Гражданское право. Общая часть. Учебное пособие в схемах

Функция текста определяется характером и условиями коммуникативной ситуации, в которой посредством дискурса общаются субъект речи (т. е. адресант, или автор, отправитель информации) и адресат (т. е. получатель, реципиент); заметим, что эти «роли» стабильны, когда речь идет о письменной коммуникации. В устном диалоге активная и пассивная роли коммуникантов постоянно чередуются.

Речевая деятельность – один из видов человеческой деятельности, поэтому высказывание (текст) можно представить как действие: «Произнося высказывание, мы совершаем определенное действие (греч. pragma, род. п. – pragmatos), направленное на адресата. Это действие, определяемое целью (намерением) говорящего, и называется в неориторике и прагматике „речевой акт“, „речевой поступок“, „речевое действие“» [Михальская 1996: 56] [33] .

33

Представление об обусловленности речевых поступков реальной действительностью, в том числе желаниями, тайными и явными целями говорящего, дает адресованное учащимся старших классов школ современное учебное пособие по риторике [Михальская 1996: 57]: «Естественно желание лингвистов классифицировать возможные речевые действия человека. <…> Типы речевых актов (поступков) чаще всего выделяют в соответствии с речевыми целями говорящего. Назовем некоторые из основных, но только те, которые существенны для риторики <…>».

В научной литературе обращается внимание на то, что «в любой реальной речи крайне редко осуществляется только одна из <…> целей говорящего и, соответственно, выступает один определенный тип речевых актов. Даже в „сухом“ и чисто информативном на первый взгляд сообщении о погоде или в метеорологическом прогнозе нередко присутствует более или менее выраженная оценка сообщаемого и эмоции говорящего по этому поводу. <…> Поэтому каждый из выделенных нами основных типов речи (дискурса) может быть соотнесен с несколькими типами речевых актов, которые в нем осуществляются, а следовательно, в каждом типе дискурса реализуется не одна, а сразу несколько целей говорящего» [Михальская 1996: 58].

Принято выделять несколько функций текста, каждая из которых производна от речевого намерения (интенции) автора текста. Посредством речевого действия, или текста, субъект речи может: а) психически разгрузить себя (функция самовыражения); б) установить или поддержать контакт с партнерами (контактная функция); в) получить или передать какую-либо информацию (функция информирования); г) побудить партнеров что-либо сделать (функция управления) [Филиппов 2003: 149–151]. Соответственно этому принято говорить о следующих функциях текста:

1) информативная функция. Отправитель дает понять адресату, что хочет передать ему новое знание, проинформировать его о чем-то. Это речевое намерение (речевая интенция) может быть обозначено словом (в этом случае используется перформативный глагол сообщаю, информирую, уведомляю и др.) или остаться невыраженным, только подразумеваться. Наиболее явно информативная функция представлена в газетных, радио-и телевизионных новостях;

2) апеллятивная функция. Отправитель дает понять реципиенту, что хочет побудить его занять определенную позицию по отношению к предмету (воздействие на мнение) и / или совершить определенное действие (воздействие на поведение). О явном речевом намерении этого типа свидетельствуют глаголы приказываю, советую, рекомендую и др. Апеллятивная функция характерна для рекламных текстов, политических комментариев, рецептов, инструкций;

3) функция возложения (принятия на себя) обязанностей. Отправитель дает понять получателю текста, что обязуется совершить определенное действие. В список перформативных глаголов входят обещаю, гарантирую, клянусь и т. д. Соответствующие письменные тексты – это договоры, гарантийные письма, соглашения и т. п.;

4) контактная функция. В данном случае речь идет о личных отношениях, в частности об установлении и поддержании живых человеческих контактов. Перформативные глаголы: благодарю, сожалею, приветствую, прошу извинения <…>. Виды письменных текстов – личные письма, поздравительные открытки, записки;

5) декларативная функция. Отправитель дает понять реципиенту, что данный текст создает новую реальность, что (успешное) произнесение текста означает установление определенного положения дел. Функция характерна для завещаний, назначений на должность, судебных решений, передачи полномочий и т. д. «Сюда же относятся записи в студенческой зачетной книжке» [Филиппов 2003: 151].

