Грим
Шрифт:
Гавейн Робардс закончил давать показания. Возвращаясь на свое место, он задержал взгляд на Малфое. На его лице мелькнуло отвращение с оттенком недовольства, возможно, разочарования.
Робардс не знал, что все-таки убил Драко. Что он думал, когда узнал, чье тело нашли в Косом переулке? Жалел ли он, что не прикончил молодого Пожирателя? Что убили совершенно невиновного человека?
Жалели ли те два судьи, поклявшиеся служить правосудию? Справедливому правосудию с законами, судьями, адвокатами, присяжными.
Да и вообще, что чувствуют подобные люди, убив человека? Ответ чудовищно
«Мы чувствуем облегчение. Облегчение от того, что на одну мразь на земле стало меньше. Мы очищаем мир от зла, темных выродков, недостойных жизни. Мы мстим за наших убитых родных. Наша цель велика. Правильна. Необходима. Нас понимают немногие, лишь достойные. Те, кто может вместе с нами нести бремя очищения мира.
Убив тебя, поглумившись над твоим телом, мы вернулись в свои семьи. Вернее, к тому, что от них осталось. Как обычно мы поцеловали наших жен, детей, набили брюхо вкусным ужином. Как будто ничего не случилось. Мы отомстили за тех, кого вы запытали до смерти, кого вы убили из прихоти, из-за чистоты крови.
Ты мразь. Ты отброс. Ты не достоин жизни. В наших сердцах нет ужаса, сожаления, только чувство справедливости. Хотя сожаление есть. Ведь ты остался жить».
*
Никто в этом зале суда не знает истинной сущности этих людей. Никто не догадывается, что кроме Кэрроу здесь присутствует еще трое безжалостных убийц. Они уважаемые люди. Судьи, глава мракоборцев… Элита магического сообщества.
В их руках находится огромная власть. На их руках — кровь. Их души расколоты. А истинные лица удачно скрываются за масками добропорядочных людей.
Драко знал лишь имя одного из них. Но это только пока.
Он обязательно выяснит про них все. Все, что сможет найти. А потом решит, что же ему делать. Решит тогда, когда замутненный местью рассудок снова сможет трезво рассуждать, когда сущность Грима перестанет раздирать Малфоя изнутри.
Люди в зале зашевелились, кто-то встал. Малфой отвлекся от своих мыслей, не понимая, в чем дело. Он недоуменно обернулся к гриффиндорцам. Те громко обсуждали остаться в зале суда на время перерыва или сходить к мистеру Уизли.
«Сколько ж времени прошло, пока я на них пялился? Вот и перерыв уже».
Судьи разошлись, Гавейн Робардс вместе с ними. Драко даже знал, кого они сейчас обсуждают. Пожирателей. Но не тех, кто сегодня обреченно ожидал своего пожизненного приговора в Азкабане.
— Добрый день, мистер Малфой, — тихо произнес кто-то.
Драко обернулся на голос. Перед ним стоял низенький толстенький парень с блокнотом в руках. Журналист раздумывал, здороваться ли ему. В его движениях сквозила какая-то робость, неуверенность. На лице было написано: «Лучше б я не здоровался, а просто свалил куда-то».
— Здравствуй, Макс! — радостно поприветствовал его Драко. В голове молниеносно созрел план. — Я тут припомнил, что ты еще не выполнил условия нашего пари.
На лице Макса появилось такое выражение лица, словно у него разом заныли все зубы. Он прекрасно помнил о пари,
заключенном с Малфоем-младшим.Макс писал биографию Люциуса Малфоя и несколько летних дней гостил в Малфой-меноре. Там то он и познакомился с Драко и компанией его друзей. И потом довольно долго корил себя за то, что решил сыграть с ними в покер. Лучшее, выдержанное столетиями огневиски из подвалов поместья и магические карты сделали свое дело. Когда у Макса не осталось денег, на кон пошло выполнение одного любого желания. Малфой с легкостью обыграл неумелого и не в меру азартного журналиста. А тот на пьяную голову дал Непреложный обет, что выполнит условия своего кона.
— Я прекрасно помню! — сквозь зубы произнес журналист. Страшная клятва дамокловым мечом висела над ним все это время.
— Ну, так вот, дорогой мой, — без тени улыбки произнес Драко. — Ты раздобудешь мне самую подробную информацию кое о ком. И никому, слышишь, никому и никогда об этом не расскажешь. Уяснил это в свою, надеюсь, трезвую головку?
Вечером следующего дня филин принес Малфою толстый конверт. Макс как нельзя лучше и точно выполнил свое обещание. В конверте лежало несколько листков плотной коричневой бумаги, исписанных ровным круглым почерком.
Рядом с маленькой фотографией (скорее всего, Макс достал ее из архивов своей газеты) значились основные данные. Далее шла более подробная информация, включающая место учебы, оценки, премии и повышения на рабочем месте, упоминания в прессе и так далее.
«Гавейн Робардс (16 апреля 1948г.)
Мракоборец (1973-1996).
Глава Управления мракоборцев (1996 — по сей день).
Адрес: графство Кент, г. Кантерберри, Стаур Стрит, дом 54.
Семья: Жена — Эмма Робардс. Домохозяйка.
Дети: дочь Оливия Робардс (1993-1997гг.) Была похищена в октябре 1997г. Пожирателями смерти. Взамен свободы дочери они требовали от Гавейна Робардса присоединиться к Пожирателям смерти и служить Тому-Кого-Нельзя-Называть. А также секретную информацию о передвижениях Гарри Поттера и членов Ордена Феникса. Не выдержав пыток и физического истощения, Оливия Робардс скончалась 29 декабря 1997г.».
Драко помнил об этом деле. Девочка содержалась в доме Яксли, на тот момент в подвалах Малфоя-менора просто не было места для еще одного пленника. У Волдеморта были большие планы на Гавейна Робардса, и добиться их он хотел с помощью его маленькой испуганной четырехлетней дочки. Но Яксли не уследил за девочкой. Фенрир Сивый никогда не владел собой в полнолуние. То, что он сделал с телом ребенка, было поистине ужасно. Подобная жестокость удивила даже Яксли, заядлого любителя применить на ком-либо Круциатус.
Фенрира Сивого нельзя было назвать человеком. Единственное, что в нем было человеческого — умение разговаривать. Да и животным его не назовешь. Тварь. Мерзкая, никому не нужная, кремированная и развеянная по ветру. Для него не нашли отдельной могилы. Подобные существа недостойны покоиться в земле.
«Хорошо, что я его прикончил», — подумал Малфой, приступая к следующему досье. На фотографии был высокий тощий мужчина в круглых очках, заставляющий вспомнить Руфуса Скримджера.
«Янус Маккинси (5 ноября 1964г.)