Грехи Матери
Шрифт:
Глава 23
Я проснулась от оглушительного грохота, за которым последовал крик. В дни молодости я бы мгновенно вскочила на ноги с источникоклинком в руке, но молодость давно была позади. Так что я медленно проснулась, и моей первой мыслью было постучать в стену и сказать Имико, чтобы она стонала не так громко. Но это была не она. Кричала не Имико.
Мы сняли комнаты на первом этаже гостиницы — маленькое милое место, расположенное в так называемой хорошей части города. По правде говоря, моя комната была немногим больше шкафа с шаткой кроватью и старым кусачим матрасом. Я была рада встать.
Я
Когда я двинулась, чтобы открыть дверь, то услышала еще один пронзительный свист. Крыша моей маленькой комнатки провалилась внутрь. Кровать, на которой я так недавно спала, исчезла, ее поглотила новая, довольно обширная дыра в полу. Я отперла и распахнула дверь в каком-то оцепенении. Я понятия не имела, что происходит, но, если бы не стук, я, скорее всего, была бы мертва.
В коридоре стояла Кенто. Она схватила меня за запястье и выдернула из комнаты, как только дверь открылась. Я едва успела спросить что? прежде, чем она потащила меня вниз по лестнице в общий зал гостиницы. Повсюду были люди — и не люди, — в разной степени раздетые или раненые. Один мужчина-пахт лежал на столе и кричал изо всех сил. Одна из его ног заканчивалась рваным обрубком разорванной плоти и опаленной шерстью, из-за чего кровь заливала пол.
Дородная полазийка, у которой на верхней губе было достаточно темных волосков, чтобы сойти за усы, боролась с худощавым терреланцем с белой, как кость, кожей. Мужчина, казалось, за что-то цеплялся и рычал на женщину. Обычная веселость прошлой ночи исчезла. Это была не драка в баре из-за пролитого напитка. Судя по тому, как они колотили друг друга, я подумала, что это, скорее всего, закончится смертью.
Кенто позвала Имико. В общей комнате царил полный хаос, и я нигде не могла ее увидеть. От моего внимания не ускользнуло, что Кенто все еще не отпустила мою руку.
— На нас напали? — спросила я. Моя дочь не потрудилась ответить.
Я услышала еще один свист, на этот раз совсем близко, за которым последовал оглушительный удар, который я почувствовала ногами. Еще один свист вдалеке, затем еще один. Крики снаружи становились громче, к общему шуму добавилось еще несколько голосов. Полазийка повалила бледнокожего мужчину на пол, колотя его мясистыми кулаками по лицу. Он все еще за что-то цеплялся, отказываясь это отпускать, даже когда она забила его до смерти.
Имико устремилась вниз по лестнице. Ее темно-зеленая куртка была застегнута лишь наполовину, на ноге у нее был один кожаный ботинок, другой она держала в руках. Вслед за ней по лестнице спустился полуголый терреланец с лысой головой и явной эрекцией. Имико немедленно подбежала к нам с Кенто, но землянин огляделся с дикой ухмылкой, заметил полазийку, которая разжимала руки потерявшего сознание мужчины, и прыгнул на нее.
Снова свист, снова грохот, снова крики. Оранжевое зарево за одним из окон было таким ярким, что, должно быть, это был настоящий пожар. Кенто снова потянула меня за руку, увлекая к двери гостиницы. На лице моей дочери отразилась паника, и я спросила себя, понимает ли она, что происходит, потому что была уверена, как ночное небо, что я ничего не понимаю.
Кенто вытащила меня из гостиницы, Имико следовала за нами по пятам. Мне казалось, что внутри царил хаос. На улицах было еще хуже. Здания горели, представители всех рас лежали, умирая, в песчаной жиже, другие дрались друг с другом зубами и когтями, как смертельные враги. Некоторые сжимали что-то в дымящихся руках, не обращая внимания на то, что это обжигает им кожу. И на нас лились Слезы Лурсы.
