Граница вечности

Они сели рядом на диван.

Она хотела спросить, сколько девушек он соблазнил на этом диване. Она взяла бы неверный тон, но тем не менее любопытство одолевало ее. Нравилось ли ему быть одному или не терпелось снова жениться? Еще один вопрос, который она не задаст.

Он наполнил стопки, и она отпила глоток, только чтобы чем-то занять себя.

— Если мы поцелуемся сейчас, мы почувствуем вкус напитка на губах друг друга, — сказал он.

Она улыбнулась.

— Хорошо.

Он наклонился к ней.

— Я не люблю швырять деньги на ветер, — прошептал он.

— Я рада, что ты экономный.

Какое-то время они не могли целоваться, потому что смеялись.

А потом начали целоваться.

* * *

Все думали, что Камерон Дьюар сошел с ума, когда пригласил Ричарда Никсона выступить в Беркли, самом радикально настроенном студенческом городке в стране. Говорили, что Никсон будет распят. Начнется бунт. Камерону было все равно.

Он считал Никсона надеждой Америки. Никсон был сильным и решительным. Про него говорили, что он хитрый и бессовестный. И что из этого? Америке нужен такой руководитель. Избави бог, чтобы президентом стал такой человек, как Бобби Кеннеди, который постоянно задается вопросом, что правильно и что неправильно. Следующий президент должен разделаться с бунтарями в гетто и Вьетконгом в джунглях, а не разбираться со своей совестью.

В письме Никсону Камерон писал, что либералы и скрытые коммунисты в студенческом городке завладели средствами массовой информации левого толка, но большинство студентов по сути дела консерваторы и законопослушные, и Никсон соберет большое число желающих послушать его выступление.

Семья Камерона пришла в ярость. Его дед и прадед были сенаторами от демократической партии. Его родители всегда голосовали за демократов. Его сестре не хватало слов, чтобы выразить возмущение.

— Как ты можешь агитировать за несправедливость, бесчестность и войну? — сказала Бип.

— Не может быть справедливости без порядка на улицах, и не может быть мира, когда нам грозит международный коммунизм.

— Где ты был последние несколько лет? Когда негры не проявляли никакого насилия, на них набрасывались с резиновыми дубинками и натравляли собак. Губернатор Рейган расхваливает полицию за то, что она избивала участников студенческой демонстрации.

— Ты что-то имеешь против полиции?

— Нет, я против преступников. Полицейские, избивающие демонстрантов, — преступники, и их надо сажать в тюрьмы.

— Вот почему я поддерживаю таких людей, как Никсон и Рейган: их противники хотят засадить в тюрьму полицейских, а не возмутителей спокойствия.

Камерон был доволен, когда вице-президент Хьюберт Хамфри заявил, что он будет добиваться выдвижения себя кандидатом в президенты от демократов. Хамфри в течение четырех лет был подручным Джонсона, и никто не станет доверять ему, пожелай он выиграть войну или вести переговоры о мире, так что он едва ли будет выбран, но он может навредить более опасному Бобби Кеннеди.

На письмо Камерона Никсону ответил один из активистов предвыборной кампании Джон Эрлихман, предложив встретиться. Камерон ликовал. Он хотел заниматься политикой — может быть, это его начало!

Высоченного роста, с черными бровями и редеющими волосами, Эрлихман был доверенным лицом Никсона.

— Дику понравилось твое письмо, — сказал он.

Они встретились в кафе на Телеграф-авеню и расположились на свежем воздухе в тени распустившегося дерева. Мимо них на велосипедах проезжали студенты в лучах весеннего солнца.

— Чудесное место, учиться здесь одно удовольствие, — заметил Эрлихман. — Я учился в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса.

Он задавал Камерону много вопросов и заинтересовался его предками-демократами.

— Моя бабушка была редактором газеты «Буффало анаркист», — сообщил Камерон.

— Это свидетельство того, как Америка становится более консервативной, — сказал Эрлихман.

Камерон обрадовался, что его происхождение не будет препятствием для карьеры в республиканской партии.

— Дик не будет выступать в студенческом городке Беверли, — предупредил Эрлихман. — Это слишком рискованно.

Камерон огорчился. Он подумал, что Эрлихман неправ: выступление могло бы стать успешным.

Он уже собирался поспорить с Эрлихманом, но тот сказал:

— Дик высказал пожелание, чтобы ты организовал группу под названием «Студенты Беркли за Никсона». Она станет свидетельством того, что не всех молодых людей одурачивает Джин Маккарти и очаровывает Бобби Кеннеди.

Камерон был польщен, что к нему с такой серьезностью относится активный участник предвыборной кампании, и он сразу же согласился сделать то, о чем попросил Эрлихман.

Его ближайшим другом в студенческом городке был Джейми Малгроув, который, как и Камерон, специализировался по русскому языку и был членом молодежной организации республиканской партии. Они объявили о создании группы и поместили сообщение в студенческой газете «Дейли калифорниан», но в группу вступили только десять человек.

Камерон и Джейми устроили собрание в обеденный перерыв для приема новых членов. С помощью Эрлихмана Камерон договорился, что на собрании выступят три видных республиканца из Калифорнии. Он арендовал зал на 250 человек.

Он разослал пресс-релиз, и на этот раз получил более широкий отклик в местных газетах и на радиостанциях, которых заинтересовала инициатива студентов из Беркли в поддержку Никсона. Некоторые газеты поместили сообщения о собрании и обещали прислать репортеров.

Камерону позвонила Шэрон Макайзак из «Сан-Франциско игзэминер».

— Сколько у вас сейчас членов? — спросила она.

Камерону интуитивно не понравился ее напористый тон.

— Не могу сказать, — уклонился от ответа он. — Это военная тайна. До начала сражения противнику не сообщают, сколько у тебя штыков.

— Значит, немного, — саркастически заключила она.

Складывалось впечатление, что журналисты не проявляют большого интереса к собранию как малозначащему мероприятию.

К сожалению, Камерону с другом не удалось продать билеты.

Они могли бы бесплатно раздать их, но это было рискованно, потому что тогда набежали бы студенты левых взглядов и сорвали бы собрание.

Камерон, тем не менее, считал, что тысячи студентов придерживаются консервативных убеждений, но у них нет желания признаваться в этом в нынешней обстановке. Они проявляли трусость, но для большинства людей политика мало что значила.