Грабь награбленное

Произошедшее меня весьма удивило: раздался щелчок, затем какое-то жужжание, и ящик сам выдвинулся из стола до отказа.

— Что это? — вырвалось у меня.

Когда я первый раз обследовала кабинет, ничего подобного не происходило, впрочем, я и не надавливала на ящик так, как это получилось сейчас. Думая, что я сломала стол, я наклонилась и заглянула внутрь. Казалось, ящик вот-вот упадет, но этого не происходило. Я осторожно потянула за ручку — он поддался. Была видна его задняя стенка, за которой начиналось еще что-то. Этим что-то и оказался тайник, который я, как оказалось, не напрасно искала. Он был пристроен к задней стенке ящика, и, чтобы открыть его, нужно было не вертеть в скважине ключом, а просто резко и сильно надавить на ящик. После щелчка тайник начинал выдвигаться из стены, в которой он покоился, пока ящиком пользовались в других целях. Теперь стало понятно, для чего стол был так надежно присоединен к стене и полу. Вот она та удача в делах, о которой говорили гадальные кости!

Когда сейф выдвинулся настолько, насколько ему полагалось, я с нетерпением кинулась перебирать его содержимое. В нем были документы, не представляющие для меня интереса. Перерывая их, я наткнулась на полиэтиленовый мешочек, в котором лежал клочок бумаги. Сначала я отбросила его в сторону, но потом передумала. Повернув листок другой стороной, я обнаружила на нем надпись, сделанную довольно небрежно — 500.000. Вероятнее всего, это было обозначение той суммы, которая некогда содержалась в мешке. Так как он был пуст, я предположила, что кто-то недавно изъял отсюда деньги. И этот кто-то наверняка очень торопился, раз бросил «тару» здесь, или же он не опасался обнаружения потери. В последнем случае это могла быть сама Суркова.

Но для чего ей понадобилась такая сумма? Инна Георгиевна уехала в Тюмень быстро, неожиданно, будто убегая от кого-то, и единственное, что мне приходило сейчас в голову, была предполагаемая ею покупка жилья в Тюмени.

Во всяком случае, так это или нет, можно было выяснить. Оставалось непонятным, на какие средства она собирается там жить. Тут я вспомнила, что, имея вклад в сбербанке, человек может снять с него любую сумму в другом городе, в любом отделении того же сбербанка. На это, правда, требуется определенное время: нужно ждать около недели перевода денег. А вклады у Инны Георгиевны, скорее всего, были. Поэтому, наверное, Суркова и прихватила наличные.

Большинство людей сейчас осуществляют покупку недвижимости через риэлторские конторы. Исключением являются лишь те, кто пытается сэкономить деньги, не оплачивая услуги посредников. К их числу Суркова явно не относилась, поэтому, проверив тюменские агентства по недвижимости, можно было установить, не приобрела ли она что-нибудь, воспользовавшись их услугами. За хорошие деньги покупку можно осуществить в очень сжатые сроки. Деньги такие у Инны Георгиевны были, и это еще раз подтверждало необходимость проверки данной версии.

У ментов свои связи, довольно неплохие, и я подумала, что недурно было бы и мне ими воспользоваться, с помощью Кири, например.

— Катя! — обратилась я к Курбановой, заглянув к ней в комнату. — Я уезжаю. Появилось кое-что, требующее проверки.

— Что? — необычно громко спросила она.

— Расскажу, когда проверю, — я улыбнулась и направилась к выходу.

Теперь надо было как-то подмазаться к Кире. Он, конечно, не вредный и никогда мне в помощи не отказывал, но все же благодарному человеку всегда приятнее оказывать услуги. Одной рукой придерживая руль, я достала из бардачка записную книжку и открыла страничку, помеченную буквой К. Под адресом были записаны дни рождения всех членов семьи Кирьяновых. Причем меня саму сейчас развеселило то, как я их условно обозначила. Глава семьи, разумеется, был под именем Киря, его Катерина — Кириха, а дети — Киренок и Киренышек.

