Готика плоти

Здравый смысл поддержал его в этой борьбе против бывшей проститутки, снимавшейся в порно, а теперь бухгалтера его нового босса. Он схватил ее руку, положил ее ей на бедро, затем одернул подол ее юбки.

– Мы оба работаем на одного и того же человека...

– Моральные принципы?
– она невнятно рассмеялась.

– Ага, - он оставил деньги на стойке и поднялся, схватил небольшой портфель, который она принесла.
– Сегодня вечером мне нужно провести кое-какое исследование.

– Конечно. Правильный репортер.

– И я поеду на автобусе обратно. Ты слишком пьяна, чтобы отвезти меня или себя куда-нибудь, - он вытащил свой сотовый телефон.

– Позволь мне вызвать тебе такси.

– Не обязательно, - она лениво посмотрела на свой напиток, который был почти готов.
– Сегодня я останусь в гостевой комнате Вивики. Завтра я заберу тебя и отвезу в особняк.

– Великолепно, - из-за неудобной ситуации его слова стали неестественными и фальшивыми. Он просто хотел уйти.
– Увидимся завтра, - а затем он быстро пожал ей руку и вышел.

"Невероятно, - подумал он.
– Я липучка для чудаков".

Порыв облегчения, когда он взглянул на часы: автобус приезжал сюда только раз в час, но ему пришлось ждать всего пять минут. Город остыл, когда зашло солнце. Машин было видно очень мало. Улицы казались донельзя тихими.

Сцена с Карен его обеспокоила; в дни, когда он пил, он был бы во всем этом. Но все, что у него осталось сейчас, - это оцепенение возбуждения и удивление. Пикапы в баре больше не были в его стиле; это казалось банальным, ребяческим.

– Кто-то другой обязательно ее сегодня трахнет, - прогремел голос.

Это был бомж, все еще сидевший на месте возле мусорного бака на автобусной остановке.

– Ты бы видел ее в порнухе.

– Откуда ты знаешь, что она снималась в кино?
– Уэстмор раздраженно выпалил.

Здесь мужчина не мог услышать их разговор в баре.

– Я знаю много дерьма, чувак, - его лицо было тенью ниже уровня талии Уэстмора.
– Иногда кто-то мне что-то рассказывает.

– Да? Кто же?

– Твой отец.

Уэстмор на мгновение зажмурился.

– Мой отец умер.

– Я знаю.

"Конечно, да".

– Я удивлен, что моя мать не сказала тебе, что она тоже мертва.

Бомж помолчал.

– Я этого не знал.

Уэстмор оставил это без внимания. Его мать была жива и здорова и жила в Сан-Анджело, штат Техас.

– Послушай, чувак. Я знаю, что тебе нужна помощь. Я был бы рад позвонить в округ и узнать, где находится ближайшее убежище.

– К черту это. Дай мне еще денег. У тебя полно этого дерьма.

Бездомные сумасшедшие, казалось, всегда выбирали Уэстмора - они всегда это делали. Но он ничего не мог для этого сделать. Автобус в центре города скрипнул, его двери распахнулись. Когда Уэстмор поднялся на борт, бомж продолжал каркать:

– Эй! Эй!
– но это больше походило на лай собаки.

Уэстмор сел и заплатил. Бомж продолжал кричать.

– Здесь приземляется все больше и больше этих сумасшедших парней, - сказал водитель.
– Каждый год больше.

– Ммм, - пробормотал Уэстмор. Теперь у бомжа была практически истерика.

– Даже не могу понять беднягу.

– Ты собираешься в особняк?

Уэстмор остановился в проходе и обернулся.

– Что?

Водитель трогался с места.

– Это безумие.

Он кричал:

– Повеселись там!

Уэстмор сел, чувствуя себя отвлеченным и больным. Он снова посмотрел в окно, присмотрелся и моргнул.

В тени бомж уже не казался бомжом. Лицо под капюшоном казалось сильно наклоненным - клином - с отверстием для носа и блестящими зубами сквозь безгубый рот. Тьма, чернее тени, светилась в глазах, словно ножевые порезы в мясе. Руки поднялись, когтистый палец указал на Уэстмора, когда автобус с грохотом уехал.

ГЛАВА ЧЕТВEРТАЯ

– Отец Нивыск?

– Просто... Нивыск, - поправил он.

– О, да. Спасибо, что приехали. Большинство остальных уже здесь.

Нивыск знал большинство из них, за исключением того гораздо более молодого человека, который его пригласил.

– Я Мак Колмс, - последовало восторженное вступление.
– Сейчас я отведу вас в Южный атриум. Особняк большой и поначалу сбивает с толку. Но вы во всем разберетесь. Держу пари, что вся эта затея окажется взрывной.

"Юноша, - сразу подумал Нивыск.
– Огонь в глазах. Он думает, что это развлечение".

– Вы экстрасенс?
– спросил он, но серьезно в этом сомневался.

– Нет, сэр. Я просто охранник. Я останусь в доме с вами, ребята, просто чтобы проверить территорию, сигнализацию и все такое. Я работаю на Вивику.

Коротко стриженный, мускулистый, быстро подпрыгивающий на шагу. Рубашка FLORIDA STATE, шорты до колен и дорогие кроссовки без носков делали его похожим на типичного подростка.

– У вас есть оборудование снаружи, верно?

– В фургоне, да.

– И приближается еще один грузовик?

– Да, надеюсь, в течение часа. Спальные места, ширмы, припасы. Я заказал все это с разрешения миссис Хилдрет, ради нее.

Мак кивнул.

– Да, Вивика сказала, что вас вроде как назначили руководителем операции.

– Не руководитель, а координатор, - поправил Нивыск.

Он уже совершал подобные прогулки раньше, и без чьего-либо надзора внутри дома вскоре следовал бедлам.

"Особенно с этой группой, - понял он.
– Самый сумасшедший из всех, по крайней мере, в этом доме".

Внутри особняк ошеломил его больше, чем непомерный внешний вид. Отделка фойе из черного мрамора площадью тысячу квадратных футов заставляла его чувствовать себя так, словно он только что вошел в нечто среднее между музеем, художественной галереей и антикварной выставкой. Сшитые вручную коврики с византийскими узорами лежали по периметру фойе, а в центре стояла дюжина гранитных статуй высотой в фут. Нивыск-историк не узнал задумчивую фигуру в длинном пальто.