Грехи империи

– Отлично, мэм.

Микель коснулся козырька кепки и пошёл к дому, где оставил форму черношляпника.

Вернувшись в форт Лоэла, Влора остановилась в воротах понаблюдать за организованным хаосом, с которым армия устраивалась на новом месте. Её тут же заметил Олем.

– Как прошло? Так же ужасно, как говорят?

– Нет, – ответила она. – Я хочу выстроить тут летний домик. Уйти в отставку. Чтобы внуки играли на улице.

– Для начала нам надо завести детей.

К этому разговору она сейчас не была готова.

– Это сарказм. Там самый настоящий лабиринт. Мурашки бегают по коже, и не только из-за того, что приходится идти через трущобы. Мне там совсем не понравилось. Кстати, я, похоже, подписала инженеров на один строительный проект. Естественно, после того, как они закончат с фортом.

Олем огорчённо вздохнул.

– Я скажу Уайтхоллу. Он будет в восторге. У нас есть план атаки, чтобы отыскать Маму Пало?

– Может, черношляпники хотят хитростью заставить нас прибегнуть к силе, но я не собираюсь сражаться в этих трущобах. Нужно действовать тонко. Агент Бравис дал мне визитку некоего Ледового барона. Знаешь такого?

– Коммерсант, – произнёс Олем.

– Я так и поняла. Похоже, он наша разведка. Устрой встречу, и давай подумаем, как проникнуть в Гринфаэр-Депс.

Глава 11

– Она заставила меня гоняться за сказкой, – сказал Стайк, перекатывая между большим и указательным пальцами уланское кольцо.

Было начало восьмого утра. Стайк стоял на северной оконечности бухты и, щурясь на утреннее солнце, наблюдал за кораблями, уходящими с приливом мимо волнорезов. Нога болела после долгой прогулки, но он держал в углу рта кусок роговика и чувствовал себя лучше всего за последние годы. Удивительно, как радостно становится на сердце от такого простого зрелища, как уплывающие корабли.

Первую и вторую ночи после освобождения он провёл на постоялом дворе для моряков близ порта. Единственная комнатка не больше чулана показалась ему дворцом, а койка с соломенным тюфяком – роскошной кроватью. Селина на верхней койке проспала всё раннее утро, пока Стайк лежал, прислушиваясь, как моряки завтракают внизу в общем зале.

– Сказка, – повторил он сам себе, насчитав за пятнадцать минут уже восемь кораблей, выходящих из порта.

Он помнил времена, когда два корабля в день считались в Лэндфолле событием. Бездна, перед глазами у него ещё стояли пылающие доки, подожжённые кезанским военным флотом, а ему тогда не верилось, удастся ли когда-нибудь отстроить порт заново. О Линдет можно сказать много плохого, но она исполнила своё обещание и всего за десять лет превратила Фатрасту в державу с мощной экономикой.

Стайк посмотрел на Селину. Она сидела рядом на камнях, сонно уткнувшись головой в колени. Она могла остаться в комнате и ещё поспать, но уговорила взять её с собой и не жаловалась.

– Ты когда-нибудь слышала истории о людях-драконах? – спросил он.

Селина вскинулась, стряхивая сонливость.

– Нет. Папа никогда не рассказывал истории. Учил подбирать ключи к замку, залезать в карманы, но историй никогда не рассказывал. Говорил, что сказки – это для младенцев и слабоумных дураков.

– Твой папаша был болваном, – сказал Стайк.

– Я любила папу – засопела девочка. – И он меня любил.

– От этого он не перестал быть болваном. Слушай: тысячу лет назад, когда эта земля принадлежала дайнизам, из самых глубоких болот вышли люди-драконы. Они были величайшими воинами среди народа, живущего войной, и в любой битве один из них стоил целой сотни солдат.

Вынув нож, Стайк рассмотрел клинок в лучах утреннего солнца и показал им на Селину.

– Люди-драконы с рождения учились быть свирепыми, смелыми и беспощадными. В юности они проходили испытание, убивая самого большого болотного дракона, какого могли найти. Из его шкуры они делали броню, из костей топоры и получали благословение всевидящих – заклинателей крови. Оно делало их почти неуязвимыми.

Селина заворожённо смотрела на него.

– А дальше?

– Больше о них ничего неизвестно, – сказал Стайк. – Это всё в прошлом. Кезанцы убили последнего человека-дракона десятки лет назад, а дайнизов не видели за пределами их империи уже больше ста лет.

– Леди Флинт говорила, что её люди убили человека-дракона.

– Может быть.

Стайк сомневался. Возможно, её солдат убил какой-то свирепый воин пало. Возможно, этот воин даже сражался в традиционной одежде человека-дракона. Но людей-драконов давно нет.

Он устремил взгляд на поднимающееся солнце. До чего же жаль. Сейчас так мало воинов – настоящих воинов. Это мир наёмных убийц и солдат – людей, которые убивают в темноте или большими отрядами. В его представлении последними настоящими воинами были пороховые маги, и даже они предпочитали убивать на расстоянии при помощи магии. Он на мгновение представил, как леди Флинт сражается один на один с одним из этих сказочных воинов, и улыбнулся. Вот бы посмотреть на такой бой!

– Кажется, леди Флинт и тот Олем знают, кем ты был.

Стайк взлохматил волосы Селины.

– Я в этом сильно сомневаюсь.

– Нет, знают. Ты в самом деле был таким великим героем, как они сказали? В трудовом лагере тебя называли убийцей, но я не знала, что ты был героем.

– На войне убийство делает тебя героем, так что... – Стайк пожал плечами. – Наверное, да, в каком-то роде.

– Много людей ты убил?

– Сотни.

Она помолчала, пытаясь уяснить это количество.

– Ты жалеешь об этом?

– Иногда.

– Папа однажды задушил старуху, – сказала Селина. – Она проснулась, когда мы брали фамильное серебро. Но это было не на войне, так что, я думаю, он не был героем.

– Да, твой папа был тот ещё тип. – Стайк потрогал языком кусочек роговика во рту. – Почему его за это не повесили?

– Никто не узнал. Его отправили в лагерь позже за воровство. А почему тебя не повесили за всех, кого ты убил?

Стайк посмотрел на неё. Наверное, следовало разозлиться на все эти вопросы, но он поймал себя на том, что из-за них ещё больше её любит. Они напоминают о его сестрёнке. Та вечно задавала вопросы, всегда старалась докопаться, как да почему. Но с тех пор прошли десятилетия. Это было до того, как всё изменилось.

– Потому что я был Бешеным Беном Стайком. Я убивал за свою страну, поэтому мне на грудь вешали медали, а когда надобность во мне отпала, отправили в лагеря.

– Ты мог убить человека-дракона?

– Я не сражался с теми, кого не мог убить. – Стайк проверил лезвие ножа и слизнул кровь с кончика большого пальца. – Но тогда я был моложе. Сильнее. Я очень осторожно выбирал с кем сражаться и никогда бы не ввязался в драку с человеком-драконом. По крайней мере, не с тем из сказок.

Он со вздохом отложил нож и поднял Селину на ноги.