4.2. Терминологический аппарат: речевой акт, перформатив

Среди исследователей, внесших особый вклад в теорию речевых актов (далее – ТРА), называют таких авторов, как Дж. Л. Остин, Дж. Р. Серль, Л.П. Якубинский, A.M. Пешковский, М.М. Бахтин и др. Их труды имели разную судьбу, и в связи с этим влияние их на создание общей теории оценивается по-разному (см., например, вып. XVII «Теория речевых актов» серии «Новое в зарубежной лингвистике», 1986). Еще в 1929 г. М.М. Бахтин писал об основах будущей ТРА: «Для говорящего важна та сторона языковой формы, благодаря которой она может фигурировать в данном конкретном контексте, благодаря которой она становится адекватным знаком в условиях данной конкретной ситуации. <…> Для говорящего языковая форма важна не как устойчивый и всегда равный себе сигнал, а как всегда изменчивый и гибкий знак»; «Языковое сознание говорящего и слушающего-понимающего <…> практически в живой речевой работе имеет дело вовсе не с абстрактной системой нормативно тождественных форм языка, а с языком-речью, в смысле совокупности возможных контекстов употребления данной языковой формы» [Бахтин 2000: 404, 405].

Фрагмент словаря

«Речевой акт – целенаправленное речевое действие, совершаемое в соответствии с принципами и правилами речевого поведения, принятыми в данном обществе; единица нормативного социоречевого поведения, рассматриваемая в рамках прагматической ситуации. Основными чертами P.a. являются: намеренность (интенциональность), целеустремленность и конвенциональность. P.a. всегда соотнесены с лицом говорящего. Последовательность P.a. создает дискурс» [Арутюнова 1990:412].

«Перформатив (от ср. – лат. performo – действую) – высказывание, эквивалентное действию, поступку. Перформатив входит в контекст жизненных событий, создавая социальную, коммуникативную или межличностную ситуацию, влекущую за собой определенные последствия (например, объявление войны, декларации, завещания, клятвы, присяги, извинения, административные и военные приказы и т. д.). Произнести „Я клянусь“ значит связать себя клятвой. Сопутствующее перформативу действие осуществляется самим речевым актом. Так, присяга невозможна без произнесения ее текста. В этом смысле пер-формативы автореферентны: они указывают на ими самими выполняемое действие. В перформативе язык реализует функцию, близкую к магической (ритуальной), ср. такие акты, как присвоение объектам имен, провозглашение республики и т. д. Перформатив – одно из центральных понятий прагматики и теории высказывания» [Арутюнова 1990: 372, 373].

4.3. Типология иллокутивных целей (речевых интенций)

Цель, с которой адресант создает то или иное высказывание, может быть выявлена только в контексте, с учетом ситуации (взаимоотношений адресанта и адресата и т. д.). Однако все многообразие человеческих речевых поступков может быть сведено в единую классификацию – конечно, весьма объемную. Так, обобщая существующие типологии иллокутивных целей, И.Н. Борисова предлагает следующую классификацию речевых поступков [34] :

34

Коммуникативные смыслы речевых поступков, обозначенные знаком (*), «оцениваются как сублимированные, вырожденные или вторичные варианты первичных, характерных для разговорной речи интенций» [Борисова 2007: 158].

1. Директивы (выражают попытку адресанта (говорящего, пишущего) побудить адресата к действию или бездействию, повлиять на мировоззрение, установки, эмоции адресата, вызвать в них желаемые изменения): агитация*, жалоба-2, заверение, запрет, инструкция*, команда, наказ, поручение, подстрекательство, предложение, предписание*, приглашение, призыв, приказ, принуждение, просьбы различной степени интенсивности (заклинание, мольба, «настояние», упрашивание, «канючение»), разрешение (позволение), распоряжение, рекламация* (требование возместить убытки), рекомендация-2, совет, требование, убеждение, уверение, увещевание, уговаривание, угроза, ультиматум, урезонивание, успокаивание, утешение, ходатайство, шантаж и т. п.

2. Комиссией (принятие на себя обязательств): гарантирование, зарок, заявление о намерениях, клятва, обет, обещание, обязательство, ратификация (подтверждение договоренности), отказ выполнить просьбу, отклонение предложения, признание вины, согласие выполнить просьбу, подтверждение намерений, присяга*, ручательство, «честное слово» и т. п.

3. Экспрессией (ориентированы на самовыражение адресанта и делятся на два подкласса в зависимости от степени социально-этикетной обусловленности экспрессивного проявления в данной ситуации):

А. Эмоционально-личностные экспрессивы – эмотивы: выражают возникающие в ходе общения чувства, эмоциональные оценки и эмоционально окрашенные отношения: радость, печаль, боль, гнев, удовольствие, недовольство, обиду, досаду, удовлетворенность, заинтересованность, безразличие, негодование, возмущение, симпатии и антипатии и др.

Б. Социально-этикетные экспрессивы (регулируют эмоциональные проявления в социально регламентированных этикетных и ритуализованных ситуациях): благодарность, благословение, вокатив (различные формы обращений, например величание, титулование, уменьшительно-ласкательные и презрительно-уничижительные формы), извинение, напутствие, приветствие, прощание, прощение (принятие извинения), поздравление, пожелание, представление (незнакомого лица), соболезнование, сочувствие, тост.