Только тогда я поняла, что происходит. Я слышала истории об этом с детства, но никогда не испытывала на себе. Лунный дождь. Камни с наших лун-близнецов, отколовшиеся при столкновении друг с другом, падали на наш мир. В Ише было общеизвестно, что, если на тебя упадет слеза Локара или Лурсы, тебе повезло. Это означало, что камень принадлежит тебе. Правда, скорее всего ты при этом погибнешь, но камень перейдет
к твоей семье, и та сможет продать его за целое состояние, которого им хватит на всю жизнь. В Каратаане право собственности на падающие лунные камни, по-видимому, было менее определенным. Когда мы стояли на той улице, окруженные падающими камнями, я увидела, ка мужчины и женщины всех народов сражались друг с другом и убивали друг друга. Я увидела жадность. Жадность в ее самой основной, ненавистной форме, и еще я увидела единение.Все мы — земляне, пахты, гарны, Ранд и Джинны, мужчины и женщины, кто угодно другие, обладаем ли мы огромной властью или являемся фермерами, у которых за душой нет ничего, кроме грабель и семян, — все мы все едины в своей жадности. Эта общая черта всех разумных существ.
Камень просвистел в небе так близко, что я увидела за ним огненный след. Он ударился о землю не более чем в дюжине футов от меня, взметнув в воздух грязь и песок. Имико стала красться к дымящемуся кратеру, который он оставил, пытаясь увидеть маленький камешек в его центре.
— Это мой. Убирайся! — закричала на Имико женщина-пахт. У нее был черный мех с ослепительно белыми полосками, и она размахивала скимитаром, когда бежала к моей подруге.
Я вырвала руку из руки Кенто и призвала свой Источник кинемантии. Взмахнув рукой, я ударила пахт волной кинетической энергии, которая раздробила ей руку и бросила в стену ближайшей мясной лавки.
— Это безумие, — сказала Кенто. Она в ужасе и замешательстве оглядела улицу. Тогда я подумала о том, насколько уединенной была жизнь моей дочери на Ро'шане. Да, она, несомненно, время от времени спускалась в мир, но только для того, чтобы погостить. Она, вероятно, понятия не имела о тех зверствах, которые мы, жители Оваэриса, совершали друг против друга.
Имико подобралась поближе к кратеру. Я заметила блеск в ее глазах. «Я никогда не видела Слезу Лурсы», — мечтательно произнесла она.
Я оттащила ее, когда с улицы к нам скользнул гарн. Я не сомневалась, что смогу его убить. Я могла бы раздавить его своей магией, но мне не нравилось убивать. Я уже давно этого не делала.
Мы пережили бурю падающих камней, как и портовый город Каратаан. Цепляясь друг за друга и надеясь, что с неба на нас ничего не упадет. Никакой щит, который я могла бы создать с помощью кинемантии или дугомантии, не спас бы нас. Камни падали с лун, в них была та самая ненавистная чертова руда. Я не знаю ее истинных свойств, но она влияет на магию Источников. Поглощает ее, как-то нейтрализует. Вот почему Ранд и Джинны были заключены внутри лун: это делало их магию бесполезной. Если бы один из этих камней упал на нас, он прошел бы сквозь любой барьер, который бы я создала. И тогда я поняла, почему люди делали этот знак, протягивая руки к лунам всякий раз, когда видели меня.
Моя репутация распространилась повсюду. Страшилище Иши. Королева-труп. Хранитель Источников с ужасным аппетитом и соответствующей силой. Оказывается, люди думали, что лунные камни защитят их от меня. Одна из слез Локара или Лурсы была чрезвычайно ценна из-за содержащейся в ней руды, но где-то в последние два десятилетия поползли слухи, что, если держать лунный камень у себя дома, он защитит от Королевы-труп. Больше не нужно беспокоиться о том, что злой Хранитель Источников прокрадется в твой дом посреди ночи и сожрет твоих детей, или о любой другой хрени, которую я могу сделать с их детьми.
Я так легко вошла в фольклор, и, как у любого чудовища из мифов и легенд, были способы защититься от меня. Боишься, что кровососущая пиявка поднимется из болота и выпьет всю кровь из твоего скота? Приколоти веточку тимьяна к твоим заборам через каждые десять футов, чтобы отпугивать монстров. Услышал историю о том, как освободившийся геллион налетал и похищал юных девственниц? Кусочек мела, зажатый между ягодицами, защитит упомянутую девственницу от темных крыльев чудовища и цепких когтей. Королева-труп беспокоит твоих детей в их кроватках? Купи себе ужасно дорогой камень, который заставит ее тайком пробраться в дом твоего соседа. Чертовски смешно. Клянусь, половина этих историй и оберегов придуманы недобросовестными торговцами, которые пытаются сбыть какой-нибудь бесполезный хлам.