Грим
Шрифт:
— Я хочу, чтобы она ушла! Она не имеет права здесь находиться. Это я его девушка, а не она! — кричала Лаванда. — Катись отсюда! Ты не нужна Рону.
На Лаванду зашикали, требуя тишины, но девушка не успокаивалась, только начинала кричать громче. Наконец, Гермиона не выдержала.
— Я лучше пойду, а то эта припадочная просто так не успокоится, — громко произнесла староста, обращаясь к Гарри и Джинни. — Держите меня в курсе дела.
Лаванда еще долго кричала ей вслед, что она сама припадочная.
*
— Эх, ну и угораздило
— Да уж, — невесело признал Рон.
Рон находился в Больничном крыле уже больше суток. Мадам Помфри поставила диагноз: перелом правой ноги, ушиб ребер и сотрясение мозга. Она нещадно поила Рона всякими горькими зельями, чтобы скорее срослись переломы, обмотала всего бинтами. И к тому же сказала, что провести в больнице ему придется по крайней мере неделю. Так что ни о каких вечеринках речи не могло идти.
— Я смотрю, тебя тут не забывают! — присвистнул Гарри, оглядывая внушительного вида гору сладостей на тумбочке. — Тебя все наши уже навестили.
— Ага. Почти, — невесело произнес Рон.
— Гермиона вчера сюда приходила, — как бы невзначай сказал Гарри.
— Да? — Рон тут же оживился.
— Как узнала, сразу примчалась. Вся бледная, как Джинни. А потом пришла Лаванда, начала истерить, что это она твоя девушка, а не Гермиона. В общем, как обычно. Тогда Гермиона и ушла, чтобы твоя Лав-Лав успокоилась и нас всех не выгнала мадам Помфри.
— Как же Лаванда меня достала! — в сердцах произнес Рон.
— И ты опять не можешь с ней расстаться, — процедил Гарри. — Не хватает духу, как и на шестом курсе.
— Гарри, ты понимаешь… Блин, была бы такая книга: «Как расстаться с девушкой без слез и соплей». Я бы ее за любую цену купил.
— А так ты не можешь, да? — недовольным тоном спросил Гарри. — Помирился бы, наконец, с Гермионой… Она скрытная стала. Все в себе прячет. Я чувствую, как ей тяжело… А она ведь молчит, да и пропадает куда-то иногда.
— Я видел, как она возвращалась откуда-то около полуночи. Может, она с кем-то встречается?
— Не знаю. Если бы это был кто-то из гриффиндорцев, мы бы уже знали. Слизерин отпадает сразу, это без вариантов. Пуффендуй и Когтевран. Ну, здесь не знаю.
— Вроде бы с этих факультетов вокруг нее никто не крутился, — подтвердил Рон. — Нет, надо все-таки что-то делать с Лавандой.
Гриффиндорец тяжело вздохнул.
— Ладно, Рон, мне пора, — произнес Гарри, глядя на часы. — Ты там подумай о том, чтобы хотя бы просто помириться с Гермионой. Я уже устал разрываться между вами.
*
До начала праздника в честь Хэллоуина оставалось около двух часов. На вечеринку, которая длится до полуночи, допускались ученики начиная с четвертого курса. Ученики первого, второго и третьего курса праздновали День всех святых в гостиных факультетов. Следующий день был учебным, так что праздновать младшим курсам разрешалось до половины одиннадцатого вечера.
Сейчас же коридоры Хогвартса были пусты. Все наряжались, гримировались, в общем, готовились к празднованию. Профессор Флитвик украшал Большой зал, в который пока никого не пускали. В этом году преподаватели посовещались и решили, что надо сделать ученикам праздник. Дети, пережившие так много, заслуживали положительных эмоций. Конечно же, ученики были полностью с ними согласны. Магазины в Хогсмиде брали приступом, все
карнавальные костюмы были проданы за считанные дни. Каждый хотел выделиться, удивить всех. И все держали свои костюмы в секрете.Гермиона долго не могла придумать, что же надеть. И потому дождалась того, что все карнавальные костюмы разобрали. Сначала она и не думала идти на вечеринку, но Джинни и профессор Морисон были более чем убедительны. Выручила гриффиндорку все та же Джинни. У нее было два костюма, так как сначала она хотела одеться по-другому, но потом решила надеть костюм в одной тематике с Гарри.
Ее запасным костюмом был наряд секси-медсестры в очень коротеньком белом халатике. Комплект дополняли красные чулки, пояс и колпак. Сначала Гермиона категорически отказалась надевать его, на что Джинни резонно спросила: «Пойдешь в школьной мантии? Или будешь пугать всех фирменным свитером Уизли с буквами «Г.Г.»?» Делать было нечего. Купить или найти другой костюм не представляло никакой возможности. Гриффиндорка его чуточку подправила. Добавила кровавых брызг и след от пули в области сердца. Так этот наряд становился подходящим по стилю для празднования Хэллоуина.
Гермиона взглянула на часы. До прихода Джинни и Гарри оставалось не так много времени. А еще надо было успеть принять душ, высушить волосы и сделать кучу разных мелочей. Все это на предельной скорости.
И тут девушка заметила, как на столе засветился кристалл. Свет становился ярче с каждой секундой.
«Я что ему, собачка — бегать по каждому зову?» — зло подумала Гермиона, входя в душ.
Она злилась на себя, на свои глупые мысли и глупые надежды. На то, что постоянно вспоминает прошлую встречу с Гримом. Злилась, что он так долго не приходил и не забирал у нее эту трубку, из-за которой у нее появился непонятный бзик. Мысли сменялись одна другой, но все они крутились вокруг Грима.
На этот раз струи воды не успокаивали ее. Не уносили с собой плохие мысли, не приносили облегчения.
«Интересно, он все еще ждет меня? Нет. Наверняка уже ему надоело, и он свалил куда-нибудь. Как обычно», — пронеслось в голове Гермионы. Она выключила воду и потянулась за полотенцем, пытаясь достать его из-за шторки, закрывающей душевую кабинку. На вешалке его не оказалось.
— Полотенце ищешь? — произнес мужской голос.
От неожиданности Гермиона рванула на себя шторку вместе с палкой, пытаясь прикрыться.
— Грим! Ты больной? Что ты… что ты здесь делаешь? — воскликнула Гермиона.
Мужчина рассмеялся, рассматривая мокрую девушку, закрывающуюся ужасной шторкой в мелкий цветочек.
— Ну, ты ко мне не пришла. Поэтому я решил прийти к тебе.
— В ванную?
— Ты ведь здесь. Знаешь, больше всего опасался, что ты будешь петь в душе. Но, слава Богу, пронесло. Это радует.
Гермиона поперхнулась.
— Сколько же ты здесь стоишь?
— Достаточное время. Мне даже жарко стало.
Мантия Грима была расстегнута, только застежка на капюшоне оставалась нетронутой. Из-под мантии выглядывал черный джемпер.
— ТЫ! Пошел отсюда! Извращенец!
— Я уже стал извращенцем? — протянул Грим. — А я думал, ты поблагодаришь меня за то, что я принес полотенце. Ты ведь оставила его на кровати, а я как доброй души человек…
— Грим, я не буду повторять!
— А что ты мне сделаешь без палочки? — испуганным голосом поинтересовался он. — У-у-у, мне так страшно! Убьешь меня палкой от этой страшной шторки? Но тогда прикрываться тебе станет нечем.