, добрый молодец!
– поздоровался с ним я.

– И тебе того же... и по тому же месту!
– отозвался он.

– А вот как ты думаешь, процесс закаливания меча в Старом Лагере у Гуно чем-то отличается от аналогичного процесса у...

– Слушай!
– перебил меня Даррион, - я кузнец, а не повивальная бабка. Меня рудокопы в Старом Лагере своим кряхтением достали! Говори, что тебе нужно и убирайся! Дел у меня - по самое горло.

Конкретный молодой человек. За что его, интересно, осудили? Поставил искусство массового убийства на конвейер? Или накормил адскими грибочками тещу? У меня в рюкзаке валялось немало забавных вещиц, которые меня вовсе не забавляли. И я желал их обменять на руду. Поэтому прекратил дурачиться и спросил прямо:

– Так у тебя ничего нет на продажу?

– Ну, с этого надо было и начинать!
– выдохнул кузнец, - а то подходят тут некоторые, молотят языками по наковальне и сильно удивляются, когда я их сбрасываю в болото.

– Знаешь, а у меня на родине таблички висели соответствующие. "Не отвлекать во... кузнеца во время работы", например!

– Не годится! Я не умею писать.

– Так я тебе помогу!

– Не годится!
– снова тяжкий выдох.

– Но почему?

– Да потому, что местный сброд не умеет читать. Я уж лучше их буду по-старинке - в болото. Так что ты хотел?

– Товары покажи!

В течение получаса мы с Даррионом яростно торговались, причем я не уступал ни на йоту. В конце-концов, он выдал мне полторы тысячи кусков руды, а я у него оставил гору разного хлама. Которому кузнец оказался весьма рад.

– Это же булава ручной работы!
– восклицал он, как будто здесь где-то существовал цех по производству холодного оружия, - а вот этот меч выковал Стоун - зуб даю. Я всегда мечтал узнать, как он добивается такого эффекта в заточке... о, Иннос! Откуда взялся этот камнедробитель? Это вообще не здешняя работа! Слышь, Марвин, если ты это все продал мне, как хлам... то что ты тогда таскаешь на поясе?

Я достал из ножен свой меч и показал ему.

– Великолепно! Это ведь "Сеющий страх" - меч Буллита. Только не говори мне, что Буллит продал тебе свой меч. Этот подонок никогда бы его не продал. Помню, он при своем "боевом крещении" так звезданул мне в ухо, что у меня неделю болела голова. Сволочь!

– Ну... было бы самонадеянным утверждать, что он мне его продал. Но, к его чести, он ничего не сказал, когда я забирал у него меч и вот этот арбалет. Правда... он валялся без сознания.

– Ты отделал Буллита?
– спросил Даррион, глядя на меня круглыми глазами, - тогда насчет болота я пошутил. Можно пожать твою руку?

Тепло простившись с кузнецом, я направился к жилищу Лестера. Тот получал очередную промывку мозгов от Идола Намиба.

– Хочешь вина?
– спросил я у приятеля, - настоящего вина из Внешнего Мира. Хочешь? Тогда пойдем.

Лестер пригласил меня войти в свой дом и широким жестом указал на стул.

– Нет, ты видал, как скривился Намиб?
– спросил он, посмеиваясь, - готов биться об заклад, что он отдал бы все на свете, только бы попробовать твоего вина.

– Так в чем проблема?

– удивился я, - зови его - накапаем.

Лестер покачал головой.

– Нельзя. Идолам нельзя пить спиртное. Зато можно курить вволю болотник. Если он при мне выпьет вина, то как бы добровольно сложит с себя одежды Гуру.

Интересно. Я вспомнил наших земных священнослужителей, которым еще Иисус завещал жить в бедности. Миллионы прихожан читают Евангелие, но никто не решается задать вопрос пастырю: "С чего это у тебя ряха до колен отвисает? Тебе ведь завещано жить в бедности!"

"А потому, - ответит пастырь, - что мне завещано жить на подаяние. Я же не виноват, что размеры подаяния со времен Христа сильно возросли!" И ничего здесь не ответишь. Чем больше грешников, тем шире морда у попа. А Иисус, по наивности своей, не завещал священникам делиться подаянием. В те времена это вызвало бы аскетизм с уклоном в полную дистрофию.

– Законы выше морали!
– согласился я, - ну, а Послушникам хоть можно пить вино?

– Нежелательно, но можно. В лечебных целях.

Ага! А вот это уже из мира мусульман. Те из правоверных, кто хочет вина, берут у врача справку, заверяют ее у своего муллы - и лакай, пока из ушей не потечет.

– А если бабу в лечебных целях? Юберион поделится?

– Тс-с!
– приложил указательный палец к виску Лестер и покрутил им там, - это же святотатство!

– Что святотатство?
– не понял я, - Юбериону девок драть в одиночку и групповухи устраивать, или ему тоже в лечебных целях. Чтобы думал только о Спящем?

Лестер чуть не катался по полу, поганенько хихикая. Привлеченный шумом, в хижину заглянул Идол Намиб. Я с удовольствием треснул приятеля кулаком по спине и объяснил Идолу:

– Лестер поперхнулся.

– Ага!
– согласился Намиб, - давно винища не трескал.

Минут через пять синева сошла с лица Послушника, и он прохрипел:

– Ну и лапа у тебя, Марвин! Тебе бы болотожоров доить!

– А хули ты ржешь? Раззявил пасть, как глорх - и ржет. Давай вон - пей вино. В лечебных целях.

Лестер легко опрокинул пол-литра вина и заметил:

– Самое интересное, что в твоих словах - ни капли лжи. Вино я действительно выпил в лечебных целях.

– Угу. Намибу это только не объясняй.

Дисциплинированный военно... тьфу, Гуру, услыхав свое имя, снова всунул в хижину горбатое жало.

– А может, все-таки, стаканчик?
– намекнул я.

– Чур меня!
– заорал Идол Намиб и исчез, размашисто махая руками.

Лестер хрюкнул в пустую кружку.

– Еще?
– спросил я.

– А то! Кто откажется от парочки бокалов хорошего вина?

– Видишь, Намиб отказался.

Кружка наполнилась. Лестер выпил.

– Слушай, а что там сегодня за Церемония планируется на вечер?
– деликатно поинтересовался я.

– Церемония? Уже сегодня?

– Алле, гараж?
– растормошил я приятеля, - чего за Церемония?

– Церемония вызова!
– ответил Лестер. Видно было, что вторая кружка оказалась лишней - на глазах из его глаз исчезало осмысленное выражение.