Как оказалось, я в свой блокнот заглянула ненапрасно: через три дня семейству предстояло отмечать очередной день рождения своего первенца. Этим моментом и можно было воспользоваться. Конечно, трехдневный перерыв в работе меня абсолютно не устраивал, и я запланировала явиться завтра, например, прикрываясь нежеланием нарушать их семейный праздник в назначенный день или просто отсутствием времени.

Оставшуюся часть этого дня я объявила для себя выходным, нужно было только полазить по магазинам в поисках подарка для именинника. Я отправилась в «Детский мир». По узкой улочке я подъехала к задней части магазина и припарковала машину.

Витрины поражали изобилием. Вспомнив свое детство, я с сожалением подумала о том, что росла в советские времена, когда ассортимент игрушек выглядел довольно скудным по сравнению с сегодняшним. Остановить на чем-то выбор было трудно, поскольку многое нравилось, а купить предстояло то, что понравится и ребенку. Наконец я остановила свой взгляд на огромном, красочно расписанном барабане. В свое время я просто мечтала о таком музыкальном инструменте, тем более песни, даже у детей, были в ходу какие-то боевые, революционные: «Орлята учатся летать…», например. Однако мама яростно протестовала против такого приобретения, и теперь-то мне понятно почему.

— Пусть ребенок папу повеселит! — Я засмеялась, вспоминая, как спокойный по натуре Киря не любил шума.

Теперь жизнь семейства Кирьяновых обещала быть гораздо более разнообразной и живой.

* * *

— Ты что, ошалела, что ли? — из-за соседней двери выглянула сморщенная старушка в бигуди.

Я стояла на лестничной площадке подъезда, в котором жил Кирьянов, и, позвонив в дверь, отрывисто стучала палочками по барабану. К несчастью, первой открылась дверь не Кирьяновых, а их зловредной соседки. Бабка явно была настроена читать мне нотацию, но, увы, сделать это ей не довелось, так как из двери Кири в этот момент выглянуло довольное детское лицо. Обычно гостей в этой семье встречали взрослые, но, понятное дело, что, услышав барабанный бой, вряд ли какой ребенок смог сдержать свое любопытство.

— А-а-а…. — восхищенным шепотом произнес Антоха.

— Это мой подарок к твоему дню рождения! — опередила я вопрос мальчугана.

От удовольствия, которое он испытал, услышав это, его веснушки стали еще более яркими, а зеленые глаза засверкали, как маленькие изумрудики.

Из-за спины ребенка выглядывали ошарашенные лица его родителей.

— Здрас-с-сь-те! — с некоторой тенью вины в голосе произнесла я и застучала по барабану мелкой дробью.

— Заходи скорей! — озираясь, пробубнил Киря. — Ну ты додумалась, завтра мне придется целый день жалобщиков принимать!

— А я чувствую, что не только завтра, — вздохнув, произнесла Катерина, глядя, как Антоха осваивает искусство музицирования.

Однако догадливый Киря быстро нашел выход из положения.

— Нет-нет, сынок, это инструмент волшебный, на нем можно играть только раз в неделю, н-нет, даже раз в месяц!

— Рано утром, в воскресенье, когда родители захотят отоспаться! — вставила я и закатилась от смеха.

Все весело рассмеялись, довольный мальчишка повис у меня на шее, выражая таким образом свою благодарность.

— Спасибо, что не забыла, — сказала Катерина, когда мы сели на диван, — только вот с датой ты немного ошиблась.

— Преднамеренно, — я развела руками, — прийти на праздник не могу — некогда, да и не хочется вклиниваться в ваш семейный круг: бабушки, дедушки, сама понимаешь…

— Это ты напрасно, — протянула Кирьянова, — ты для нас давно своей стала.

— А теперь мы о тебе станем вспоминать еще чаще! — многозначительно сказал Киря, глядя на барабан.

— Ну ничего, — продолжила Катерина, — мы и сегодня праздник устроим.