4. Вердиктивы (оценки):

А. Валюативы (выражают оценочное мнение и мнение-суждение): возражение (несогласие с мнением), дискутирование (дискуссия*), опровержение, оспаривание (спор*), осуждение, отрицание, полемизирование (полемика*), порицание*, «пререкания», «препирательства», протест*, сомнение, выговор*, диагноз*, жалоба-1 (нытье, причитание, сетование, хныканье), заключение*, замечание, издевка (глумление, обзывание), инвектива (брань, ругань, оскорбление, проклятие, хула), интерпретация (оценочный метавывод), иронизирование, колкость, комплимент, лесть, насмешка, обвинение, обличение, оправдание, острота, призыв к стыду и совести, похвала, приговор*, покаяние (признание вины), рекламирование-2, рекомендация-1, согласие (присоединение к мнению: одобрение, поддержка, подтверждение, уступка), сожаление, укор, уличение, упрек, характеристика*, хвастовство, шутка и т. п.

Б. Суппозитивы (выражают мнение-предположение): догадка, допущение, опасение, предостережение, предположение, предсказание, предупреждение, прогноз*, прорицание (пророчество*), угадывание и т. п.

5. Репрезентативы (оперирование информацией): выдавание секретов и тайн, выяснение, дескриптив (описание предмета, лица, явления), доклад*, донос*, запрос*, заявление*, извещение*, исповедь*, истолкование, комментарий* (сопроводительное сообщение о текущих событиях), констатив (констатация наличия, существования факта, явления), коррекция (добавление, поправка, пояснение, уточнение), намек, напоминание, нарратив (рассказывание, повествование), объявление*, ответ на вопрос, отчет*, признание в чувствах, рапорт*, провокация, репродуктив (передача чужой речи посредством зачитывания, пересказа, перефразирования, повтора, цитирования и т. п.), рогатив (запрос информации, уточняющий вопрос и т. п.), сообщение, уведомление*, экспликатив (аргументирование, вывод, иллюстрирование, обоснование, объяснение, рассуждение), умолчание.

6. Коммуникативные регулятивы (связанные с «организационными» аспектами взаимодействия): речевые поддержки, подтверждения наличия контакта, тематическая инициатива, отказ от темы, мена темы, различные способы передачи и захвата коммуникативной инициативы, асемантические контактивы, заполнители пауз и т. п. [Борисова 2007: 158–160].

В конкретном тексте интенции сочетаются в разных пропорциях. Приведем пример текста – отзыв читателя на «колонку редактора», поступивший на сайт журнала, и ответ автора заметки на этот отзыв. Текст и ответ опубликованы в журнале [Русский репортер. 23–30 июля 2009] на одной странице и имеют единый заголовок «Социальная анестезия»:

«Не стоит, уважаемый Дмитрий, собственные проблемы экстраполировать на всех. Из-за одного пьяного дебила не разрешают выпить на борту самолета тысячам нормальных людей. Если Вы алкаш (а судя по болезненности излагаемой темы, так оно и есть), не надо решать свои проблемы за счет всего общества. Закодируйтесь. Михаил Гиляров

Я давно подозревал, что люди пьющие лучше осведомлены о происходящем, чем трезвенники. Ограничения на выпивку на борту самолетов, которые были введены авиакомпаниями пару лет назад, касаются только бухла „земного происхождения“. Проносить с собой нельзя, но если очень хочется побороться с аэрофобией, то зовите стюардессу и покупайте продукцию бортового бара.

Теперь про экстраполяцию. Насколько я понимаю, вы подозреваете, что я преувеличиваю масштабы проблемы. Путаю собственный алкоголизм и общественный. Но тут вам, как человеку трезвому, снова не хватило ясности взгляда. На самом деле мне пришлось даже слегка возвысить свои достижения в сфере употребления спиртного, чтобы иметь моральное право сказать очень важные вещи нементорским тоном. Россия спивается – это факт. Если вы с ним не знакомы – значит, мало общаетесь с людьми, не интересуетесь статистикой и редко перемещаетесь по стране. Нам, репортерам, питать иллюзии гораздо сложнее, поэтому даже пьющие журналисты понимают: обуздать алкогольную вольницу давно пора. Но, скорее всего, власти ограничатся полумерами, например с воодушевлением поднимут цены на алкоголь. Ненамного. Чтобы люди платили больше, но не пили меньше. Потому что водка – это социальная анестезия, и трезвая Россия не будет терпеть всего того, с чем мирится пьяная. Но „ресурс России пьяной исчерпан. Или мы протрезвеем сами – или придут другие и выкинут нас в вытрезвитель истории“.

Вот о чем моя статья. Как в ней можно было разглядеть что-то другое – непонятно. Трезвый ум – потемки. Дмитрий Соколов-Митрич»